— Коля, — попросил Алексей, — не части! Я все понимаю, но…
— Что ты заладил, Леха: «понимаю, понимаю»! Если честно говорить, не понимаешь ты ничего! Ешь! — Он снова налил себе.
Подошел офицер — капитан — и спросил у Николая:
— Разрешите пригласить вашу даму?
— Не разрешаю, — ответил тот.
— Что это за ханско-байские пережитки! — весело возмутился Алексей. — Елена, хочешь? Иди!
— Я хочу есть.
— Извините, товарищ капитан, дама хочет есть. На голодный желудок не пляшется!
Капитан извинился и отошел, но тут же подскочил лейтенант, помоложе и посамоувереннее, и с тем же предложением.
Николай спросил его ехидно:
— А если бы вас сидело все училище? Тогда как?
— Такую девушку каждый счел бы за честь пригласить, — галантно ответил лейтенант.
— Не выйдет! Девушка уже обещала мне. Пойдем. — Николай встал, и лейтенант отступил.
— Я хочу есть, — ответила Лена.
— Лена! Пойди! Я тебя прошу! Я никогда не видел, как ты танцуешь, — попросил Алексей.
— Хорошо, идем!
Они танцевали, а Алексей сидел и внимательно следил за ними.
— Зачем ты это сделал? Не можешь без сцен? — спросила Лена. — Не проще ли было просто сказать?
— А почему ты не сказала?
— Я… я… не знаю.
— Твое вечное «не знаю»! У меня — просто язык не повернулся. Он так обрадовался, когда ты вошла!
— Нет, я спросила — зачем ты вообще пригласил его? Ты же хотел поговорить.
— Я хотел все расставить по своим местам.
Места было много, танцующих мало, но они почти не двигались, увлеченные разговором.
— «По местам»… — повторила она. — А ты знаешь, где чье место?
— Я — нет. Это знаешь ты. Только ты можешь решить и сказать. Леночка, — вдруг попросил он, — я ведь так ничего и не понимаю. Я понял только, почему весь этот месяц ты… Как вы познакомились?
— Он подошел и сказал: «Не грустите, девушка, возьмите цветы и сразу не прогоняйте». У меня были скандалы с Виктором. И еще с тобой. И я не прогнала. Вот и все.
В этот момент кончилась музыка, но они не заметили.
— Давай сейчас подойдем и скажем, — предложил он.
— Что скажем?
— Это знаешь только ты!
— Я ничего не буду делать, решайте сами. Я — женщина.
Они заметили, что стоят одни в центре зала и на них удивленно смотрят. Тогда они подошли к столу.
— О чем это вы так самозабвенно беседовали? — спросил Алексей. — Наверное, про культуру древних майя?
— Почему? — спросили оба.
— Потому что это ужасно интересно. Вы продолжайте! Я люблю, когда про древних майя!
— Ну? — Николай посмотрел на Лену.
— Ничего, — ответила она.
— Знаешь что, ты должна…
— Я ничего не должна.
— Слушайте! Вы — опять? — Алексей начал нервничать. — Коля, ты, знаешь, брось! Ты два дня какой-то… дурной, что ли. И я серьезно тебе говорю: не части!
— Отстань! — ответил Николай и выпил. — Пойдем танцевать, Лена!
— Погоди, друг, теперь погоди. Я тоже люблю танцевать. Я даже в детстве мечтал быть Улановой.
— Будь, — разрешил Николай. — Уланова уже не танцует. И ты посиди!
— Я еще мечтал быть в ансамбле Моисеева, а он — танцует. — Алексей натянуто улыбался.
В это время из-за стола, где отмечали диссертацию, отделился пожилой человек, подошел к ним и пригласил Лену. Она встала и пошла с ним.
— Вот ты, танцор, и упустил партнершу. Ни себе ни людям, — неестественно засмеялся Николай и налил себе снова.
— Ты больше пить не будешь, Коля, — Алексей отставил рюмку, — хватит!
— Поставь на место, Алексей.
— Брось!
— Поставь!
— Не строй из себя алкоголика. Алкоголизм приводит к гибели миллионов смертельных жертв. — Алексей пытался превратить все в шутку.
— Слушай, ты — комик и танцор… — Николай заводился.
— И твой друг, — напомнил Алексей.
Николай как-то сразу отрезвел и сказал:
— Извини, Леха, не в себе я. Ты — друг, это самое главное!
— И ты извини, Коля. Я просто забыл на минуту, что тебе плохо.
Лена танцевала с пожилым интеллигентом и наблюдала за друзьями.
В середине спора она вдруг попросила своего партнера:
— Пожалуйста, проводите меня домой!
— Почему? — Тот опешил. — У вас такая чудесная компания!
— Я прошу вас!
Он внимательно взглянул на нее и сказал:
— Идемте.
Они вышли. А Алексей и Николай даже не заметили этого. Потом они оглядели зал, заглянули в соседний. Ее нигде не было.
— Ушла! — сказал Алексей. — Она из-за тебя ушла, Коля! Что ты ей сказал? Говори!
Снова закипала ссора, но Николай примирительно сказал:
— Не сердись, Алеша, я извинюсь. Но только я ничего обидного ей не сказал. Поверь. И я не знаю, почему она ушла.
— Я верю. Ладно, разберемся. Пойдем и мы!
Они расплатились, и официант ощерился на чаевые.
Неподалеку сидели три одинаковые девицы, в одиночестве. Ни их спутника, ни соседей за столом не было.
Спускаясь по лестнице, Николай вдруг остановился и сказал хрипло:
— Леха! Поедем домой к моей Елене… Так надо, Леха. Надо с этим кончать! Это чертовщина какая-то. — Видно, в голове его созрело окончательное решение, и ему стало легче. — Едем! Сейчас!
— Конечно, поедем, Николай.
Внизу три молодых человека разговаривали с тем, что сидел с одинаковыми девицами.
— Старик, — убеждали они, — старик, их же трое. Оставь себе любую, зачем тебе остальные две?
— Но мы вместе пришли, братцы!
— Ну и что? И вместе уйдем. Они не против, ей-богу. Они хорошо на нас смотрели.
— И никакой драки, тихо, мирно.
— Так, может, лучше сдвинуть столы — и все? Там видно будет, — предложил кавалер трех девиц.
— Гениально, прекрасно, качать! — заорали все вместе и убежали наверх сдвигать столы.
Друзья вышли на улицу, остановили машину.
— Только по проспекту, сворачивать не буду! — сказал шофер.
— Да мы дойдем, там недалеко, — сказал Николай, — и погода благоприятствует.
Они уехали.
Погода действительно была великолепная. Это был теплый московский августовский вечер.
Лена ехала со своим сопровождающим и молчала.
— Что с вами случилось? — спросил тот вежливо.
— Так, неприятности… на работе.
— Какие, если не секрет?
— Не секрет. В редакции не дают переводить книгу, которую я хочу.
— Хорошая книга? Как называется?
— «Могила для благих намерений».
— Расскажите — о чем.
— Это очень длинно! Но… попробую.
За окнами машины мелькал Ленинградский проспект, очень красивый сегодня, и они попали в «зеленую волну».
— Коротко — так. Одну молодую женщину любят двое. А она выбирает. Они оба — прекрасные парни и друзья. То есть она случайно узнает, что друзья. Это тянется месяц. Надо что-то решать, а она не может. Ей даже нравится, что из-за нее двое таких парней сходят с ума. Потому что у нее это — в первый раз. И они очень разные. И ей нравится. Раньше у нее был один тип, ей казалось — она любит его. Но получилось так, что все делала она, даже ухаживала за ним. Потом типа не стало, а появился один из этих, а потом другой. Вот она выбирала, выбирала, решить ничего не могла, думала: пусть они решают сами, мне надоело решать за мужчину. А потом друзья стали ссориться из-за нее, и она ушла и осталась одна… Все.
— Какой печальный конец! — Пожилой интеллигент даже расстроился.
— Печальный, — согласилась Лена, — но все-таки конец. Мы приехали. Спасибо вам!
— Не за что! Желаю удачи с «Намерениями»! — Он уехал, а она медленно пошла к подъезду и скрылась в доме.
Машина остановилась на проспекте. Алексей и Николай, поглощенные спором, вывалились из нее и продолжали на ходу.
— Ты не прав, Коля! Ты совсем не прав. Чтобы добиться любимой женщины, можно вылизывать за ней асфальт, ползать на коленях, если, конечно, она стоит того; летать в другие города…
— И ты получишь нож в спину, — сказал Николай. — Как только она почувствует, что ты любишь, — все, кончено. Она будет знать, что ты здесь и никуда не денешься, и она может делать что угодно.
— Ерунда! Она всегда оценит настоящее. Мимо настоящего трудно пройти. Она даже может влюбиться, если любят ее.
— Может, но не будет. Поверь, ее всегда надо держать в страхе, что ты уйдешь, что любишь не до конца: еще немного и… И это должно быть всегда. Никогда не выкладывай все, что имеешь, в один прием. Придержи про черный день.
Они были почти около дома Лены. Но Алексей, поглощенный спором, не видел, где они идут.
— У тебя философия с гнильцой, поверь, Коля! Показывать до конца все, совершать безумства, мучиться!.. Стой, да мы около Ленки! Коля, погоди, я забегу, а лучше — вместе. Возьмем ее и встретимся наконец все вместе. А? Пошли! — И он первым побежал в подъезд.
