я упорно двигалась вперед, стараясь не спотыкаться и оглядываясь назад каждые несколько секунд.
И не зря. Где-то позади раздался дикий, полный ярости крик. Он был зол, очень зол.
Однако меня это не волновало. Надежда заглушала страх. Это мой единственный шанс на побег, другого, скорее всего, не будет.
Деревья протягивали ко мне свои длинные руки-ветви, хватали за волосы и безжалостно хлестали по лицу. Вокруг пахло влажной землей и прохладой с легким ароматом жимолости.
Вдруг окружающее пространство прорезал громкий злой рык. Ноги вмиг перестали слушаться, и я упала, сильно разбив колени и ободрав ладони. Только вот времени жалеть себя не было. Я быстро поднялась и побежала, ища место, где бы спрятаться.
Впереди замаячила старая охотничья вышка. Я уже видела ее однажды, в тот единственный раз, когда меня пустили погулять на эту сторону острова. Я тогда смотрела на нее и гадала, какой вид открывается с такой высоты и получится ли подать сигнал о помощи.
Сейчас же я оглянулась и, не обнаружив никого за спиной, облегченно выдохнула. В душе с новой силой вспыхнула надежда. Чувство, которое, как мне казалось, я давно разучилась испытывать. С непонятно откуда взявшейся прытью я бросилась к дереву.
Ведущая наверх лестница была сломана, поэтому пришлось сильно постараться, чтобы добраться до сохранившейся ее части. Пальцы с трудом цеплялись за грубую сухую кору, ноги скользили, не находя опоры, но я упорно карабкалась все выше и выше, пока наконец не дотянулась до нижней перекладины. Оказавшись на самой площадке, я забилась в угол и, раскачиваясь взад-вперед, взмолилась, чтобы он забыл о существовании этого места.
Хруст веток и неумолимо приближающийся звук тяжелого дыхания стали мне ответом.
Не забыл. Нашел.
Холодная дрожь прошибла тело насквозь. На глазах выступили бессильные слезы. А я с совершенно непонятной, отчаянной надеждой всмотрелась в горизонт, где бесконечные воды озера встречались с небосводом.
Солнце клонилось к закату. Сгущались сумерки, окрашивая воду сначала в багрово-красный, а затем и вовсе в какой-то мутный гнилостно-коричневый оттенок. А подо мной бушевали волны. С шумом и морем пены они набрасывались друг на друга, словно обезумевшие от голода.
— Попалась! — послышалось откуда-то снизу.
Тихо всхлипнув, я подползла к краю платформы, выглянула из ставшего ненадежным укрытия и встретилась взглядом со своим преследователем.
Он улыбнулся одной из своих мерзких уничижительных улыбок.
Интересно, увижу ли я когда-нибудь снова приятную улыбку? Боюсь, даже и не вспомню, как она выглядит.
— Тебе больше некуда бежать, — нараспев произнес он и начал взбираться на дерево.
Я отчаянно засмотрелась по сторонам, пытаясь найти выход из западни, в которую сама же себя и загнала. Но ничего не нашла.
А мой мучитель неумолимо приближался. Последний огонек надежды, что еще теплился в душе, погас. По щеке скатилась одинокая слеза, и я снова взмолилась о смерти. Лучше умереть, чем влачить жалкое, полное боли и унижений существование.
Как же мало я пожила на этом свете… И даже это он умудрялся использовать против меня. Любил напоминать, что пройдут годы и даже десятилетия, прежде чем мое тело начнет увядать. Мучительно долгие десятилетия рабства.
И вот наконец мой самый страшный кошмар поднялся на платформу. В тусклом ночном свете темные волосы и глаза делали его похожим на дьявола. Он рассматривал меня каким-то больным, горячечным взглядом и едва не облизывался. От омерзения затошнило.
— Не подходи! — отчаянно выкрикнула я, выставив ладонь вперед.
На что он только издевательски рассмеялся.
— Ты моя. И я буду делать с тобой, что захочу.
— Нет, — заявила я, принимая решение, — больше никогда.
Должно быть, он что-то понял по выражению моего лица, а может, заметил стоящую за моей спиной смерть. Потому что резко рванул ко мне, но было уже слишком поздно.
Изо всех сил оттолкнувшись от платформы, я прыгнула в озеро. Холод моментально выбил дыхание из легких, забрался в горло, нос. На плечи навалилась ужасная тяжесть, отчего я начала медленно опускаться ко дну. Тело боролось, стремясь подняться на поверхность, вдохнуть воздуха, жить… но я заставила себя не двигаться. Давление воды постепенно становилось комфортным, успокаивающим. Больше не чувствовался холод, только усталость и какая-то необъяснимая нега. Я пребывала в состоянии чистого, незамутненного эмоциями покоя. Ни страха, ни сомнений, ни боли. И это было прекрасно.
Я миллион раз мечтала о смерти. Но боялась ее. Боялась думать, надеяться, бороться, жить. Боялась всего, но страх смерти всегда оказывался сильнее.
Однако теперь я поняла: умирать не страшно. Смерть — это покой. Свобода.
Легкие сжались, нарушая предсмертное умиротворение. Тело действовало на голых инстинктах когда, игнорируя мои собственные желания, резко рвануло вверх.
Чем ближе к поверхности я поднималась, тем отчетливее видела темный силуэт. Это он. Кто ж еще? Даже умереть спокойно не даст.
Ненавижу.
Я вынырнула, жадно глотая воздух.
— Ты моя, — прошипел он, хватая меня за руки.
— Нет! — отчаянно отбиваясь, крикнула я и попыталась снова нырнуть, но он схватил меня за волосы и резко дернул вверх.
Я боролась, царапалась, извивалась как сумасшедшая. Сильный рывок, и мне удается вырваться из жесткой хватки.
Осознав, что так просто я не сдамся, мой мучитель медленно взял в руки весло. Бежать некуда, это понимали мы оба. Он мерзко улыбнулся, обжигая злым, не сулящим ничего хорошего взглядом.
— Ты меня очень сильно расстроила и будешь наказана, — прорычал он, замахнувшись веслом.
Удар, и безвольное, бессознательное тело начало медленно погружаться в холодные темные воды озера.
Не самый плохой способ умереть. Жизнь намного хуже.
Только вот я не умерла.
Просто потеряла сознание и, подхваченная сильным течением, уносилась все дальше и дальше от своего мучителя. А потом меня нашел Эдвард.
«Он не пытался меня убить. Всего лишь вытащить на берег».
«Это сделала я. Я хотела убить себя».
Все это время я жила в тревожном ожидании того, что убийца вернется, чтобы закончить начатое.
Я боялась самой себя.
— Амнезия! — послышался вдалеке знакомый голос. — Амнезия!
Я словно очнулась, вырываясь из плена тяжелых воспоминаний, и закричала:
— Эдди!
— Заткнись! — прошипела старуха и снова замахнулась на меня веслом.
Однако на этот раз я была готова к такому развитию событий и успела защититься. Удар пришелся на руку. От острой боли потемнело в глазах, но я держалась твердо и с силой оттолкнула вдову от себя.
Женщина покачнулась и, оступившись, свалилась за борт.
— Эдди! — крикнула я.
— Эм! — отозвался он. — Где ты?
Не обращая внимания на громкие вопли старухи, я начала судорожно обыскивать лодку на предмет какого-нибудь источника света.
«Нужно подать сигнал!»
