Сцена на площади. Саша и Майя.
Майя. Ты только не обижайся на меня, Сашка. Просто… Ну, наши отношения себя уже изжили. Детские влюбленности проходят… Но я тебе всегда друг, если что.
Саша. Майка, если ты сейчас уйдешь, я спрыгну с крыши. Я тебе обещаю, так и будет.
Майя. Саш… Ну не выдумывай. Ты говоришь, что ты меня любишь. Любишь?
Саша. Зачем ты спрашиваешь?
Майя. Нет, ты ответь. Ты меня любишь или весь год просто так со мной гулял?
Саша. Люблю. Конечно, люблю.
Майя. Вот. А теперь послушай, Саш. Любовь – она в прощении. Настоящая любовь не знает эгоизма. Если ты меня любишь, ты меня должен простить и понять. И быть счастлив от того, что я счастлива. Иначе это не любовь.
Саша. Майка, я буду счастлив… Только не уходи. Пожалуйста. Я прошу тебя. Давай я на колени встану?
Майя. Нет! Если встанешь, я уйду, не смей!
Саша. Майя, пошли к моему папе, я у него прямо сейчас денег попрошу, я его уговорю – купим путевку, поедем на Таиланд или куда хочешь? Хоть куда… Маечка, пожалуйста…
Майя. Нет, глупенький. Ну чего ты? Я с ним хочу. С ним, понимаешь? Мне с ним пофиг, куда. Ты хороший, ты славный, но я с ним хочу. Ты почему не понимаешь? Ты же меня любишь? А если любишь, почему понять не можешь?
Саша. Я понимаю… У него че, хрен толще? Он лучше? Он что, умнее? Тебе с ним интереснее, чем со мной?
Майя. Хватит, Саш. Ну, хватит уже, а? Ты хороший, ты умный, талантливый, с тобой интересно. Но я хочу с ним. Я так хочу.
Саша. Майка, нет… Майка, я не верю. Я повешусь. Пока ты будешь на Таиланде, я повешусь. Ты когда вернешься, меня уже не застанешь. Я повешусь, Майка. Я просто не смогу пережить.
Майя. Сможешь, Саш… А шантажировать меня – это не честно. Будь мужчиной.
Саша. Майка, нет… Все, хватит, давай – забыли? Я ничего не слышал. Ты никуда не едешь. Мы сейчас идем и подаем документы в ЗАГС. Поняла?
Майя. Дурак что ли? Ну, какой ЗАГС? Я хочу быть с другим, какой ЗАГС?
Саша. Нет, это исключено, Майка. Я тебя никуда не отпускаю.
Майя. Это что еще за приказы?
Саша. Я тебя не отпускаю – серьезно.
Майя. Не отпускай. Я все равно поеду.
Саша. Нет, я сказал.
Майя. Все, пока…
Майя собирается уйти. Саша хватает ее за плечи. Майя вырывается, бьется в Сашиных руках.
Майя. Ай! Пусти. Сашка, мне больно! Урод, пусти меня! (Кричит.) Ааааа! Я кому сказала, мне больно! Ты, блядь, дебил? Отпусти меня!
Саша. Я тебя отпущу, но ты никуда не поедешь?
Майя. Не поеду, отпусти! У меня там синяки уже!
Саша отпускает Майю.
Саша. Прости…
Майя бежит по площади.
Майя (кричит). В жопу засунь свое прости! Дебил, блин!
Саша (кричит). Предательница! Предательница! Посмотрите на нее – она предательница!
Саша остался стоять возле сцены – с каменным лицом. Поднял ворот рубашки. Быстрыми шагами пошел прочь.
Из дневника Саши:
Пока я шел на встречу с Майкой, я придумал, как это сделать. Я хотел ей сказать: «Мы с одной моей хорошей приятельницей недавно гуляли по городу…» Чтобы она спросила: «Какой приятельницей?» А я бы промолчал. Но ничего этого я ей не сказал. Потому что она заговорила первая. Все как в плохом кино: «Нам надо расстаться». Этот хмырь увозит ее с собой в отпуск на Таиланд, а дальше они едут догуливать его отпускные к нему на дачу в деревню. И еще Майка как-то косвенно поняла, что он собирается разводиться с женой. Дура! Ничего он не собирается! Он хмырь, он подонок, мудак! Предательница, ненавижу тебя, ненавижу! Но я, конечно, ничего этого ей не сказал. Просто молча развернулся и ушел.
Из дневника Саши:
Через десять лет, Майка, я буду директором огромной фирмы. Да, огромной такой кампании, с оборотом в несколько миллионов евро в год. У меня все будет хорошо – красавица-жена, двое детей, постоянные поездки за границу. Жена будет одета как картинка, я ей на новый год подарю дом в Ницце. У нее будут брать интервью всякие модные женские журналы – мол, как вам удалось так удачно выйти замуж? И она будет рассказывать, как поверила в меня, когда я был еще отчисленным студентом Архитектурного университета. Как мы жили в бедности, как она внушала мне, что у меня все получится. Как я организовал свою маленькую фирму. Как она разбогатела и стала одной из самых успешных в России.
У меня будет белый кабинет с белым кожаным креслом. И однажды какой-то поздней осенью ты придешь ко мне, Майка, устраиваться на работу. Секретарша мне передаст по телефону – пришла какая-то женщина, она утверждает, что хорошо вас знает. Я распоряжусь – пустите. И ты зайдешь ко мне в кабинет, Маечка, такая постаревшая, в грязных сапогах, уставшая от жизни. И попросишься на работу. Потому что с последней тебя уволили по сокращению. А хмырь твой станет твоим мужем. Начнет пить. Его отовсюду выгонят. И ты одна будешь тащить на своих плечах его, и, может даже, ребенка. И будешь тихо ненавидеть своего мужа. Разговор у нас с тобой будет сухой и короткий. Я тебя, конечно, Майка, возьму. Я не злопамятный. Каким-нибудь младшим сотрудником. Скажу еще, что благодарен тебе за то, что ты меня когда-то бросила. Если бы этого не произошло, я бы никогда не встретил свою любимую жену, и у меня бы не было таких чудесных детей. Скажу, что отчасти всего этого я достиг благодаря твоему предательству. Да, еще во время разговора в кабинет забежит моя жена – молодая, подтянутая, в платье от Шанель. Спросить совета – в автосалоне приглянулась машина последней модели, покупать или не стоит? Я ей отвечу: «Конечно, покупай, любимая, если тебе хочется». И протяну кредитку. Она чмокнет меня в щеку и убежит сияющая. А ты, Майка, попытаешься спрятать ноги в дешевых сапогах под стул и прикусишь губу. Потом ты будешь работать в моей фирме и глядеть на меня обожающими глазами. А однажды подкараулишь у фонтана, возле офиса, подойдешь и протянешь мне письмо. Там будет написано, что самую большую ошибку ты совершила, когда бросила меня. Предложишь начать все сначала. Но будет поздно, Майка. Твое письмо у меня вызовет только смех. Даже не смех, а так, легкую ухмылку… Вот так-то, Маечка.
От этих размышлений мне даже полегчало… Хотя нет. Я до сих пор не верю. Майка, как ты могла? А песни эльфов у бетонной плиты? А наш поход в лес на две недели? А твои промокшие ноги, которые я целовал, чтобы согреть? Наш первый поцелуй у реки? Пьяные танцы индейцев в пустой аудитории, когда я тайно сделал дубликат ключей? А раскрашивание меня черной краской? Я твой Тибул, а ты моя Суок. Помнишь? Как я пытался покусать комаров за то, что они покусали тебя? Как ты покрасила мне волосы зеленкой, пока я спал? Что это было? Игра? Детская влюбленность? Я не верю, что все так просто – было и прошло. Ты говорила, что любишь меня, а разве любовь может так просто исчезнуть, испариться? Разве любовь – это пар, дым, эфир? Нет, не может быть. Не бывает такого на свете.
Позже:
Еще позвонила Маша. Отпросилась у мужа на два часа. Типа она ему все объяснила, и он ее отпустил писать со мной пьесу. Блин, ну почему так не вовремя? А может, она и есть та жена, про которую я придумал?
Саша сидит на городской сцене. К нему подходит Маша.
Маша. Привет. Я не опоздала?
Саша. Нет. Садись.
Маша неловко пытается подтянуться на руках, чтобы усесться на деревянном помосте. Саша спрыгивает со сцены, подсаживает Машу.
Маша. Спасибо.
Маша достает из сумки ноутбук. Включает его.
Маша. Я принесла компьютер, чтобы записывать. У тебя уже есть какие-то идеи?
Саша. Есть… Но надо обсуждать. Как мама?
Маша. Звонила раз сто. Волнуется, ждет тебя. Ты ведь придешь к ней сегодня, правда?
Саша. Я камеру дома забыл…
Маша. Это ничего. Можно снимать на телефон. Ей неважно, как. Ей важно, что на нее обратили внимание. Просто она всегда жила в окружении людей, ее любили, ей восхищались. А в последние годы вокруг нее, кроме меня, никого. Это для нее очень болезненно. Так ты придешь?
Саша. Я дом забыл…
Маша. Я тебя отведу. Ты не бойся маму. Она, может, бывает импульсивной, но она нормальная, она адекватна, если ты из-за этого переживаешь…
Саша. Да нет. Я…
Маша. Нет, если ты не хочешь, я не буду настаивать. Ты ни мне, ни маме ничего не должен. Ты не обязан.
Саша. А ты со мной пойдешь?
Маша. Ну, конечно. Если тебе так будет легче – конечно. И, кстати, ты не думай, что я все это ради мамы затеяла, я правда думаю, что у тебя все получится. Я сегодня весь день нашу встречу вспоминала. Ты очень необычный человек. Я думаю, таким, как ты – везде дороги откроются. И в кино, и в театре, и в бизнесе. Я не подлизываюсь… Я сегодня размышляла и поняла, что даже если бы ты не стал писать пьесу для мамы, я бы все равно про тебя так думала. По тебе как-то сразу видно, что ты не такой, как все.
