Ундина. О, вам я поверю без всяких возражений.
Король. Берта девица кроткая, справедливая и хочет только одного любить тебя.
Ундина. Ах, нет, это глубокое заблуждение!
Рыцарь. Прошу тебя, молчи.
Ундина. Ты называешь кроткой девицу, которая убивает снегирей?
Король. Что еще за история со снегирями? Зачем Берте убивать снегирей?
Ундина. Чтобы растревожить Ганса!
Король. Могу тебя заверить, что Берта…
Берта. Отец, я только что поймала своего снегиря, а тут Ганс поздоровался со мной и взял меня за руку. Он сжал ее слишком крепко.
Ундина. Он не сжал ее слишком крепко. У самой слабой женщины кулак становится твердым, как мрамор, когда надо защитить птичку. Если бы у меня была в руке птица, ваш Геркулес, ваше величество, мог бы сжимать сколько угодно, изо всех сил. Но Берта знает мужчин. Они настоящие чудовища себялюбия, их тешит смерть птички. Снегирь был в безопасности в ее ладони, она его раздавила…
Рыцарь. Это я сжал слишком сильно.
Ундина. Это она убила!
Камергер. Ваше величество, владетельные бароны и баронессы…
Король. Ундина, сделала она это или нет, ты поклянешься мне, что отныне оставишь Берту в покое…
Ундина. Раз вы приказываете, клянусь.
Король. Приказываю.
Ундина. Клянусь… При условии, что она будет молчать!
Король. Но ведь это ты говоришь, Ундина!..
Ундина. Она говорит сама с собою, я все слышу… Замолчите, Берта!
Рыцарь. Проси прощения у Берты, Ундина!
Ундина. Мои волосы? Что она говорит о моих волосах? Уж лучше пусть у меня будут волосы, как пакля, по ее выражению, чем такие космы, как у нее, похожие на змей. Поглядите на нее, ваше величество, у нее вместо волос гадюки!
Рыцарь. Проси прощения!..
Ундина. Значит, ты не слышишь! Вы, значит, не слышите? Она говорит, что я гублю себя этим скандалом, что неделя подобной глупости отдалит от меня моего мужа, что останется только подождать, пока я умру с горя… Вот что она говорит, кроткая Берта, вот о чем она кричит! О, Ганс, милый, обними меня перед ней, чтобы ее унизить…
Рыцарь. Не трогай меня.
Ундина. Поцелуй меня при ней! Я воскресила снегиря. Сейчас он живой сидит в своей клетке.
Берта. Что за безумная!
Ундина. Вы его убили! Я его воскресила!.. Кто из нас двоих безумная, кто преступная?
Королева. Бедное дитя!
Ундина. Разве вы не слышите?.. Он поет.
Король. Готова ваша интермедия, ваша светлость? Никогда еще интермедия так не заслуживала своего названия.
Ундина. Ганс, милый, ты на меня сердишься?
Рыцарь. Я не сержусь на тебя, но ты меня опозорила. Ты сделала нас посмешищем всего двора.
Ундина. Не будем здесь больше оставаться. Здесь только король добрый и только королева красивая… Уедем…
Камергер (которому иллюзионист подал знак). Подайте руку графине Берте, рыцарь.
Ундина. Его руку Берте? Никогда…
Камергер. Протокол, госпожа.
Рыцарь. Вашу руку, Берта.
Ундина. Ее руку? Никогда. К тому же, ты сейчас все узнаешь, Ганс. Послушайте, кто она на самом деле, Берта… И вы все постойте, слушайте, слушайте, кто такая графиня Берта и чего стоит протокол!
Рыцарь. Ундина, это переходит все границы…
Королева. Прошу всех удалиться. Я желаю поговорить с этой девочкой…
Ундина. О, да! Мне надо рассказать королеве один секрет!
Король. Счастливая мысль, Изольда [17].
Ундина. Изольда! О, король, ваша супруга — королева Изольда?
Король. Ты не знала?
Ундина. А Тристан? Где Тристан?
Король. Не вижу никакой связи, Ундина… Успокойте ее, дорогая Изольда,
Все уходят кроме королевы и Ундины.
Изольда. Ундина.
Изольда. Тебя зовут Ундина, не правда ли?
Ундина. Да. Я и есть ундина, русалка.
Изольда. Сколько тебе лет? Пятнадцать?
Ундина. Пятнадцать лет. И я родилась много веков тому назад. И я никогда не умру…
Изольда. Как вышло, что ты забрела к нам, к людям? Как мог тебе понравиться наш мир?
Ундина. На крутых берегах озера он был чудесный.
Изольда. И остался таким с тех пор, как ты живешь на суше?
Ундина. Есть тысяча способов сделать так, чтобы перед глазами у тебя была вода.
Изольда. А, понимаю! Чтобы мир снова показался тебе великолепным, ты думаешь о смерти Ганса? Чтобы наши женщины опять казались тебе чудесными, ты думаешь, что они отнимут у тебя Ганса?
Ундина. Они хотят отнять его у меня, разве не правда?
Изольда. Судя по всему — да. Ты слишком высоко его ценить.
Ундина. Мой секрет! Это и есть мой секрет, о королева! Если они отнимут его у меня, он умрет! Как ужасно!
Королева. Успокойся. Они не такие жестокие.
Ундина. Да нет же! Нет! Он умрет, потому что я согласилась, чтобы он умер, если изменит мне.
Изольда. Что ты говоришь? Значит, у водяных духов принято такое наказание?
Ундина. О, нет! У водяных духов не бывает неверных супругов, разве что неверность случится по ошибке или из-за слишком большого сходства, или если вода слитком мутная. Но водяные духи условились, чтобы тот, кто изменил невольно, никогда об этом не узнавал.
Изольда. Но если так, откуда им известно, что Ганс способен тебе изменить? Как могут они понимать само слово измена?
Ундина. Они узнали это слово сразу. Как только увидели Ганса. Раньше у них никогда не возникал вопрос об измене. Никогда до появления Ганса. Но они заметили красавца верхом на коне, честность на его лице, чистосердечие на устах, и тогда слово «измена» побежало по волнам до самых глубин.
Изольда. Бедные водяные духи!
Ундина. И вот, все, что вызывало во мне доверие к Гансу — его открытый взгляд, его ясная речь, — им казалось предвестием беды, лицемерием. Надо полагать, что сама добродетель человеческая — это уже гнусная ложь. Он сказал мне, что будет любить меня всегда…
Изольда. И в глубинах вод родилось слово «предать».
Ундина. Его шептали даже рыбы. И каждый раз, как я выбегала из хижины, чтобы рассказать о любви Ганса и посмеяться над ними, все они разными голосами или бульканьем кричали мне в лицо это слово. Он гневается оттого, что я выбросила форель, — говорила я. — Он голоден. — Да, — отвечали щуки. Он тебя обманет. — Я спрятала окорок, — Да, говорили уклейки, он тебя обманет… Вы любите уклеек, королева?
Изольда. У меня еще не сложилось на этот счет определенного мнения.
Ундина. Противные мушки. Противные змейки. Знаю я их, этих уклеек! И они соблазняли его русалками. Судя по тому, что нам говорили о людях, я думала, что он набросится на них, тем более, что мой дядя выбрал русалок без жабер и без плавников. А он их не тронул и не поцеловал. Я гордилась им. Я бросила им всем вызов. Сказала, что он никогда меня не обманет. Но они только хихикали в ответ. И тогда я совершила ошибку. Я заключила договор.
Изольда. Какой договор?
Ундина. Их царь, мой дядя, сказал мне: «Ты позволишь нам убить его, если он тебе изменит?» Ответить «нет» — значило бы унизить Ганса перед ними, значило бы, что я презираю Ганса. Презираю самое себя! Я сказала «да».
Изольда. Они забудут. Они изменят свои намерения.
Ундина. О, нет, не верьте этому. Сообщество, где забывают, где меняют намерения, где прощают — человечество, как вы это называете, — занимает во вселенной крохотное место… У нас, так же как у диких животных, как у листьев ясеня, как у гусениц, нет ни отречения ни прощения.
Изольда. Но как они могут завладеть Гансом?
Ундина. Любая волна, любая вода подстерегает теперь его. Когда Ганс подходит к колодцу, уровень воды вдруг поднимается. Если льет дождь, на Ганса он льет вдвое сильней. Льет яростно. Вы сами увидите, когда Ганс проходит по саду мимо фонтанов, они от гнева вздымаются до самого неба.
Изольда. Хочешь моего совета, милая маленькая Ундина?
Ундина. Да, я ундина, русалка.
Изольда. Ты в состоянии меня выслушать, тебе пятнадцать лет.
Ундина. Пятнадцать лет за один месяц. И я родилась много веков тому назад. И я никогда не умру.
Изольда. Почему ты выбрала Ганса?
