Я его мать!
Мужчина смерил её взглядом полным одновременно презрения и сочувствия и не добавил ни слова.
— Что ты ему отдал? — повернулась она к Мирославу. — У тебя же ничего нет, а он ничего не делает просто так, даром.
— Тебя не касается, — улыбнулся Мир.
Он обещал себе, что обратится к её мужу в крайнем случае. Но тратить силы ещё и на Еву устал. Ему до чёртиков надоела эта баба. Ему надоело всё. А с того дня, как Кристина выбрала Ротмана — особенно. Но решать проблемы приходилось по мере поступления. И эту он решил. Пусть так, немного не по-самурайски, но решил.
— Ну, как успехи? — подошёл он к мальчишке. Похлопал по плечу. Похвалил: — Круто! Дальше меня!
Тот обнял Миро на прощание и побежал к папе.
— Милый, пойдём со мной, — позвала его Ева, смерив Мирослава взглядом.
— На сегодня ваша встреча закончена, — ответил мужчина, не терпящим возражения тоном.
— Хорошо. Хорошо, чёрт побери! — всплеснула она руками. — Нет, так нет. Будь по-вашему. До встречи, милый! — махнула она сыну рукой.
— Пока, мам! — крикнул тот, уходя с отцом.
И Ева тоже пошла, гордо подняв голову, к своей машине.
Мир знал, что если ещё и увидит Еву, то только где-нибудь мельком или случайно.
С такими людьми, как её муж — не спорят. Даже она.
А Мирослава ждали другие дела.
Аудиторы. Налоговая. Трудовая инспекция. И чёрт его знает кто ещё.
Мирослав Сергеевич радушно встретил проверяющих, предоставил помещение, выделил сотрудников, приставил секретаря — девочку, что будет приносить кофе и выполнять мелкие поручения. И самоустранился.
— Вы знаете, что делать, — сказал он главам подразделений. — Вы верой и правдой работали на моего отца не один год. Он сказал мне про вас — отличная команда: хваткая, умная, целеустремлённая. Нам нечего бояться и нечего скрывать. «Экос» высокоэтичная компания с прозрачной отчётностью. Это не первая наша проверка. Просто сделаем это!
Было ли это правильным решением или нет, должен был Мирослав отвезти проверяющих в самый дорогой ресторан города и вручить по пухлой пачке купюр в конверте, — ему шепнули, что именно за этим и приходят внеплановые проверки, — он не знал. Может быть. А может, они именно этого и ждали, чтобы зафиксировать взятку. Он просто поступил так, как велела совесть. И всё.
По крайней мере, о проверке он мог думать. Работа его отвлекала.
Из автосервиса он уехал не потому, что Гамлет его погнал — теперь там всё напоминало о ней, а это больно. Ещё совсем свежо. Невыносимо.
Мирослав ни в чём Крис ни винил. Он понимал, почему она так поступила. На её месте он поступил бы так же. Если бы Майя не погибла, если бы оказалась в больнице, в коме, он не отошёл бы от её кровати ни на секунду. Он отдал бы всё и пожертвовал всем, лишь бы она была жива.
Даже несмотря на то, что Майя его и не любила. Он всегда это чувствовал, хоть и боялся себе признаться. Да и он её — не любил. Сейчас Мирослав как никогда это понимал.
Но это неважно. На пороге вечности, когда осознаёшь, как хрупка жизнь, как ценна жизнь единственного человека: мужчины, женщины, ребёнка — всё остальное всегда неважно.
И он не лез к Кристине со звонками, сообщениями, встречами.
Он знал, как трудно далось ей это решение — и не травил душу.
Пусть так. Она жива. С ней всё в порядке. Она есть. Она где-то рядом. И однажды всё как-нибудь образуется. Пройдёт. Отболит. Отпустит.
Сейчас он ничего не мог с этим сделать.
Он просто делал, что должен и старался не думать о том, как могло бы быть.
— Сбегаешь? — усмехнулся Мир, когда Кирилл Владимирович положил ему на стол заявление.
— Да нет, я, — мялся он, — в общем, я давно уже собирался, просто не находилось подходящего места, присматривался. А что проверка — просто так совпало.
— А куда уходишь, если не секрет? — спросил Мирослав. А когда бывший уже комдир замялся, — его заявление Мирослав подписал «без отработки», — усмехнулся: — Они же наверняка нам звонили, мне всё равно доложат.
Кирилл словно выкашлял название известной сети, торгующей парфюмерией.
Мир кивнул. Он понимал, почему тот мялся — боялся, что Мирослав позвонит, расскажет о нём что-нибудь неприятное просто потому, что может, и Кирюша не пройдёт испытательный срок. Он не знал, что Мир не опускается до сплетен — он готовит ему ямку поглубже, чтобы похоронить его там с головой в полный рост.
— Ну, передавай привет Инне Витальевне, — улыбнулся Мир.
— Инне? — чуть не обосрался от страха Кирюша. — А ты что, её знаешь?
Нет, главу сети Мирослав лично не знал, но до чего же было приятно видеть страх в его глазах.
— А ты? — усмехнулся он.
— Ну, мы до этого пересекались в одной конторе, — блеял Кирилл. — Потом я как-то за ней не следил. А тут встретились случайно, разговорились.
— Ну что ж, успехов тебе, — протянул Мир заявление, и когда Кирилл его взял и потянул, не отпустил. — Скажи, а как ты узнал про проверку? — прищурился Мир.
— Так это, ходили слухи.
— М-м-м… Слухи, значит, — понимающе кивнул Мир. Он так и держал лист. — А про то, что отец болен?
И, может, Кирюша и был козлом, но дураком не был. Что сейчас опасно отпираться, он смекнул на раз.
— Твой отец сказал и велел донести.
— Велел, хм… И кому же?
— Верещагину, — кашлянул Кирюша.
— И как давно ты докладываешь обо всём, что происходит в «Экосе» владельцу «Органико»?
— Обо всём, что скажет твой
