Первой, конечно, очнулась Лена. Она протянула Николаю руку и осторожно сказала:
– Лена.
– Николай. – Он осторожно пожал ей руку. А что ему оставалось делать? Ничего.
– Ленка, ты, может быть, впустишь нас? Лестничная клетка, конечно, часть нашей квартиры, но все равно – пусти! А? Леночка!
– Да, конечно! Что ж стоите? Проходите! – Она почти совсем взяла себя и руки, только глаза немного выдавали волнение.
Мужчины вошли, разделись, Николай сразу закурил, а потом уже спросил, входя в комнату:
– Да! Простите. У вас курят? Я ведь здесь первый раз...
– И я тоже, – печально подхватил Алексей. – Мы с тобой, Коля, в абсолютно одинаковом положении.
– Ну нет, конечно, что ты! – Николай произнес это, глядя на Лену.
– Да, курите, пожалуйста, – ответила Лена тоном приветливой хозяйки, – и садитесь – в ногах правды нет.
– Ты погоди, Ленка моя, Леночка! Надо же разглядеть, как ты живешь! Вот и Коле тоже интересно! Правда, Коля? – И он таинственно позвал: – На кухню!
И они начали осматривать квартиру. Ходили гуськом – Лена, за ней Алексей, а потом Николай, который все курил и прикуривал у себя же.
Осмотрели кухню, Алексей заглянул в холодильник и отметил:
– Так! Придется сбегать!
Потом он покрутил ручки газа, Николай зачем-то сделал то же. Дальше заглянули в совмещенный санузел и поахали на малые габариты, а Алексей даже сказал:
– Сегодня в моем ящике было куда просторнее.
Наконец все вернулись в комнату и расселись в кресла, но Алексей моментально вскочил и начал рассматривать книги, потыкал в клавиши пишущей машинки, а у письменного стола спросил:
– А это чья девчушка?
– Моя! – сказала Лена.
– Ну да? – удивился Алексей. – А как зовут и почему не говорила?
– Зовут Катя, а не говорила... Просто как-то не пришлось.
– Значит... дочка Катя... Катерина... Катюша... Катенька, в простонародье будет – Катрин. – Алексей улыбнулся, а потом что-то вспомнил и сказал: – Коля, слыхал? И у нее дочка!
Николай вдруг напрягся, как будто решил что-то сказать или сделать.
Лена сразу почувствовала это и быстро спросила:
– А у кого еще дочка?
– У него, – провозгласил Алексей. – То есть пока не у него, но будет – у него. Я уверен! Ты, Коля, как считаешь?
Николай уже перерешил и снова прикуривал от своей сигареты. Он пробурчал что-то невнятное.
– Вы очень много курите, – мягко сказала ему Лена. – Вы всегда так?
– Нет! Только сегодня. – Он старался не смотреть на нее.
– Ленка, ты знаешь, какой у нас сегодня день? Ну, во-первых, мы пришли к тебе. Это самое главное. Во-вторых, как бы это попроще выразиться... Ага! Вот! Я сегодня побыл в его шкуре, – Алексей кивнул на друга, – в прямом смысле этого слова... – Каждая такая фраза била по нервам и Николаю и Лене, но держались они молодцами. – Этот парень, – продолжал Алексей, – то есть Коля, то есть мой лучший друг, – это золотой парень! Коля, ну что, откроем ей государственную тайну? А?
– Как хочешь, только – покороче и меньше эпитетов.
– Так я – с тайной целью, Коля! Ведь потом – ты про меня, – Алексей сам засмеялся и продолжал (он сегодня вел себя немного в более шутовской манере, чем обычно): – Видишь ли, Елена! Сей муж, друг мой Колька, придумал такую хреновину – грубо говоря, скафандр. Нет, конечно, скафандр придумал не он, его придумали пришельцы, которые и оставили нам громадные наскальные изображения. Но он придумал гениальный скафандр – девяносто процентов подвижности!
– Восемьдесят шесть, – буркнул Николай.
– Я округляю, – нашелся Алексей, – а потом, я уверен, что девяносто. Я ведь все-таки сидел в этой могиле, и вокруг меня выкачивали все, и я проделывал весь гимнастический комплекс из «Пионерской правды»... Ой! – вдруг закричал Алексей. – Это же ты расскажешь! Так. Далее! Сей гений гуттаперчевых скафандров...
– Хватит! – вдруг оборвал Николай, как-то слишком резко – так, что все замолкли, а потом Лена сказала:
– Почему! Мне очень интересно послушать о вас!
– Итак, я продолжаю. Сей гений, сказал я... – Алексей поднял палец вверх.
– А я говорю – хватит паясничать. – Николай сдерживал себя, но все равно вышло грубо.
– Вы впервые разговариваете со мной в подобном тоне, – притворно грустно сказал Алексей, – я чувствую – нужно сбегать, – и вдруг серьезно добавил: – Я тебя понимаю, Коля. Но все будет как надо! Увидишь!
– Ты извини, Леха. Я правда что-то сегодня не в себе!
– Хотите, я сварю вам кофе? Это помогает! Хотите? – предложила Лена.
Оба разом обернулись к ней, как будто забыли, что она здесь.
– Да. Пожалуйста. Сварите! – Николай выговаривал слова отдельно, как выдавливал, но его даже хватило на улыбку. – И, пожалуйста, тоже извините. Я сегодня... Ну, словом... вы понимаете?
– Да! Да! Конечно! Кое-что понимаю. – Лена вышла на кухню.
– Ты, может, правда хочешь выпить? Я сбегаю, – предложил Алексей.
– Да ты что! А я что буду делать?
– А ты поговоришь с Леной! Хочешь?
– Не надо никуда ходить, Алеша! Попьем кофе.
– Как вам варить кофе, Николай, как вы любите? – спросила из кухни Лена. – И тебе, Алеша?
– Мне – турецкий! – крикнул Алексей.
– А мне – покрепче, – тоже громко сказал Николай.
– Сколько ложек на стакан?
– Да я не знаю... Ну ладно, разрешите – я сам. – Николай поднялся и прошел на кухню.
– Ты не знаешь, какой я люблю кофе? – спросил он шепотом.
– Я забыла, – тихо ответила Лена.
– Завтра в восемь приезжай в «Чайку». Будет окончательный разговор. Теперь он нужен! Правда?
– Хорошо, – просто ответила она.
– Я надеюсь, ты уже не скажешь «не знаю»! – Он еще острил... – Ну вот, теперь достаточно, – громко сказал Николай, всыпав в кофейник почти полпачки; тихо добавил: – До завтра! – и вышел.
Алексей рассматривал какую-то нерусскую книгу.
Когда вошла Лена, он спросил:
– Что это?
– Это и есть «Могила для благих намерений».
– Та самая? – почему-то обрадовался Алексей и с уважением посмотрел на переплет. – Как дела с ней?
– Все так же.
Николай ревниво взглянул на обоих: он ничего не слышал об этой «Могиле».
Включили телевизор, потому что все время возникали какие-то паузы, а телевизор – он их заполняет. Пили кофе. Николай вперился в экран и внимательно смотрел «Спокойной ночи, малыши», а Алексей тихо рассказывал Лене:
– Нет, Лена, ты знаешь, он действительно золотой парень; чуть угрюмый, но это уж... Я его знаю ну... несколько дней. Познакомились в кабинете у начальства и обнаружили общность взглядов. Правда, это уже потом, в «Якоре». Вот когда я тебе звонил. А <сегодня> был эксперимент. Он сделал изумительный скафандр...
– А ты? – спросила Лена. – Что ты сделал?
– Я? Ничего. Я просто напялил эту штуку и сидел в ящике.
– Алеша! Почему ты так мало говоришь серьезно? Это иногда утомляет!
– Я могу, – с готовностью сказал Алексей. – Прямо сейчас!
Лена снова улыбнулась, как всегда с ним.
– Ладно, – сказала она, – сейчас не надо. И вот еще. Давай больше без «супризов»!
– Почему? Он тебе не понравился? – серьезно спросил он.
– Он мне нравится. – Лена подумала. – Нравится, но... в доме ничего нет...
– Ты что-то другое хотела сказать.
– Нет, нет!
– Хорошо! Супризы отменяются.
– Вы извините, – прервал их Николай, – я пойду. У меня... – Он так и не сказал, что у него, и стал собираться.
– Погоди, Коля! Почему так быстро?
– Пойду, – повторил Николай, ни на кого не глядя.
– Правда, побудьте еще, отдохните. У вас ведь сегодня трудный день! – сказала Лена.
– Да! Очень! И я пойду!
– Тогда я с тобой, – сказал Алексей.
– Как хочешь...
– Что значит «как хочешь»? Ты сегодня какой-то странный. Я с тобой. – Алексей тоже встал.
Они попрощались за руку, и Лена сказала:
– Звоните!
Николай промолчал, а Алексей сказал:
– Конечно! Ты отдохни! Привет дочке Катрин! И познакомь! Она где?
– У мамы. Ладно! До завтра, – сказала Лена неизвестно кому.
Они вышли из подъезда. Было тепло и сумеречно. Перед домом еще бегали ребятишки, загоняемые домой криками охрипших родителей из окон.
– Ну, как она тебе? – спросил Алексей. – Скажи, Коля?
– Понравилась, – мрачно ответил тот. – Слушай, Леха! Ты знаешь...
Он вдруг остановился, Алексей тоже.
– Да, ладно! – махнул рукой Николай.
– Что? Что? Ты говори!
– Да нет. Передумал. Очень, Леха, ты – мой человек.
– Как это?
– Ну, мне легко с тобой... Обо всем. А сейчас трудно.
– Да я понимаю.
– Ни хрена ты не понимаешь! – Николай что-то стряхнул с себя, как будто какой-то груз. – Знаешь что, приходи завтра в «Чайку». Это только недавно открыли такой ресторан.
– Я знаю, – сказал Алексей.
