Мы находимся в положении, когда неизвестно, где, в каком направлении и на какой частоте искать сигнал. Задача обнаружения сильно упрощается, если удастся устранить поиск по частоте. Для этого сигнал вызова должен целиком перекрыть весь оптимальный диапазон частот. Можно ли этого достичь? Я изложил способ., технически доступный нам, в общем, уже сейчас, как перекрыть сигналом весь канал, чтобы абоненту не надо было искать частоту. Благодаря этому способу одновременно резко возрастет вероятность, что сигнал будет услышан.
— И такое «перекрытие» выявит искусственную природу сигнала?
— Не обязательно. Но особенность способа такова, что он скорее всего удивит и заинтересует имеющих «радиоуши».
— Вы говорили о цивилизациях, «которые стремятся к контакту». Но ведь в принципе могут быть цивилизации, которых контакт не интересует, — замкнутые цивилизации. Скажем, на Земле в истории китайской цивилизации (да и не только китайской) были века, когда она вовсе не стремилась к контакту с внешним миром.
— Этот вопрос обсуждался на конференции, и некоторые зарубежные ученые считают, что потеря интереса к внешнему миру вполне возможна, даже у человечества, коль скоро устранены все трудности и нет стимула для дальнейшего развития. Но такой путь не является фатально неизбежным.
Взять хотя бы гипотезу Н. С. Кардашева о путешествии сверхцивилизаций во времени. Суть ее вот в чем. Теоретически возможно сжатие некоторых звезд или звездоподобных до такого состояния, при котором с поверхности звезды из-за сильного тяготения за пределы некоторой сферы (сферы Шварценшильда) не может уйти ни один вид излучения. Звезда не светит, «не греет», не излучает ни радиоволн, ни частиц — она только притягивает тела, оказавшиеся в ее мощном гравитационном поле. Настоящая «черная дыра»! По предположению Н. С. Кардашева, «черные дыры» могут открыть «вход» в другие пространственно-временные миры. Как показывают расчеты, звездолет, попавший в эту «дыру», при определенных условиях может вынырнуть обратно, но при этом он окажется... в другой вселенной! Потому что прежняя успела завершить свою историю, хотя космонавтам будет казаться, что прошло всего несколько мгновений.
— Но это же своеобразное путешествие в «машине времени»!
— Да, но только в будущее (путешествие в прошлое невозможно принципиально). И лишь на бесконечно большие интервалы времени.
— Все равно фантастика. Пожалуй, даже сверхфантастика.
— Нет, это никакая не фантазия, это строго научное предположение.
— Вот и возникает вопрос: откажется ли когда-нибудь человеческий ум, пусть даже сгинут все материальные заботы, от пытливого изучения природы, которая столь удивительна и захватывающе интересна? Но мы слегка уклонились от главной темы разговора. Лев Миронович, а как симпозиум оценивал возможные последствия контакта с высокоразвитой цивилизацией? Ведь это только в примитивных фантастических романах контакт ограничивается криками восторга, взаимными любезностями и передачей нам со стороны более развитой цивилизации, допустим, секрета термоядерной энергетики. Все ведь куда сложнее и противоречивее. Не подавят ли они нас своими знаниями, не испытаем ли мы психологического шока?
— По этому поводу высказывались разные мнения. Но в целом ученые были настроены оптимистично. Известный американский радиоастроном Ф. Моррисон высказал мысль, что переданная нам другой цивилизацией информация не превзойдет нашу, составит лишь небольшую ее часть. Сходные взгляды развивали и некоторые другие ученые. Здесь дело, по-видимому, не только в абсолютном объеме информации, которая может значительно превосходить наши знания, а в том, что мы из всего этого сможем переработать, усвоить, включить в нашу систему культуры.
Значение контактов скорей в другом. Это грандиозная революция в наших собственных знаниях и представлениях. Сразу и невероятно расширяются все горизонты. Другой путь эволюции, другой путь разума! Пока имеется жизнь всего в одном, «земном» экземпляре, некоторые принципиальные для человека и человечества выводы строятся в некотором роде по «одной точке», через которую, как известно, можно провести сколько угодно прямых. А тут — материал для сравнения. Уже сама постановка проблемы поиска иных цивилизаций заставляет нас по-новому взглянуть на важнейшие вопросы. Что такое жизнь? Какие она может принимать формы? Неизбежно ли в ходе эволюции возникновение разума? И так далее. Это заставляет исследователей глубже, иначе подходить к чисто земным проблемам. Космические цивилизации, которые пока неизвестно где и как искать, уже работают на земную науку...
...Осталось еще немало вопросов, которых мы не успели рассмотреть в кают-компании. Но «нельзя объять необъятное». А проблема поиска иных цивилизаций поистине необъятна. Сейчас наши автоматические аппараты уже достигли других планет солнечной системы — Венеры и Марса. Человечество начало обживать планетную систему своей звезды. Что дальше? Межзвездные расстояния сейчас кажутся непреодолимыми (высказываются даже весьма веские соображения, что полеты к дальним звездам вообще неосуществимы). Но слышать, во всяком случае, где-нибудь на пороге двадцать первого века мы сможем всю Галактику, а возможно, и другие галактики. И подать сигнал на другой конец Галактики мы тоже сможем. В нашей же Галактике порядка ста миллионов звезд... Открывающаяся перспектива столь грандиозна, что вряд ли мы в силах охватить ее сейчас полностью. Нова и грандиозна сама проблема поиска других цивилизаций. Но возникла она недавно, поэтому все еще впереди. Участники Бюраканского симпозиума зафиксировали в своем решении, что, хотя среди них имеются расхождения, «...участники согласны с тем, что перспективы контакта с внеземными цивилизациями достаточно благоприятны для того, чтобы оправдать развертывание ряда хорошо подготовленных программ поиска; они также согласны с тем, что существующая технология дает возможность установления контактов с цивилизациями... Попытки установления такой связи заслуживают существенных усилий».
Некоторые усилия уже прилагаются. Недавно советские радиоастрономы начали прослушивание ряда звезд солнечного типа. Пока безрезультатно. Пока...
Записал Д. Александров
В декабре 1970 года в Пакистане впервые в истории независимого развития страны состоялись всеобщие выборы в Национальное собрание. Среди других политических партий и группировок в них участвовала и наиболее представительная партия Восточного Пакистана — Народная лига («Авами лиг»), возглавляемая видным политическим деятелем Муджибуром Рахманом.
На выборах эта партия завоевала абсолютное большинство депутатских мест (167 из 313) и могла стать партией большинства в новом правительстве. Однако логика политических событий в Пакистане после выборов была внезапно нарушена. Военная администрация, возглавляемая президентом Пакистана генералом Яхья Ханом, усмотрела в политической программе Народной лиги угрозу целостности страны.
На самом же деле Народная лига, как и некоторые другие партии Пакистана, выступала с обычными демократическими лозунгами. Она требовала осуществления в Пакистане прогрессивных социально-экономических преобразований и, в частности, ограничения крупного помещичьего землевладения, национализации банков, важнейших отраслей промышленности и т. д. Внешнеполитическая платформа Народной лиги предусматривала развитие дружественных отношений Пакистана со всеми странами, в том числе и с соседней Индией, борьбу за выход Пакистана из агрессивных военных блоков СЕНТО и СЕАТО и т. д.
Народная лига выступила за претворение в жизнь «шести пунктов» Муджибура Рахмана, выдвинутых еще пять лет назад. Существо этих «шести пунктов» сводилось к предоставлению Восточному Пакистану — одной из ведущих провинций страны — широкой политической и экономической автономии в рамках пакистанского государства, в ведении которого по-прежнему оставались бы вопросы обороны и внешних сношений. (Автор репортажа называет провинцию Восточный Пакистан Восточной Бенгалией, поскольку большинство населения в ней — бенгальцы; ныне ее также называют Бангла Деш.)
Центральные власти Пакистана не пошли навстречу требованиям Народной лиги, и в Восточном Пакистане родилось движение «Неповиновения».
В результате в Восточном Пакистане разразилась трагедия, которую нельзя сравнить даже с жесточайшим стихийным бедствием — наводнением и бурей, обрушившимися на него в ноябре 1970 года. Около 10 миллионов восточнопакистанских беженцев вынуждены были покинуть свою родину и искать убежища на территории Индии.
