Карло Гольдони - Комедии. Сказки для театра. Трагедии

Достойной смертью искупают зло.
Так почему, пока еще дымился
Кинжал отцовской кровью, в грудь себе
Его ты не вонзила? Испугалась?
И почему досель не подеялась
Рука на подстрекателя, который
Отъемлет у тебя покой и честь,
А у Ореста подло отнял царство?

Орест?… При этом имени во мне
Все холодеет.

А во мне, напротив,
Кровь закипает. Это у тебя
От полноты любви к родному сыну.
Но жив Орест.

И небо да продлит
Его года. Пускай бы только в Аргос
Не рвался он. Несчастнее меня
Нет матери: и сына потеряла
Я навсегда. При всей любви к нему,
Молю богов, чтобы меня хранили
От встречи с ним.

Любовь любови рознь.
И я молюсь, но чтобы он вернулся,
И этой жаждой только и живу.
Когда-нибудь Орест, как должно сыну
Убитого Атрида, будет здесь.

Ужель настолько краток день, царица,
Для горя твоего, чтоб до зари
Для новых подниматься причитаний?
Предай забвенью прошлое, чтоб мне
Еще счастливей быть с тобою.

Ты только
Царить желал, и ты царишь, Эгист.
Чего тебе еще? Моим страданьям
Исхода нет, ты знаешь.

Знаю я,
Чем вызваны они: любой ценою
Ты сохранить хотела дочь свою,
Я пощадил ее, тебе на горе,
Да и себе. Но наконец хочу
Сорвать с твоих очей завесу боли
Невыносимой. Наконец пора
Изгнать ее, и вместе с нею — слезы,

Гони меня. Дворец, где ты живешь,
Залей слезами. Что, помимо плача,
Услышишь там, где властвует Эгист?
Да не нарадуется сын Тиеста
При виде слез Атреевых детей!

О дочь моя… Ведь он мне муж. Ты тоже
Не забывай, что это дочь моя,
Эгист…

Она? Атрида порожденье,

А он? Его убийца.

Замолчи.
И ты, Эгист, помилосердствуй. Видишь
Могилу страшную?… Ты должен быть
Доволен.

Вижу, ты в противоречьях
Запуталась. Так я тебя спрошу:
От чьей руки Атрид погибель принял?

Каков попрек! Недоставало мне
Лишь этого при всех моих мученьях.
Тот, кто меня к убийству подстрекал,
Меня одну во всем винит сегодня.

О, радость новая! За десять лет
Впервые сердце радуется. Оба
Добычей гнева стали наконец
И угрызений. Наконец-то слышу
Любви кровавой ласковый язык.
Иллюзий больше нет: друг друга знают
Они теперь. О, пусть презренье вас
До ненависти доведет взаимной,
А ненависть друг к другу доведет
До новой крови!

О, какой жестокий
Конец! Но что посеешь… Дочь моя…

В тебе одной родятся наши распри.
Любая мать, не будь она слепой,
Легко бы дочь такую потеряла.
Я мог ее избавить от тебя,
Но слезным уступил мольбам. Назад же
Я не привык свои подарки брать.
Для нашего покоя нам довольно
Тебя не видеть. Нынче же тебя
Мой самый жалкий раб получит в жены
И увезет подальше — в нищете
Бесславной прозябать: твоим приданым
Лишь слезы будут.

Лучше говори
Не о чужом — о собственном бесславье.
Кто из рабов презреннее, чем ты?
Кто омерзительней?

Уйди.

Я знаю,
Ты не убил меня, чтоб я сильней
Страдала. Но, быть может, эту руку
Для благородной цели небеса
Предназначают.

Уходи. Ты слышишь?
Я повторяю…

Дочь моя… Молчи…
Прошу тебя, уйди…

Уйду, охотно:
Нет мук, подобных муке видеть вас.

Со всех сторон выслушивать попреки
Жестокие, и поделом! О жизнь!
Какая смерть равна тебе?!

Не будет,
Как я сказал, покоя нам, пока
Она при нас. Давным-давно покончить
Пора с Электрой: мой и твой покой
И государственные интересы
Того заслуживают. Но чтоб слез
Твоих не видеть, я ее не трону.
Ты ж перестань противиться ее
Отъезду. Я решил, и бесполезно
Противиться.

Но ведь и я не раз
Твердила, что не будет нам покоя,
Какой бы ни была ее судьба.
Ты в подозреньях, я в плену терзаний,
И оба в страхе вечном будем жить
И мучиться от этой зыбкой жизни.
Чего другого ждать?

Смотреть назад
Я не хочу. О будущем забочусь.
Не видеть счастья мне, пока живет
Атрида семя. Ненависть в Оресте
Растет с годами. Кровожадно он
О благородной мести помышляет.