Г-н Богатонов. Клим! вытолкай его!
Клим. И, государь! не те уж времена, чтоб кого выталкивать; того и гляди, что нам самим придется жить на улице. Чего ради, во избежание сего, прошу покорно меня нижайшего уволить и в доказательство непорочной и усердной службы моей снабдить аттестатом.
Г-н Богатонов. Что ты, Кондратьич, не рехнулся ли! Ты хочешь меня оставить?
Клим. Да, сударь, вторично прошу увольнения.
Г-н Богатонов. Так-то ты помнишь мои благодеяния! Ну, если так, то убирайся к черту; мне тебя не надобно.
Клим. Бог видит, государь, что делаю сие с сердцем сокрушенным…
Г-н Богатонов. Пошел же вон, тварь неблагодарная!
Клим. Даруй господи, чтоб ты, отец наш...
Г-н Богатонов. Уйдешь ли ты с глаз моих, негодный?
Клим. Иду, государь, иду! (Кланяется и уходит.)
ЯВЛЕНИЕ ОДИННАДЦАТОЕ
Г-н Богатонов, г-жа Богатонова, граф, Мирославский, Лиза, Анюта и Филутони.
Г-н Богатонов. Все меня оставляют!
Г-жа Богатонова. Думала ли я, чтоб князь поступил таким подлым образом!
Г-н Богатонов. Воображал ли я, чтоб баронесса... Да что и говорить, весь свет наполнен обманщиками; у меня только и надежда на барона Радугина и графа Недочетова.
Мирославский. Смотри, мой друг, чтоб и они тебя не обманули; ведь ты уже в пикет играть не будешь.
Г-н Богатонов. Нет, братец, они люди верные.
Входит человек и отдает письмо.
Человек. От барона Радугина.
Г-н Богатонов (Мирославскому). Ну, вот видишь ли, мой друг, он узнал о моем несчастии и торопится предложить свои услуги.
Мирославский. А вот увидим.
Г-н Богатонов (распечатывает письмо и читает). Точно, точно, я его знаю! «С крайним прискорбием известился я о вашем несчастии...» С крайним прискорбием! милый барон! «Вы никогда не сомневались в дружбе моей...» Боже сохрани! «...следственно, поверите, что я принимаю живейшее участие в вашем положении...» Живейшее участие! о, добрый человек! «Зная благородный образ ваших мыслей, я уверен, что вы считаете карточный долг священным...» Что это такое? (Продолжает читать, запинаясь.) «...и доставите мне с сим посланным проигранные вами на прошлой неделе пятьсот рублей». Прекрасно!
Мирославский (берет у него письмо). Тут есть еще приписка. (Читает.) «Граф Недочетов...»
Г-н Богатонов. Граф Недочетов? Ну, ну! скорей прирезывай меня, что граф Недочетов?
Мирославский (читает). «Граф Недочетов просил уведомить вас, что по причине отъезда своего в чужие края он не может заплатить безделицу, которую вам должен».
Г-н Богатонов (опустя руку). Ну, Иван Сидорыч, хорош ты!
Г-жа Богатонова. Безделицу, десять тысяч!
Г-н Богатонов. Не может заплатить! не может! Ах он злодей! И я называл их друзьями, думал, что они меня любят. О, злодеи, о, разбойники! На что я гожусь? Что мне теперь делать? Куда деваться? И какой черт дернул меня приехать в Петербург? И как пришло мне в голову знакомиться с этими знатными? Все меня покинули, всеми я оставлен.
Мирославский. Нет, у тебя есть еще друзья.
Г-н Богатонов. Друзья! Где они?
Мирославский. А обо мне ты позабыл.
Г-н Богатонов. Да, да, ты друг мой! Но что ты можешь сделать? Ты сам человек небогатый.
Граф. Позвольте, г-н Богатонов, предложить вам мои услуги; если угодно, я возьму на себя выплатить все долги ваши.
Г-н Богатонов. Как, батюшка, ваше сиятельство, вы хотите… вам угодно... Боже мой, должен ли я верить?
Г-жа Богатонова. Ах, граф! вы хотите нас воскресить.
Мирославский (к Филутони). Эй ты, честный человек!
Филутони. Шефо исфолить?
Мирославский. Приходи завтра, тебе заплатят; а теперь пошел вон.
Филутони. Ошень корош! Serviteur monsieur!{19} (Уходит.)
ЯВЛЕНИЕ ДВЕНАДЦАТОЕ
Те же, кроме Филутони.
Г-н Богатонов (к графу). Чем могу изъяснить мою благодарность?
Мирославский. Я тебя надоумлю, мой друг: выдай за графа свою племянницу.
Г-н Богатонов (с удивлением). Как!
Граф. Да, сударь, согласитесь на общее наше благополучие; мы давно уже любим друг друга.
Г-жа Богатонова. Что я слышу!
Г-н Богатонов. Неужели? Племянница!..
Лиза. Да, дядюшка, граф сказал правду.
Г-н Богатонов. О, если так... Но не шутите ли вы, граф?
Граф. Как можете вы это думать?
Г-н Богатонов. Лизонька! (Подводит ее к графу.) Она ваша невеста.
Г-жа Богатонова (целует Лизу). От всего сердца поздравляю тебя, мой друг!
Анюта (к г-ну Богатонову). Ну, сударь, не говорила ли я вам, что у барышни будет жених почище вашего Блесткина?
Г-н Богатонов (к графу). Я не хочу вас обманывать: теперь я не могу ничего дать за своей племянницей.
Граф. О, сударь, на что это; я и так совершенно благополучен!
Мирославский. Послушай, мой друг, я тебя обрадую, только с уговором: завтра же поедем все отсюда.
Г-н Богатонов. Вот тебе моя рука: лишь только расплачусь, то тут же и в деревню.
Мирославский. Ты не совсем разорился: завод твой не сгорел.
Г-н Богатонов. Не сгорел?
Г-жа Богатонова. Не сгорел? Какое счастие!
Г-н Богатонов. Бога же ты не боишься, зачем ты всех нас так переполошил?
Мирославский. Я хотел тебе показать на самом деле, что значит дружба городских твоих приятелей. Ты захотел из простого дворянина превратиться в знатного человека; что вышло из этого? Ты расстроил свое имение; плуты тебя обманывали, честные люди жалели о тебе, но также не могли не смеяться над твоим легковерием; одним словом...
Г-н Богатонов. Хорошо, хорошо, мой милый! ты договоришь это в другое время; а между тем племянница-то моя все-таки будет сиятельная!
Впервые — СПб., 1817; второе издание — М., 1823. Печатается по второму изданию.
Впервые поставлена в Петербурге 27 июня 1817 года. В главных ролях: Богатонов — Е. П. Бобров, Богатонова — X. П. Рахманова, Лиза — Е. Я. Сосницкая, Блесткин — И. И. Сосницкий, баронесса Вольмар — М. И. Вальберхова, Владимилов — Я. Г. Брянский, Мирославский — 3. Ф. Каменогорский, Клим — А. Е. Пономарев, Анюта — А. Е. Асенкова, Филутони — Г. И. Жебелев.
В Москве была поставлена 17 января 1818 года. В 1820-е годы роль Богатонова в московском театре исполнял М. С. Щепкин.
Последующие представления:
Петербург. 1817: 3, 12 июля, 23 августа, 23 сентября, 6 ноября; 1818: 11 января, 23 февраля, 5, 30 июня, 24 сентября; 1819: 12 декабря; 1820: 9 июля; 1821: 28 января; 1825: 19 июля, 16 августа, 25 октября; 1827: 18 января, 15 мая; 1828: 3 июня, 15 июля; 1831 16 октября.
Москва. 1818: 21, 25 января, 1, 8, 21 февраля, 22 апреля, 5 сентября, 3 ноября; 1819: 19 августа, 27 октября, 10 декабря; 1820: 6 февраля, 11 июля, 9, 14 ноября; 1821: 24 июля, 23 октября; 1822: 16 июля, 20 сентября, 23 ноября; 1823: 21 мая, 24 июля; 1824: 19 ноября; 1825: 2 сентября; 1827: 11 июля, 21 октября; 1829: 23 августа; 1843: 2 января.
Комедия упрочила известность Загоскина. «Пьеса эта имел большой успех; зрителей собралось много, несмотря на то что значительная часть публики петербургской находилась в отсутствии на дачах... Вообще пьеса поставлена была и разыгрывалась прекрасно, и она утвердила самобытность комического таланта Загоскина» (Арапов П. Н. Летопись русского театра, с 251). Но единственным журналом, похвально отозвавшимся о комедии, был «Северный наблюдатель», в котором театральный отдел вел сам Загоскин. В большой рецензии на премьеру «Г-на Богатонова» (подписана псевдонимом Ювенал Беневольский) пьеса была отнесена к комедиям характерным, изображающим типичные пороки и слабости людей; была указана и зависимость комедии от «Мещанина во дворянстве» Мольера: «...роль г. Журдена подала автору первую идею о его главном лице. Впрочем, это нимало не отнимает достоинств у комедии г. Загоскина... подражание умному, хорошему в иноземном есть приобретение к пользе отечества; особливо если подражание сие так удачно сделано, как в комедии г. Загоскина» (Северный наблюдатель, № 1, с. 25). Эта рецензия вызвала резкую критику комедии со стороны «Сына отечества» (1817, № 29), который редактировался в это время А. Е. Измайловым. В литературно-театральных кругах был отмечен и русский образец «Г-на Богатонова»: А. С Грибоедов в сатире «Лубочный театр» (1817) писал, что Богатонов «с Транжирина кафтан стащил», имея в виду героя комедии А. А. Шаховского «Полубарские затеи, или Домашний театр!» (1808). К характеру Богатонова Загоскин вернулся в комедии «Богатонов в деревне, или Сюрприз самому себе» (1821).
