– Ко мне, – он сделал ударение на слове «мне», – не придут. Все, давайте развлекаться. – Он позвал официанта.
Официант подбежал, согнулся, обнажил десны и спросил, обращаясь к Лене:
– Как обычно?
– Что значит «как обычно»! – напустился на него Алексей. – Как обычно – это как всегда, а нам – как никогда!.. Прально я горю, Коля? – спросил он, подражая пьяному.
– Правильно, как никогда. – Николай был бледен, но спокоен внешне. Он начал что-<то> тихо говорить официанту.
– Да что ты, Ленка, на них косишься?! – сказал Алексей, заметив, что Лена искоса смотрит на офицеров. – Счет будет в нашу пользу. Мы пить не будем, а они – на взводе.
– Я пить буду! – объявил Николай.
– Много? – спросила Лена.
– Очень.
– Понятно, – сказал Алексей. – Я тебя понимаю.
– Не надо слишком, – попросила Лена.
– Какое тебе дело? – вдруг зло спросил он. Алексей даже закашлялся, но сказал только:
– Ого, вы уже ссоритесь?
А они продолжали.
– Ты всегда так грубишь? – спросила Лена.
– А ты не знаешь?
– Откуда?
– Всегда!
– Слушайте, перестаньте собачиться. С чего это вы? – попросил Алексей.
– Извини. – Николай взял себя в руки.
У Лены глаза зажглись нехорошим огнем. Она откинулась на спинку. Эта игра начинала ее забавлять, или она просто приняла ее правила.
Официант принес закуски и коньяк. Начали есть, а Николай еще и пить.
– Коля, – попросил Алексей, – не части! Я все понимаю, но...
– Что ты заладил, Леха: «понимаю, понимаю»! Если честно говорить, не понимаешь ты ничего! Ешь! – Он снова налил себе.
Подошел офицер – капитан – и спросил у Николая:
– Разрешите пригласить вашу даму?
– Не разрешаю, – ответил тот.
– Что это за ханско-байские пережитки! – весело возмутился Алексей. – Елена, хочешь? Иди!
– Я хочу есть.
– Извините, товарищ капитан, дама хочет есть. На голодный желудок не пляшется!
Капитан извинился и отошел, но тут же подскочил лейтенант, помоложе и посамоувереннее, и с тем же предложением.
Николай спросил его ехидно:
– А если бы вас сидело все училище? Тогда как?
– Такую девушку каждый счел бы за честь пригласить, – галантно ответил лейтенант.
– Не выйдет! Девушка уже обещала мне. Пойдем. – Николай встал, и лейтенант отступил.
– Я хочу есть, – ответила Лена.
– Лена! Пойди! Я тебя прошу! Я никогда не видел, как ты танцуешь, – попросил Алексей.
– Хорошо, идем!
Они танцевали, а Алексей сидел и внимательно следил за ними.
– Зачем ты это сделал? Не можешь без сцен? – спросила Лена. – Не проще ли было просто сказать?
– А почему ты не сказала?
– Я... я... не знаю.
– Твое вечное «не знаю»! У меня – просто язык не повернулся. Он так обрадовался, когда ты вошла!
– Нет, я спросила – зачем ты вообще пригласил его? Ты же хотел поговорить.
– Я хотел все расставить по своим местам.
Места было много, танцующих мало, но они почти не двигались, увлеченные разговором.
– «По местам»... – повторила она. – А ты знаешь, где чье место?
– Я – нет. Это знаешь ты. Только ты можешь решить и сказать. Леночка, – вдруг попросил он, – я ведь так ничего и не понимаю. Я понял только, почему весь этот месяц ты... Как вы познакомились?
– Он подошел и сказал: «Не грустите, девушка, возьмите цветы и сразу не прогоняйте». У меня были скандалы с Виктором. И еще с тобой. И я не прогнала. Вот и все.
В этот момент кончилась музыка, но они не заметили.
– Давай сейчас подойдем и скажем, – предложил он.
– Что скажем?
– Это знаешь только ты!
– Я ничего не буду делать, решайте сами. Я – женщина.
Они заметили, что стоят одни в центре зала и на них удивленно смотрят. Тогда они подошли к столу.
– О чем это вы так самозабвенно беседовали? – спросил Алексей. – Наверное, про культуру древних майя?
– Почему? – спросили оба.
– Потому что это ужасно интересно. Вы продолжайте! Я люблю, когда про древних майя!
– Ну? – Николай посмотрел на Лену.
– Ничего, – ответила она.
– Знаешь что, ты должна...
– Я ничего не должна.
– Слушайте! Вы – опять? – Алексей начал нервничать. – Коля, ты, знаешь, брось! Ты два дня какой-то... дурной, что ли. И я серьезно тебе говорю: не части!
– Отстань! – ответил Николай и выпил. – Пойдем танцевать, Лена!
– Погоди, друг, теперь погоди. Я тоже люблю танцевать. Я даже в детстве мечтал быть Улановой.
– Будь, – разрешил Николай. – Уланова уже не танцует. И ты посиди!
– Я еще мечтал быть в ансамбле Моисеева, а он – танцует. – Алексей натянуто улыбался.
В это время из-за стола, где отмечали диссертацию, отделился пожилой человек, подошел к ним и пригласил Лену. Она встала и пошла с ним.
– Вот ты, танцор, и упустил партнершу. Ни себе ни людям, – неестественно засмеялся Николай и налил себе снова.
– Ты больше пить не будешь, Коля, – Алексей отставил рюмку, – хватит!
– Поставь на место, Алексей.
– Брось!
– Поставь!
– Не строй из себя алкоголика. Алкоголизм приводит к гибели миллионов смертельных жертв. – Алексей пытался превратить все в шутку.
– Слушай, ты – комик и танцор... – Николай заводился.
– И твой друг, – напомнил Алексей.
Николай как-то сразу отрезвел и сказал:
– Извини, Леха, не в себе я. Ты – друг, это самое главное!
– И ты извини, Коля. Я просто забыл на минуту, что тебе плохо.
Лена танцевала с пожилым интеллигентом и наблюдала за друзьями.
В середине спора она вдруг попросила своего партнера:
– Пожалуйста, проводите меня домой!
– Почему? – Тот опешил. – У вас такая чудесная компания!
– Я прошу вас!
Он внимательно взглянул на нее и сказал:
– Идемте.
Они вышли. А Алексей и Николай даже не заметили этого. Потом они оглядели зал, заглянули в соседний. Ее нигде не было.
– Ушла! – сказал Алексей. – Она из-за тебя ушла, Коля! Что ты ей сказал? Говори!
Снова закипала ссора, но Николай примирительно сказал:
– Не сердись, Алеша, я извинюсь. Но только я ничего обидного ей не сказал. Поверь. И я не знаю, почему она ушла.
– Я верю. Ладно, разберемся. Пойдем и мы!
Они расплатились, и официант ощерился на чаевые.
Неподалеку сидели три одинаковые девицы, в одиночестве. Ни их спутника, ни соседей за столом не было.
Спускаясь по лестнице, Николай вдруг остановился и сказал хрипло:
– Леха! Поедем домой к моей Елене... Так надо, Леха. Надо с этим кончать! Это чертовщина какая-то. – Видно, в голове его созрело окончательное решение, и ему стало легче. – Едем! Сейчас!
– Конечно, поедем, Николай.
Внизу три молодых человека разговаривали с тем, что сидел с одинаковыми девицами.
– Старик, – убеждали они, – старик, их же трое. Оставь себе любую, зачем тебе остальные две?
– Но мы вместе пришли, братцы!
– Ну и что? И вместе уйдем. Они не против, ей-богу. Они хорошо на нас смотрели.
– И никакой драки, тихо, мирно.
– Так, может, лучше сдвинуть столы – и все? Там видно будет, – предложил кавалер трех девиц.
– Гениально, прекрасно, качать! – заорали все вместе и убежали наверх сдвигать столы.
Друзья вышли на улицу, остановили машину.
– Только по проспекту, сворачивать не буду! – сказал шофер.
– Да мы дойдем, там недалеко, – сказал Николай, – и погода благоприятствует.
Они уехали.
Погода действительно была великолепная. Это был теплый московский августовский вечер.
Лена ехала со своим сопровождающим и молчала.
– Что с вами случилось? – спросил тот вежливо.
– Так, неприятности... на работе.
– Какие, если не секрет?
– Не секрет. В редакции не дают переводить книгу, которую я хочу.
– Хорошая книга? Как называется?
– «Могила для благих намерений».
– Расскажите – о чем.
– Это очень длинно! Но... попробую.
За окнами машины мелькал Ленинградский проспект, очень красивый сегодня, и они попали в «зеленую волну».
– Коротко – так. Одну молодую женщину любят двое. А она выбирает. Они оба – прекрасные парни и друзья. То есть она случайно узнает, что друзья. Это тянется месяц. Надо что-то решать, а она не может. Ей даже нравится, что из-за нее двое таких парней сходят с ума. Потому что у нее это – в первый раз. И они очень разные. И ей нравится. Раньше у нее был один тип, ей казалось – она любит его. Но получилось так, что все делала она, даже ухаживала за ним. Потом типа не стало, а появился один из этих, а потом другой. Вот она выбирала, выбирала, решить ничего не могла, думала: пусть они решают сами, мне надоело решать за мужчину. А потом друзья стали ссориться из-за нее, и она ушла и осталась одна... Все.
– Какой печальный конец! – Пожилой интеллигент даже расстроился.
