С т а р и к (в толпе). Не толкайтесь, не толкайтесь.
С т а р у ш к а (в толпе). Не толкайтесь, не толкайтесь.
С т а р и к (в толпе). Не толкайтесь, не толкайтесь.
С т а р у ш к а (в толпе). Не толкайтесь, господа, не толкайтесь.
С т а р и к (все еще в толпе). Поспокойнее… потише… спокойствие… ну что же это такое?..
С т а р у ш к а (все еще в толпе). Вы же не дикари.
Наконец старики застывают каждый у своего окна, старик слева, возле эстрады, старушка справа.
До конца пьесы они останутся на этих местах.
С т а р у ш к а (окликает старика). Душенька!.. Что это за господа? Зачем они явились сюда? Где ты? Я тебя не вижу…
С т а р и к. Семирамида! Ау!
С т а р у ш к а. Я тебя не вижу-у!
С т а р и к. Я здесь, возле окна! Слышишь?
С т а р у ш к а. Слышу! Слышу! Вокруг столько разговоров… Но я прекрасно различаю твой голос…
С т а р и к. А ты где? Где ты, крошка?
С т а р у ш к а. Я тоже возле окошка. Душенька, мне страшно, тут столько людей, а это опасно… как бы не потеряться… мы так далеко друг от друга… в наши-то годы… мало ли что, душенька…
С т а р и к. Вижу! Вижу! Наконец-то я тебя разглядел. Не беспокойся, скоро мы будем вместе, вокруг меня друзья. (Друзьям.) Очень рад пожать вам по-дружески руку. Да-да, я верю в прогресс, не беспрерывный, но беспредельный…
С т а р у ш к а. Понедельник… Погода ужасная. Солнце прекрасное. (В сторону.) И все же мне жутковато. Я-то здесь зачем? (Кричит.) Душенька!
Старики каждый со своего места переговариваются с гостями.
С т а р и к. Чтобы избавить человека от эксплуатации, нужны ассигнации, ассигнации и еще раз ассигнации.
С т а р у ш к а. Душенька! (Ее осаждают друзья.) Мой муж? Да. Он все и устроил… в-о-о-о-н он… Боюсь, что вам это не удастся… как тут проберешься?.. вон он стоит с друзьями…
С т а р и к. Нет, нет… я всегда это говорил… чистой логики нет… чистая логика — это фикция.
С т а р у ш к а. Знаете, есть и счастливчики. Завтракают в самолете; обедают в поезде, ужинают на пароходе, а ночью спят в грузовике и едут, едут, едут…
С т а р и к. Вы говорите о достоинстве человека? Постараемся, чтобы у него было хотя бы лицо, а достоинство — это позвоночник.
С т а р у ш к а. Не поскользнитесь в темноте. (Смеется, разговаривая.)
С т а р и к. Ваши соотечественники ждут этого от меня.
С т а р у ш к а. Конечно… расскажите мне все.
С т а р и к. Я пригласил вас… вам объяснят… индивидуальность, личность — это все та же персона.
С т а р у ш к а. Он так надут, он нас надул.
С т а р и к. Я не есть я. Я — нечто иное. Некто в ином — вот я.
С т а р у ш к а. Дети мои, остерегайтесь друг друга.
С т а р и к. Просыпаюсь порой, кругом стоит тишина, полная, словно круг или луна в полнолуние. Совершенная. Но нужна осторожность. Миг — и совершенство полноты потревожено. Вокруг дыры, куда оно утекает.
С т а р у ш к а. Призраки, привидения, разные пустяки… Обязанности моего мужа необыкновенно важны и возвышенны…
С т а р и к. Простите… я другого мнения… в свой час вы узнаете, что я думаю на этот счет… но не сейчас… Оратор, которого мы все ждем, сообщит вам о нем вместо меня… и о многом другом, что нас так волнует, о чем мы спорим… настанет минута, и… настанет она очень скоро.
С т а р у ш к а (своим друзьям). Чем раньше, тем лучше… Ну конечно. (В сторону.) Никак не оставят нас в покое. Поскорее ушли бы, что ли… Где-то там моя душенька?.. Я что-то не разгляжу…
С т а р и к. Да не волнуйтесь вы так. Вы услышите мою Весть. Уже скоро.
С т а р у ш к а (в сторону). Наконец-то я слышу его голос. (Друзьям.) Моего мужа никогда не понимали, но теперь настал его час.
С т а р и к. У меня богатейший опыт. В практических сферах жизни, в философии. Я не эгоист, пусть послужит на благо человечеству.
С т а р у ш к а. Ой, вы наступили мне на ногу, а ноги у меня отмороженные.
С т а р и к. У меня целая система. (В сторону.) Однако где же оратор? Пора бы ему прийти. (Громко.) Я так настрадался.
С т а р у ш к а. Очень мы настрадались. (В сторону.) Где же оратор? Пора бы ему быть на месте.
С т а р и к. Много страданий, много познаний.
С т а р у ш к а. Много страданий, много познаний.
С т а р и к. Вы увидите сами, система моя совершенна.
С т а р у ш к а (эхом). Увидите сами, система его совершенна.
С т а р и к. Если следовать моим советам…
С т а р у ш к а (эхом). Если следовать его советам…
С т а р и к. Мир будет спасен!
С т а р у ш к а (эхом). Спасем мир, и душа его спасется!..
С т а р и к. Истина одна для всех!
С т а р у ш к а (эхом). Истина одна для всех.
С т а р и к. Повинуйтесь мне!
С т а р у ш к а (эхом). Повинуйтесь ему.
С т а р и к. Я уверен…
С т а р у ш к а (эхом). Он уверен…
С т а р и к. Никогда…
С т а р у ш к а (эхом). Никогда…
Из-за кулис слышатся гул и фанфары.
Что это?
Гул нарастает, парадная дверь широко с шумом распахивается, в проеме — пустота, и вдруг ослепительно яркий свет из проема заливает сцену, и столь же ослепительно вспыхивают окна.
С т а р и к. Не смею… не верю… возможно ли? Да! Невероятно… и все же… Да!! Его величество! Император! Сам император!
Ослепительной яркости свет из открытой двери и окон, свет холодный, мертвенный.
Гул внезапно смолкает.
С т а р у ш к а. Душенька!
С т а р и к. Всем встать! Его величество государь император! Меня удостоил сам император! Меня! Семирамида! Ты слышишь?
С т а р у ш к а (недоуменно.) Император? Какой император, душенька? (Вдруг понимает.) Ах, государь император! Его императорское величество! (Волнуясь, она без конца приседает.) У нас в гостях… у нас в гостях.
С т а р и к (плача). Ваше величество, любимое наше ваше величество, миленькое величественное величество! Какая величественная милость… волшебный сон…
С т а р у ш к а (эхом). Волшебный сон… сон…
С т а р и к (невидимой толпе). Дамы, господа, встаньте! С нами наш возлюбленный государь, наш император! Ура! Ура! Ура!
Старик становится на скамейку, приподнимается на цыпочки, чтобы лучше разглядеть императора, старушка делает то же самое.
С т а р у ш к а. Ура! Ура!
Топот.
С т а р и к. Ваше величество! Вот он я! Вы слышите? Да скажите же его величеству, что я здесь! Ваше величество! Ваше величество! Ваш самый преданный и покорный слуга здесь!
С т а р у ш к а (эхом). Самый преданный и покорный слуга, ваше величество!
С т а р и к. Ваш слуга, ваш раб, пес — гав! гав! гав! — вашего величества!
С т а р у ш к а (очень громко). Ав! Ав! Ав!
С т а р и к (заламывая руки). Вы видите меня, сир? Взгляните! Я вас вижу, сир! Ваш августейший лик… божественный лоб… Опять не вижу, встали стеной придворные ко мне спиной..
С т а р у ш к а. Ной… ной… Ау, ваше величество, мы тут!
С т а р и к. Ваше величество! Дамы-господа, да усадите же его вон туда! Видите, ваше величество, я один пекусь о вашем здоровье, я ваш преданнейший слуга!..
С т а р у ш к а (эхом). Преданнейший слуга…
С т а р и к. Пропустите меня, господа и дамы. Не будьте упрямы, позвольте пройти… вас такое количество… вы заслонили его величество, я хочу ему поклониться, извольте посторониться…
С т а р у ш к а. Ницца… Ницца… Ницца…
С т а р и к. Потеснитесь, позвольте пройти… (Безнадежно.) Неужели никак не подойти?..
С т а р у ш к а (эхом). Уйти… уйти…
С т а р и к. Сердцем, всем своим существом я у его августейших ног, придворные окружили его, они хотят помешать мне… Они боятся… о!.. я понимаю, я все понимаю… Придворные интриги… мне ли не знать их… Меня хотят оттеснить от нашего императорскою величества.
С т а р у ш к а. Успокойся, душенька… Его величество видит тебя, оно на тебя смотрит… Его императорское величество подмигнуло мне, оно за нас, его величество.
С т а р и к. Посадите императора на лучшее место… возле эстрады… Он должен услышать из уст оратора Весть!..
С т а р у ш к а (привстает на скамейке на цыпочки и тянет шею, стараясь все разглядеть). Ну наконец-то позаботились об императоре.
С т а р и к. Слава богу! (Императору.) Сир, доверьтесь. Возле вас — друг, он — мой представитель. (Стоя на цыпочках на скамейке.) Дамы, господа, барышни, милые детки, умоляю…
С т а р у ш к а (эхом). Ляю, яю…
С т а р и к. Я хотел бы видеть… да раздвиньтесь же… видеть небесный взор, благородный лик, корону, ореол его величества… Сир, снизойдите повернуть ваше сияющее лицо в мою сторону, к вашему нижайшему слуге, нижайшему… Увидел! Увидел…
С т а р у ш к а (эхом). Дел… ел…
С т а р и к. Я на верху блаженства… Нет слов, чтобы выразить безмерность моей благодарности. Ваше императорское величество! Солнце!.. В доме, где я маршал… но на служебной лестнице, то есть я хотел сказать, на лестничной службе, то есть на лестничных маршах… я маршал…
С т а р у ш к а (эхом). Да, маршал…
С т а р и к. Я горд… горд и смиренен… всю жизнь провел на коленях… маршал вправе быть на марше, а придворный при дворе, свой двор я мел исправно… ваше величество… сир, я бы вас попросил… и у меня могло бы… но в жизни так много злобы… если б я знал, умел, посмел, не осиротел… если бы вы мне… Сир, вы меня простите…
