Ангел. Отлично, помни об этом всегда, ибо отныне ты разлучена с тем, кто создал тебя из ничего и на чьей ладони ты танцевала.
Девушка. И куда мне теперь идти?
Ангел. К людям.
Девушка. А что это такое — люди?
Ангел (смущенно). Дорогая Курруби, должен признаться, что я не очень разбираюсь в этой области мироздания. Лишь однажды, много тысяч лет назад, я прослушал доклад на эту тему. Судя по всему, люди — существа такие же, как мы с тобой сейчас, что я считаю крайне непрактичным, так как они наделены многими органами, назначение которых мне непонятно. Я рад, что скоро снова смогу превратиться в ангела.
Девушка. Значит, теперь я человек?
Ангел. Ты существо в облике человека. (Откашливается.)
Согласно докладу, который я прослушал, люди размножаются с помощью друг друга, ты же создана Господом из ничего. Я бы назвал тебя так — Человеконичто. Ты вечна, как Ничто, и бренна, как человек.
Девушка. И что же я должна принести людям?
Ангел. Дорогая Курруби, я прощаю тебе твои многочисленные вопросы, потому что тебе нет еще и четверти часа от роду. Но ты должна знать: благовоспитанная девушка ни о чем не спрашивает. Тебе ничего не надо нести людям, это тебя принесли им.
Курруби (после небольшого раздумья). Я этого не понимаю.
Ангел. Дитя мое, нам не дано понять того, что исходит от Господа.
Курруби. Прости.
Ангел. Мне поручили передать тебя в руки ничтожнейшему из людей.
Курруби. Я обязана тебе подчиниться.
Ангел (снова склонившись над картой). Самые ничтожные из людей — нищие. Поэтому ты будешь принадлежать некоему Акки, единственному, если карта не обманывает, нищему, оставшемуся на Земле. Должно быть, это живой памятник тому, что ушло навсегда. (Гордо) Что за превосходная карта! На ней обозначено все.
Курруби. Если нищий Акки — ничтожнейший из людей, он, видимо, несчастный человек.
Ангел. По молодости лет ты ничего в этом не понимаешь. Что сотворено, то прекрасно, а что прекрасно, то счастливо. В своих долгих странствиях по Вселенной я не встречал ни крупицы несчастья.
Курруби. Да, мой ангел.
Они идут направо, ангел наклоняется над оркестровой ямой.
Ангел. В этом месте Евфрат делает дугу. Здесь мы должны ждать нищего Акки. Давай присядем и поспим. Путешествие утомило меня, кроме того, когда мы огибали Юпитер, один из его спутников врезался мне между ног.
Они садятся справа, у самой рампы.
Ангел. Подойди поближе. Обними меня. Мы прикроемся этой замечательной географической каргой. Среди своих солнц я привык к другим температурам. Меня знобит, хотя, судя по карте, здесь одно из самых теплых мест на Земле. Кажется, мы залетели на холодную планету.
Они укрываются картой и засыпают, прижавшись друг к другу. Справа входит Навуходоносор[19], молодой еще человек, довольно симпатичный и немного наивный, в сопровождении свиты.
В свите архиминистр, протогенерал, верховный богослов Утнапиштим и закутанный в красное покрывало палач.
Навуходоносор. Мои войска на севере достигли Ливана, на юге — моря, на западе — пустыни, а на востоке — таких высоких гор, что конца им не видно. Теперь весь мир принадлежит мне.
Архиминистр. От имени кабинета министров…
Утнапиштим. …церкви…
Протогенерал. …армии…
Палач.…правосудия…
Все четверо. …поздравляем ваше величество короля Навуходоносора с установлением нового миропорядка.
Кланяются.
Навуходоносор. Девятьсот лет я провел в качестве подставки для ног царя Нимрода[20], в весьма неудобном, скрюченном положении.
Архиминистр (кланяясь). Ваше величество, Нимрод арестован.
Протогенерал. Армия взбунтовалась, когда он пошел на Ламаш.
Утнапиштим. Теперь все повернулось по-другому.
Архиминистр. На следующие девятьсот лет.
Кланяются.
Навуходоносор. Мне надо торопиться, чтобы все привести в порядок. Жизнь коротка. Я должен воплотить в жизнь идеи, которые приходили мне в голову, когда я был подставкой для ног Нимрода.
Архиминистр. Ваше величество намерены построить воистину социальное государство.
Навуходоносор. Просто поразительно, архиминистр, как ты угадываешь мои мысли.
Архиминистр. Ваше величество, цари всегда мыслят социально, когда они унижены.
Навуходоносор. Когда правил Нимрод, частное хозяйство всякий раз процветало, а государство влачило жалкое существование.
Архиминистр. Число банкиров и нищих выросло до угрожающих размеров.
Навуходоносор. Сейчас я не имею возможности выступить против банкиров. Вы не забыли о состоянии наших финансов? Но нищенство я все же запретил. Выполнен ли мой приказ?
Архиминистр. Нищие перешли на государственную службу. Теперь они собирают налоги, ваше величество. Только нищий по имени Акки изо всех сил держится за свой жалкий промысел.
Навуходоносор. Его наказали?
Архиминистр. Не помогло.
Навуходоносор. Выпороли?
Протогенерал. Немилосердно.
Навуходоносор. Подвергли пытке?
Палач. На его теле не осталось места, которое бы не рвали раскаленными щипцами, не осталось кости, которой не раздавили бы страшным грузом.
Навуходоносор. И он все еще отказывается?
Архиминистр. Его ничем не проймешь.
Навуходоносор. Именно из-за этого Акки я и пришел на ночь глядя к берегу Евфрата. Проще всего было бы приказать, чтобы его повесили. Но великому властителю не мешает все же попробовать гуманный подход. Поэтому я решил один час своей жизни посвятить ничтожнейшему из моих подданных. Накиньте на меня нищенский плащ, который я приказал достать из гардероба придворного театра.
Архиминистр. Повинуемся, ваше величество.
Навуходоносор. Приклейте мне рыжую бороду — она подойдет к этому рванью.
Навуходоносора переодевают нищим.
Навуходоносор. Смотрите же, что я сделаю, чтобы создать образцовое царство с ясными целями, в нем найдется место всем, все найдут себе самое приятное занятие. Мы стремимся не к могуществу, мы стремимся к совершенству. В совершенстве не должно быть ничего излишнего, нищий же — нечто ненужное. Я хочу уговорить этого Акки поступить на государственную службу; чтобы продемонстрировать ему его собственное ничтожество, я предстану перед ним в облике нищего. Если же несчастный будет настаивать на своем, он будет повешен на этом фонаре.
Палач кланяется.
Архиминистр. Мы восхищены мудростью вашего величества.
Навуходоносор. Не восхищайтесь тем, чего не понимаете.
Архиминистр. Разумеется, о царь.
Навуходоносор. Удалитесь. Но так, чтобы быть у меня под рукой, если я позову. А до тех пор не показывайтесь на глаза.
Все кланяются и прячутся в глубине сцены.
Навуходоносор присаживается справа на берегу Евфрата.
В это время ангел и Курруби просыпаются.
Ангел (радостно). Смотри, а вот и человек.
Курруби. Он одет так же, так ты, и у него такая же рыжая борода.
Ангел. Дитя мое, мы встретили того, кого ищем. (Навуходоносору.) Рад познакомиться с нищим Акки из Вавилона.
Навуходоносор (сбитый с толку при виде переодетого ангела). Я не нищий Акки. Я нищий из Ниневии. (Строго) Я полагал, что, кроме меня и Акки, других нищих нет.
Ангел (обращаясь к Курруби). Не знаю, что и думать, дорогая Курруби. Моя карта врет: оказывается, в Ниневии тоже есть нищий. Двое нищих живут на Земле.
Навуходоносор (в сторону). Я велю повесить министра информации: в моем царстве живут двое нищих. (Ангелу) Откуда ты пришел?
Ангел (смущенно). Из земли за Ливаном.
Навуходоносор. Великий царь Навуходоносор установил, что за Ливаном земля кончается. Этого же мнения придерживаются все географы и астрономы.
Ангел (смотрит на свою карту). За Ливаном есть еще несколько деревень: Афины, Спарта, Карфаген, Москва, Пекин. Вот взгляни! (Показывает царю точки на карте.)
Навуходоносор (в сторону). Велю повесить придворного географа. (Ангелу) Великий царь Навуходоносор завоюет и эти деревни.
