(Пристально смотрит на него.) Непредвиденное обстоятельство?
Давид (разом). Должен тебе признаться…
Леа. Надеюсь, ничего страшного?
Давид. Напротив!
Леа. Твой проект отвергли!
Давид. Речь идет о…
Леа. Велика беда!.. Если одно дело ускользает, это еще не значит…
Давид. Дай мне сказать…
Леа. Согласна… Оно было для тебя особенно важным! Подумаешь! На площади Святого Марка свет клином еще не сошелся! В мире полным-полно вещей, которые погружаются в воду!
Давид. Плевал я на то, что погружается в воду!
Леа (смотрит на него, разыгрывая удивление). Так в чем же дело? На что жалуется этот гражданин?! (Поворачивается к нему спиной и идет к чертежной доске. Поглядывает на эскиз, прикрепленный к ней.)
Давид следит за Леа глазами.
(Указывая на эскиз.) Ты видел мой проект – шкафчик для посуды – он же мясорубка?
Давид. Да-да!
Леа. Получился неплохой комбайн, а?
Давид (словно прыгая в воду). Мне нужно тебе кое в чем признаться!
Леа. Да, но… не утруждай себя! Я знаю, какого ты мнения о моих изобретениях!
Давид. Речь вовсе не об этом!
В глазах у Леа вопрос.
Я хочу тебе кое в чем признаться!
Леа. Не нужно!
Давид. Почему не нужно?!
Леа. Как сказала бы Лиззи Темпл: «Роли наперсниц я видела в гробу!»
Она пристально смотрит на него. Он в полной растерянности.
Давид (смиряясь). Ну что ж! Как бы то ни было, теперь…
Леа. Не правда ли?!
С усталым видом он садится на стул и без удовольствия отпивает из стакана. Она смотрит на свою чертежную доску.
Давид. Случалось тебе проходить по улице Мучеников?
Леа удивлена.
Отвечай! Это тебя ни к чему не обязывает!
Леа. Случалось!
Давид. В рабочий день?
Леа. Вполне возможно.
Давид. Вечером, часов так в шесть?
Леа. Право же…
Давид (самому себе). Значит, это возможно!
Леа. Что именно?
Давид (колеблется, затем бросается в объяснение). Вообрази: в вечер буднего дня, часов так в шесть, ты проходишь по улице Мучеников! Доходишь до дома сорок семь… Из дома выходит некий субъект! Увидев тебя… он идет за тобой следом и возле церкви Нотр-Дам, де Лоретт тебя нагоняет!
Леа. Придумал тоже!
Давид. Минутку! Он вовсе не смахивает на любителей кадриться – багровое лицо и тому подобное. Нет… Это зрелый, довольно приятный мужчина… легкая походка… ухоженный вид! Ничего сверхординарного… но и не стандартный тип… Ты его себе представляешь?
Леа. Отчетливо!
Давид. Ну и вот… Он тебя нагоняет. (Подходит к ней, разыгрывая роль типа, о котором ведет речь.) Мадам… вы позволите мне…
Она смотрит на Давида и ждет.
Что ты ему отвечаешь?
Леа. В зависимости от того, что он хочет!
Давид. Проводить тебя, я полагаю!
Леа. Куда?
Давид (играя роль). О-о… мадам!
Леа (включаясь в игру). К чему говорить обиняками, мсье!.. Скажите прямо!
Давид. Если бы дело было только за мной!
Леа. Но… дело только за вами!
Давид смотрит на Леа совершенно оторопев.
Давид. Ты бы дала ему такой ответ?!
Леа. Разве он недостаточно меткий?
Давид (не веря своим ушам). Какой-то субъект пристает к тебе на улице, и ты метко ему отвечаешь: «Дело только за вами»?!
Леа (с иронией). Значит, ты считаешь… что этому субъекту повезло!
Давид (возмущенно). Субъекту, с которым ты не знакома!
Леа. Подумаешь! А разве с тобой я была знакома?
Пауза, во время которой Давид явно приноравливается к этой очевидности.
Давид (возобновляя игру). Я живу в Чили-Мазарин, мадам!
Леа. Это мне почти ни о чем не говорит!
Давид. Две комнаты и кухня, поселок Лизерон!.. На двадцать пятом этаже корпуса «П».
Леа. Гм… наверное, в этом есть своя прелесть!
Давид. Как посмотреть! Об этом можно судить только на месте!
Они стоят рядом, заглядывая один другому в глаза.
(Робко.) Если я осмелюсь…
Леа. Давай!
Давид. Это нелегко!
Леа. Легко, легко! Достаточно решить, кто ее сопровождает.
Смятение Давида. Леа улыбается.
Давид (взрываясь). Ты никогда не заставишь меня это проглотить!
Леа. «Это»?
Давид. Что ты согласилась бы спустя пять минут последовать за первым встречным в две комнаты с кухней в Чили-Мазарин.
Леа. Не скрою, меня бы тоже это удивило!
Давид. Тогда почему ты позволяешь делать такое предположение?
Леа. Потому, что мне не терпится узнать, к чему ты клонишь!
Пристально смотрят друг на друга. Пауза. Затем он решает продолжить игру.
Давид (указывая на обстановку). Мое орлиное гнездо, мадам… Словом… кактусовое! (Берет Леа за руку и проводит ее по воображаемой квартире.) Столовая… пригодна лишь для диетического стола… Лишний килограмм – и вы заклинитесь между стеной и столом! Спальня, любовное ложе… для страдающего конвульсиями… односпальное, иными словами! Газовая плитка, а вокруг крохотная кухня! (Указывает пальцем в публику.) Вид!
Она притворяется, что любуется пейзажем.
Леа (оценивающе). О-о-о!
Давид. И это еще не все… Когда соседи напротив открывают окно спальни, мне прекрасно видна репродукция «Заутрени» Милле, картина, которая висит у них над радиатором!
Смотрят друг на друга. Пауза.
Леа. Можно я сяду?
Давид. Вы слишком великодушны, мадам.
Леа. Почему вы это говорите?
Давид (перестав играть роль). Я не понимаю, почему ты просишь разрешения сесть, когда у тебя одно желание – убежать без оглядки!
Леа (очень спокойно). Прежде чем «тыкать», будьте любезны предложить мне стул.
Он указывает ей на стул. Леа садится. Пауза. Она осматривается, как бы изучая обстановку. Он наблюдает за ней.
Давид. А вы смогли бы там жить?
Леа. Заметьте, что в дождливую погоду это лучше зонта!
Они смотрят друг на друга и хохочут.
Давид (перестает смеяться первым). Квартира предоставленная фирмой «Сижекофа».
Она тоже перестает смеяться.
Это конструкторское бюро по адресу: улица Мучеников, дом сорок семь! Там я провожу свою жизнь вот уже пятнадцать лет! Передвигаю планку! Вам ясно, чем я занимаюсь?
Леа. Наполовину!
Давид. Пятнадцать лет я геометрически фиксирую тот понос, от которого страдают расшатанные мозги… (Разводя руками и с гримасой отвращения.) Вот!
Леа. Вы меня успокаиваете!
Давид. Простите?
Леа. А я-то думала, что вы и есть автор!
Он смотрит на нее. Она ему улыбается. Пауза.
Давид. Да никакой я не автор!
Леа. Вы так полагаете?
Давид. Ну, это… я даю руку на отсечение!
Они смотрят друг другу в глаза.
(Задумывается.) …Разве что автор своей мечты!
Леа. Ах?!
Давид. Да, я… мне случается… как бы это сказать?…
Леа. Предаваться мечтам!
Давид. Время от времени! И даже довольно часто! Ночью! А еще чаще – днем! По правде говоря, я только этим и занимаюсь!
Леа. Должно быть, фирма не возражает!
Давид смотрит на нее с удивлением, которое не ускользает от ее внимания.
Да или нет?!
Давид. Да! Но только… со временем… мечты…
Леа. О да! Они не выдерживают испытания на веру!
Он снова удивлен.
Правильно я говорю?!
Давид. Да!
Леа (возвращаясь к теме). Мне, например, не удается поверить в свою мечту до тех пор, пока я не заставлю других поверить в нее!
Он отшатнулся от удивления. Она ему улыбается.
А вам?!
Давид (выходя из роли). Что ты там поешь?
Леа. Как это что? Настрой свое ухо, милый! Мы находимся в Чили-Мазарин, и я отвечаю твоему субъекту!
Давид. Ах так! Я вот тоже думал…
Леа. Ты думал?!
Давид. Я не понимаю, почему тебе непременно надо верить в свои мечты?
Она смотрит на него с изумлением.
Леа. Ей-богу! Ты такой мастер выкручиваться! (Останавливается перед ним и глядит ему прямо в глаза, без особой любезности.) Послушай-ка меня, дружище! Я поведаю тебе нечто забавное: у каждого человека в уголке жизни есть такая же вот «Сижекофа»!.. По какому бы адресу она ни находилась – на улице Мучеников, на площади Данфер – не важно! Каждому хочется дышать другим воздухом! Что же касается моей подружки Леа, то она давно уже отделывает в своей голове одно из тех висячих гнезд, которые способны горячить воображение всех камышовок на свете! Так что это вовсе не монополия чертежника!
Давид все еще приятно удивлен и взволнован. Пока она продолжает смотреть на него, он поворачивается и отходит в сторону. Пауза.
Давид. Вот уже месяц, как в твоем доме поселился блеф! Здесь и (указывая головой на спальню) и наверху! (Неожиданно поворачивается к Леа и кричит.) Начиная с твоей ванной комнаты и кончая постелью!
