Те же и Гобле.
Баран. Входите, Гобле, не стесняйтесь. Сейчас мы вам его покажем.
Те же, Бодуэн и Шапюи.
Бодуэн (показывает удостоверение). Политическая полиция. Ваши документы.
Баран. Я Шарль Баран.
Шапюи (Бодуэну). Он в списке неблагонадежных.
Бодуэн (проверяет документы Барана, которые тот предъявляет с негодованием). Проходите. (Демидову.) Тебя мы знаем. Лучше бы ты убрался отсюда.
Демидов хочет бежать.
Баран (не отпуская Демидова). Федор Петрович!
Бодуэн. Попрошу вас освободить эту комнату. Нам нужно поговорить с инспектором Гобле.
Баран (не выпуская Демидова, Гобле). Ждите нас здесь.
Баран и Демидов уходят.
Бодуэн, Шапюи, Гобле.
Бодуэн. Ты что тут делаешь?
Гобле. Меня пригласили.
Шапюи. Скажите пожалуйста, «пригласили!». Мы здесь по служебному заданию.
Гобле. Я тоже.
Бодуэн. Ты, может быть, кого-нибудь ищешь?
Гобле. Это вас не касается!
Шапюи. Ну, знаешь...
Бодуэн. Оставь, он любит секреты...
Шапюи. Ищи кого хочешь, но нам не мешай. Понятно?
Гобле. Не мешать вам?
Шапюи. Не трогай Некрасова.
Гобле. Некрасова?
Бодуэн. Не трогай Некрасова, если ты дорожишь своим местом. Понятно?
Гобле. У меня свое начальство. Я вам не подчиняюсь! Понятно?
Шапюи. Твое начальство подчиняется нашему начальству. Понятно?
(Уходит смеясь.)
Гобле, потом гости.
Гобле. Ничего не понятно. Некрасов... Я что-то читал про него в газете...
Первый гость (беря сандвичи). Вы знаете, как они расстреливают? Столб, два метра расстояния, пли!..
Второй гость. Два метра? Но это ужасно близко! Я попрошу, чтобы мне завязали глаза. (Уходит.)
Гобле. Загадочно разговаривают аристократы...
Гостья. Луиза говорит, что они стреляют в голову.
Третий гость. Нет. Это совершенно точно: они целятся прямо в сердце.
Гостья. Предпочитаю в сердце. Между нами, Луиза не блещет красотой, а я не хочу умереть изуродованной. (Уходит.)
Гобле. Как несправедливо судят об аристократах! Упрекают их в легкомыслии, а они даже на балах говорят о смерти.
Гобле, Жорж, Сибило, оба телохранителя.
Жорж (телохранителям). Можете идти танцевать.
Они уходят.
(Прикрывает за ними дверь.) Сибило, смелей! Веселей!
Сибило. Хорошо. Идем. (Заметил, что по залу прошли Баран и Демидов.) Ты видишь?
Жорж. Что там?
Сибило. Стань к ним спиной, не то мы пропали. Это Баран с Демидовым. Они ищут тебя.
Жорж. Наплевать мне на Демидова! Меня теперь интересуют Палотен и Нерсья. Я им покажу, кто из нас сильнее... Они должны снова взять на работу эту машинистку.
Входит один из гостей.
Гость (шатаясь, опорожняет рюмку, потом поднимает ее, как бы произнося тост). По выстроенным у стенки «Б. Ж.» — огонь! Пли! Да здравствует Франция! (Падает.)
Гобле (подбежав к нему из глубины сцены). Бедняжка! (Становится перед гостем на колени.)
Гость (приоткрыв глаза). Ну и харя! Пристрели меня, но не мучай. (Засыпает.)
Гобле злобно отпихивает его под стол.
Жорж (заметив Гобле, быстро отворачивается, Сибило). Гобле! Вот это мне не нравится!
Сибило. Не бойся, я им займусь.
Жорж. Ты?
Сибило. Мы с ним друзья. (Идет к Гобле, раскрыв объятия.)
Здравствуй, старина!
Гобле. Вы ошибаетесь...
Сибило. Я — Сибило. Неужели ты не помнишь? Ты меня не узнаешь?
Гоблe (недоверчиво). Вы не похожи на себя.
Сибило. Меня сюда прислал редактор. Он одолжил мне этот смокинг.
Гобле. У вас и лицо теперь другое...
Сибило. Лицо...
Гобле. У вас лицо человека, который много зарабатывает.,..
Сибило. Глупости! Это не мое лицо. Это лицо смокинга. Хочешь выпить?
Гобле. Да. Но я не могу ..
Сибило. Стесняешься, бедняга? Я тебя понимаю. Мы здесь не на своем месте. Знаешь, что мы с тобой сделаем? Пойдем на кухню. Там, наверно, симпатичные кухарки. Разопьем бутылочку.
Гобле (побежден). Пожалуй.
Сибило. Договорились. Там мы будем как у себя дома. (Увлекает Гобле за собой.)
Жорж, потом Бодуэн и Шапюи.
Жорж. Уф!
Шапюи появляется из одной двери, Бодуэн — из другой.
Бодуэн. Мы инспекторы политической полиции.
Шапюи. Очень рады с вами познакомиться, господин Некрасов.
Бодуэн. Главное, не волнуйтесь!
Шапюи. Вы можете положиться на нас!
Бодуэн. В случае чего, мы здесь.
Жорж. «В случае чего»... А разве есть «что»?
Шапюи. Возможность покушения не исключена.
Жорж. Покушения? На кого?
Бодуэн. На вас.
Жорж (улыбаясь). На меня?
Шапюи. Тсс! Мы вас охраняем.
Исчезают в ту минуту, когда входят Бунуми и гости.
Жорж, Бунуми, Нeрсъя, Жюль, Пердриер, Перигор, гости, фотографы.
Бунуми. Вот наш спаситель!
Все. Да здравствует Некрасов!
Гостья. До чего вы красивы!
Жорж. К вашим услугам.
Вторая гостья. О, как я хотела бы иметь от вас ребенка!
Жорж. Что ж, об этом можно подумать.
Бунуми. Дорогой друг, вы скажете нам несколько слов?
Жорж. Охотно. (Громко.) Милостивые государи, милостивые государыни! Цивилизации приходят и уходят. Европа теперь — фатальное понятие. Греческий миф в опасности. Спасем греческий миф!
Все. Умрем за греческий миф! Умрем!
Аплодисменты.
Бунуми (подводит Пердриера к Жоржу). Вот ваш горячий поклонник.
Жорж. Очень приятно. В таком случае и вы мне нравитесь. Можно узнать, с кем имею честь?..
Пердриер. Я вам обязан на всю жизнь. Вы мне так помогли, так помогли!..
Жорж (крайне удивлен). А, собственно говоря, в чем?
Пердриер. Вы помогли мне снять мою кандидатуру.
Жорж. Ах, значит, вы Пердриер?
Пердриер хочет поцеловать руку Жоржа. Жорж его обнимает.
Бунуми. Фотографы, скорей!
Вспышки ламп фотографов.
(Становится перед ними.) Теперь группа: мы втроем.
Жюль (хочет сняться). Разрешите?
Жорж. Нет.
Жюль (тихо). Ты на меня сердишься?
Жорж (отводит Жюля на авансцену). Я хочу, чтобы ты сейчас же восстановил на работе всех, кого ты уволил.
Жюль. Это тебя не касается, это дело газеты!
Жорж. Дела газеты — мои дела.
Жюль. Ты сошел с ума! Кто редактор?
Жорж. Ты. Но, если ты будешь так себя вести, тебя рассчитают. Я потребую у членов правления, чтобы тебя выгнали.
Жюль. Тебе не кажется, что ты немного преувеличиваешь свое значение?
Жорж. Преуменьшаю. Кто удвоил тираж твоей газетёнки?
Жюль. А кто тебе создал славу?
Жорж. Без меня тебя давно бы выгнали.
Жюль. Без меня ты бы валялся под мостом.
Жорж. С тобой или без тебя, я герой западного мира. А ты... знаешь, кто ты? Жалкий писака. Тебе повезло, что ты напал на великого человека!
Жюль. На великого человека?.. В общем, да. Ты великий человек.
Жорж (удивленно). Значит, ты это признаешь?
Жюль. Пожалуйста! На меня великие люди не производят никакого впечатления. Я их сам изготовляю. Пока «писака» пишет о них, они существуют. Перестанет писать — и нет больше великого человека.
Жорж. Но...
Жюль. Знаешь, сколько в Париже было великих людей в пятидесятом году? Четыреста восемьдесят семь! Четыреста девяносто девять в пятьдесят первом. А в этом году их будет по меньшей мере шестьсот Спрос растет. Не знаю прямо, откуда их достать. Великий человек!.. У нас сегодня пятнадцатое мая, а ты уже двести семьдесят восьмой «великий человек» в этом году.
Жорж. Слушай, Жюль...
Жюль. А что касается твоих протеже, их уволило правление. Можешь поговорить с Нерсья. Его выбрали председателем вместо Барана.
Жорж (подходит к Нерсья и берет его под руку). Дорогой господин Нерсья...
Нерсья. Дорогой господин Некрасов...
Жорж. Могу я вас попросить об одной услуге?
Нерсья. Для вас у меня нет отказа.
