Елисатов. Товарищ Кошкин, подпишите!
Кошкин (слушая телефон, подписывает бумагу). Да, да! Кто это с ятем и ером пишет?
Елисатов. Это секретарь из финансового отдела. Никак не может отвыкнуть. (Ваял бумагу, ушёл.)
Кошкин (улыбаясь). На сутки в подвал — отвыкнет. (В телефон.) Мобилизовать всех лошадей. Всё. (Кладёт трубку.) Товарищ Яровая, здравствуйте!
Любовь. Здравствуйте! Вчера белые Чугуновку сожгли.
Кошкин. Знаю. Не дали, дьяволы, вам от тифа оправиться.
Любовь. Не до поправки.
Кошкин. Ничего. Временная эвакуация. Уходим без боя. Ждать будете недолго.
Любовь. Товарищ Кошкин, в деревне вас ждут, в лесу и в каменоломнях.
Кошкин. Ага! Вот за это спасибо, товарищ Яровая! Всегда вы с подарочком. Но не с сюрпризом. Я именно этого и ожидал… Много ль там народу?
Любовь. Подходят. Ждут вашего слова: что делать? Я сейчас же возвращаюсь к ним.
Кошкин. Нужно послать с моим приказом другого товарища. Вы же останетесь здесь.
Любовь. Но, товарищ Роман, там у меня ответственное дело.
Кошкин. Здесь для вас более ответственное дело.
Любовь. Если можете мне, беспартийной, доверить…
Кошкин (улыбаясь). Но я уже смог, беспартийный товарищ Яровая. В прошлый приход белых я вам доверил жизнь и свою и товарищей.
Любовь. Ну, что об этом говорить.
Кошкин (тихо). Теперь в том погребе, что вы нас прятали, может кое-что другое придётся прятать.
Любовь. Будет сделано, товарищ Роман.
Кошкин. Швандя!
Входит Швандя, здоровается с Любовью.
Он вас проинструктирует. Через него будем держать связь.
Швандя. Я сейчас, товарищ Яровая, только пакеты раздам.
Кошкин. Ну, вот. Он парень сведущий. Маркса видал, хоть не настоящего, зато дважды.
Швандя. Как это не настоящего, когда и патрет и фамилие?..
Кошкин и Швандя уходят. Входит Колосов.
Колосова. Велено струны снимать: музыке конец! (Снимает провода.)
Любовь. Ненадолго… всё равно белых песня спета…
Колосова. Так что же вы в окне у Горностаевых увидели?
Любовь. Полотенце. Точь-в-точь такое Мише в дорогу дала.
Колосова. Мало ли на свете одинаковых полотенец.
Любовь. Именно такой узор я сама вышивала.
Колосова. Пора забыть, два года прошло. Хорошо в поле?
Любовь. Да, зелено.
Слышна канонада.
Колосова. Вот!.. А по зелёному полю люди красным шёлком — братской кровью — вышивают.
Любовь. Новую жизнь вышивают. Новый мир кровью покупают.
Колосова. Чужая кровь, Люба, — дешёвая плата.
Любовь. Чужая? Я самой дорогой кровью заплатила. А понадобится — своей заплачу. Я недостойна его крови. Тёмная, трусливая мещанка! Он горел в огне, в подпольной работе, а я тряслась от страха и скулила: «Брось! Пользу можно принести и на общественной работе». (Закрыла лицо.) Стыдно, больно вспоминать! Если бы жив был, шла бы рядом с ним, горела бы одним огнем… В тифозном бреду всё время впдела его точно таким, как проводила на смерть… Идёт полем… хлеба колосятся…
Колосова. Люба, если бы я был не я, а другой, сильный, я бы всей жизнью осушил ваши слёзы.
Любовь. Если бы вы были не вы, то был бы другой — это вы правильно говорите. Эх, горюн вы!
Колосова. Нет, когда я смотрю вперёд, у меня у самого дух от восторга захватывает.
Любовь. Это оттого, что вы смотрите не вперёд, а на меня?
Колосова. А? Да, конечно, и от этого.
Слышен орудийный выстрел.
Любовь. Вот! Слышите? Вот это — «восторг». Хоть сегодня я их праздник, но это последний.
Входит Панова.
Панова. Слыхали?
Любовь. Весело?
Панова. Нет, «страшно». (Убегает.)
Любовь. Не бойтесь, это ненадолго.
Входит Горностаева с полотенцем.
Горностаева. Господа, что ж это такое?.. Последнюю курицу зарезал, подлец! Дюжину полотенец взял! Взамен своё грязное оставил…
Любовь. Что?.. Кто?.. Кто?..
Горностаева. Да всё этот бандит, мой жилец! Вихорь!
Любовь (рассматривает полотенце, бледнеет). Не может быть… Оно, оно… Ваня, вот инициалы… Своей рукой…
Колосова. Люба, что с вами?
Любовь. Это я мужу на дорогу дала… Где он его взял? Где Вихорь? Я хочу сама его спросить…
Горностаева. Да он ещё с утра от меня ушёл.
Любовь. Дайте, дайте мне!
Горностаева. Что ж, возьмите. (Отдаёт полотенце.)
Любовь уходит, за ней Колосов.
Только мне взамен дайте. Не могу же я разбрасываться полотенцами! (Убегает за Любовью.)
Затемнение. Свет переносится в кабинет Кошкина. Кошкин углубился в карту. Входят Швандя, Хрущ, Мазухин, Вихорь, Елисатов.
Кошкин. Все? (После некоторого молчания.) Так вот, товарищи… Немедленно оставляем город.
Вихорь. Как! Без бою?
Хрущ. Товарищ Роман!.. Что ж, мы не можем отстоять?
Вихорь. И отстоим, Рома, ведь это ж ясно!
Кошкин. Командованию ясней, товарищ Вихорь. Получен приказ.
Мазухин. Надо исполнять.
Кошкин. Директива партии. Город временно оставляем. (После некоторой паузы.) Учреждения свёртывать. Товарищ Елисатов, составьте список очерёдности.
Елисатов. Будет сделано, товарищ Кошкин.
Кошкин. Делайте сейчас.
Елисатов. Слушаю, товарищ Роман! (Ушёл.)
Кошкин. Все остаёмся на подпольной работе. Организуем партизанские отряды и не будем давать покоя в тылу. Швандя! На тебя возлагается переброска оружия: всё, что в ящиках, — в лес, на каменоломни, другую часть — на пустырь за школой у Яровой, а также в погреб.
Швандя. Есть.
Кошкин. Действуй.
Швандя ушёл.
Объявить гражданам: желающие пущай эвакуируются. Да чтоб без суеты. Провести митинги. Понятно?
Голоса. Ясно. Понятно… Сделано!
Кошкин. А теперь, товарищи, ещё два слова. (Вихорю.) Прихлопни-ка, Миша, дверь. (После паузы.) Что Жегловский мост уже у белых, всем известно?
Голоса удивления.
Значит, не всем… Как быть, товарищи?
Хрущ (в раздумье). Да как быть, — взорвать его к чёртовой матери.
Мазухин свистнул.
А ну, посвисти ещё.
Мазухин. Да я не свищу.
Хрущ. Да тут свистнешь.
Кошкин (после паузы). Ну, товарищи?
Хрущ. Что ж тут «нукать»? Назначай, кому исполнять. Время дорого.
Кошкин (как бы про себя). Время-то дорого, да и жизнь товарищей не дешёвка.
Мазухин. Раз нужно, торговаться не станешь.
Вихорь. Жегловский мост имеет важнейшее стратегическое значение…
Кошкин. Ты что, лекцию?
Вихорь. И эту ответственную операцию мы должны провести под твоим личным руководством, Рома.
Кошкин. Под моим руководством идут здесь все операции — приказ партии… Под твоим руководством взрывается нынче Жегловский мост — приказ мой, Миша!
Вихорь. Спасибо, Рома! Исполнено. Только дай мне самых надёжных товарищей — Хруща, Мазухина, Швандю…
Кошкин. Нет, Швандя останется при мне… (После небольшой паузы.) Товарищи Хрущ, Мазухин, поступаете в распоряжение Вихоря.
Голоса. Давай, Вихорь… ходу.
Все прощаются.
Кошкин. Ну, Миша, задача тебе поручается… сам знаешь, какая.
Вихорь. Оправдаю, Рома.
Объятия.
Кошкин (обращаясь к остальным). Ребята, кончите дело и в ночь валите на каменоломни. Там встретимся.
Все, кроме Кошкина, уходят. Входит Татьяна с пакетом. Хрущ задержался.
Татьяна. Товарищ Кошкин, вам.
Хрущ. Сестричка, прощай!
