Цыганка. Так дай же ей двойную порцию брома! (Килрою.) Ну, каково чувствовать себя избранником, а?
Килрой. Давайте я вам кое-что расскажу.
Цыганка. Побереги силы — они тебе еще пригодятся.
К и л р о й. Я хочу с вами начистоту. Можно?
Цыганка (быстро проштамповывая какие-то бумаги). Зачем вообще тогда ходить к цыганке, если с ней не начистоту?
Килрой. Аяне знаю, зачем меня избрали.
(За сценой происходит борьба между Эсмеральдой и Нянькой.)
Цыганка. Время покажет… О, как я ненавижу эту бумажную волокиту! Нянь… (Нянька входит и становится у стола.) Эту подшивку с будущего воскресенья шесть раз переиначат. Подшей все это дерьмо! (Килрою.) Но трубка мира уже зажжена. Дай-ка мне спичку! (Протягивает ему сигарету.)
Килрой. Нет, спасибо.
Цыганка. Давай, не отказывай себе в удовольствии. Терять-то тебе все равно нечего.
К и л р о й. Если это предсказание, то я на него…
Цыганка. Сядь на место и назови свое полное имя.
К и л р о й. Килрой.
Цыганка (записывая). Год рождения и место, где произошло это несчастье.
Килрой. И то и другое неизвестно.
Цыганка. Адрес.
Килрой. Путешественник.
Цыганка. Родители.
Килрой. Неизвестны.
Цыганка. Так кто ж тебя на ноги поставил?
К и л р о й. Не знаю, на ноги или на руки, но сделала это моя старая эксцентричная далласская тетушка.
Цыганка. Быстро подними руки и поклянись, что не совершишь ничего аморального.
Эсмеральда (из-за сцены). Эй! Chico![70]
Цыганка. Тихо! Чем болел в детстве?
Килрой. Коклюшем, корью и свинкой.
Цыганка. Симпатии и антипатии.
Килрой. Люблю положения, из которых можно выпутаться. Не люблю полицейских и…
Цыганка. Ну ладно. Вот, подпиши. (Протягивает ему бланк.)
Килрой. Что это?
Цыганка. Всегда ведь что-то подписываешь, не так ли?
Килрой. Пока не прочту, — не подпишу.
Цыганка. Это же просто небольшая формальность, чтобы повысить репутацию и произвести впечатление на нашу деревенщину. Засучи-ка рукав.
Килрой. Для чего?
Цыганка. Всажу тебе небольшую дозу.
Килрой. Чего?
Ц ы г а н к а. А тебе не все равно? Что — разве тебе раньше этого не делали?
Килрой. Кто не делал?
Цыганка. Офицеры, Americanos![71] (Впрыскивает ему гипосульфит.)
К и л р о й. Но я же не подопытный кролик!
Цыганка. Себе-то не ври. Все мы подопытные кролики в лаборатории Бога. Человечество — его незаконченная работа.
К и л р о й. Что-то мне не очень понятно.
Ц ы г а н к а. А кому понятно? Камино Реаль — веселая газета, только читать ее надо задом наперед! (Снаружи слышатся странные звуки рожка. Килрой садится на место. Цыганка ухмыляется.) Устал? В сон, что ль, от высоты клонит?
Килрой. Нервы здесь расшатались.
Ц ы г а н к а. Я научу тебя пить текилу — сосуды расширяет. Во-первых, сыплешь немного соли на тыльную сторону руки. Затем слизываешь ее языком. Потом — глоток вовнутрь! (Показывает.) А затем — закусываешь лимончиком. Так она легче идет — и какой кайф! Твоя очередь!
Килрой. Нет, спасибо. Я завязал.
Цыганка. На этот счет есть старая китайская пословица, которая по смыслу похожа на нашу «кашу маслом не испортишь». (Смеется.) Вставай, мальчик, дай-ка я на тебя гляну! А ты ничего на вид-то. Вот что значит работать за доллары. Тебя старухи никогда не кадрили?
Килрой. По правде говоря, нет, мэм.
Цыганка. Ну, что-то всегда бывает в первый раз.
К и л р о й. В этом вопросе не могу с вами согласиться.
Цыганка. Думаешь, я старая вешалка? (Килрой издает неловкий смешок. Цыганка бьет его по лицу.) Так что — погадать? На картах или на зеркальце?
К и л р о й. Не имеет значения.
Цыганка. Хорошо, начнем с карт. (Тасует и сдает.) Спрашивай.
Килрой. Фортуна что — от меня отвернулась?
Цыганка. Мальчик, она отвернулась от тебя еще в день твоего рождения. Спрашивай еще.
Килрой. Уезжать мне из этого города?
Цыганка. Будто у тебя есть выбор… Возьми карту. (Килрой берет.) Туз?
К и л р о й. Да, мэм.
Цыганка. Какого цвета?
Килрой. Черного.
Цыганка. О-о, годится. У тебя большое сердце?
К и л р о й. С голову ребенка.
Цыганка. Так оно разорвется.
Килрой. Этого я и боюсь.
Цыганка. Аза дверью тебя ждут мусорщики.
К и л р о й. За какой, за этой? Тогда я проскользну в другую.
Цыганка. Надо смотреть правде в глаза: твоя песенка спета. Давно пора уже знать, что фамилия «Килрой» занесена мусорщиками в черные списки.
Килрой. Знаю! Но не самый же я там…
Ц ы г а н к а. И все же это бьет но нервам. Но погоди! А вот и благая весть! Червовая дама.
К и л р о й. И что это значит?
Цыганка. Любовь, мальчик!
Килрой. Любовь?
Цыганка. Утешительный приз на конкурсе чудаков! Эсмеральда!
(Встает и шпыняет ногой гонг. На сцену выносят низкую тахту, на которой полулежа, в позе одалиски, сидит дочь Цыганки. Ее лицо закрыто блестящей вуалью. До пояса, поддерживающего ее прозрачную юбку-панталоны, она обнажена; лишь пара сверкающих изумрудных змеек извивается вокруг ее грудей. Обалдевший Килрой вертит головой — в ней словно защебетала канарейка.)
Килрой. Ты — ты кто? Сборщица чая?
Цыганка (грозя ему пальцем). Много будешь знать — скоро состаришься! Нянька, дай мне мой роскошный парик — в нем я выгляжу не больше, чем на сорок пять. Пошла кутить! Сначала к «Уолгрину» разменять…
Килрой. Что разменять?
Цыганка. Десятку, которую ты сейчас мне выдашь.
Н я н ь к а. Не спорь с ней. Если она сказала, — это железно.
Килрой. Аяине спорю. (Неохотно протягивает ей деньги.) Но надо же по-честному, ведь я заложил за нее свои золотые перчатки.
Нянька. Все эти янки-засранки хотят за так.
К и л р о й. Я хочу расписку.
Нянька. Хочешь выцыганить у цыганки?
К и л р о й. Хочу. А что ж еще?
Цыганка. Карты подскажут. Или зеркальце. Или чайный лист. Но никто еще у цыганки ничего не выцыганил! (Хватает купюру. Слышен вой ветра.) Погода-то меняется, и придется влезать в свои летние меха! Нянька, неси-ка меха!
Нянька (строя рожу). Норку или соболь?
Цыганка. Ха, а вот и куколка! Сюда! Засекай время! (Нянька бросает ей засаленное одеяло. Цыганка отдает няньке будильник и проходит сквозь отделанную бусами веревочную занавеску.) Adios![72] Ха-ха!
(Только она исчезает, как за сценой один за другим звучат выстрелы. Килрой вздрагивает.)
Эсмеральда (жалобно). Маме на улице так плохо.
Килрой. Хочешь сказать, на улице к ней приставали?
Эсмеральда. Какие-то типы.
Килрой (публике). Да уж, конечно, не приятели. (Она горестно садится на кушетку. Килрой облизывает губы.) Ты сегодня какая-то не такая, как тогда…
Эсмеральда. Тогда?
Килрой. Да, тогда на площади, когда эти гориллы на меня набросились, а тебя тащила в дом твоя мамочка! (Эсмеральда смотрит на него с удивлением.) Ты что, не помнишь?
Эсмеральда. Я вообще ничего не помню, что было до того, как луна вернула мне девственность.
Килрой. Был шок, а?
Эсмеральда. Да, шок.
Килрой (улыбаясь). Это называется «временная амнезия».
Эсмеральда. Янки…
К и л р о й. А?
Эсмеральда. Я рада, что это ты. Что я тебя выбрала. (И далее тихим голосом.) Я рада. Я очень рада…
Нянька. Куколка!
Эсмеральда. Что, Нянька?
Н я н ь к а. Ну как, дела идут?
Эсмеральда. Еле-еле.
Н я н ь к а (с трудом передвигаясь). Хочу почитать что-нибудь простенькое.
Эсмеральда. Он сидит на «Тайнах экрана».
К и л р о й (вскакивая). О, да вот же они! (Протягивает ей киножурнал. Она так же неуклюже ковыляет обратно.) Мне как-то неловко… (Вдруг достает фотографию в серебряной рамке.) Хочешь посмотреть картинку?
Эсмеральда. Какую?
К и л р о й. Фотографию.
Эсмеральда. Твою?
К и л р о й. Моей единственной верной женщины. Она была платиновая блондинка, как Джин Харлоу[73]. Ты помнишь Джин Харлоу? Да нет, не помнишь. А мы, стареющие, помним. (Кладет фотографию в сторону.) Говорят, ее пепел хранится в маленькой частной часовне в Форест-Лон. А, может, было бы лучше его рассеять, чтобы выросло много новых Джин Харлоу, а потом, весной, собирать их прямо с куста? Но ты не слишком разговорчива.
Эсмеральда. Хочешь, чтобы я болтала?
К и л р о й. Ну, так делается в Штатах. Немного вина, пара пластинок, чуть-чуть поболтали, а потом, если обе стороны в настроении, то… любовь… любовь…
