Цыганка. Ха-ха! За мной три квартала плелся какой-то идиот!
К и л р о й. А потом вы его заарканили.
Цыганка. He-а, он юркнул в два нуля. Я прождала его почти четверть часа, но он не возник!
К и л р о й. И тогда вы туда ворвались!
Цыганка. Нет, тогда я подцепила себе морячка! Улица — это блеск, всего навалом! Ну, а вы, детки, себя хорошо вели? (Эсмералъда издает хныкающий звук.) Из гнезда лишь мама-птица — птенчик тут же всласть резвится. Так?
К и л р о й. Ваш юмор удивительно тонок, но как, мамусенька, насчет сдачи?
Цыганка. Какой еще сдачи?
К и л р о й. Вы что, память потеряли? Сдачи с червонца, с которым вы ходили к «Уолгрину»?
Цыганка. Ой!
К и л р о й. Что значит «ой»?
Цыганка (загибая пальцы). Пятерку — за вещь, доллар — налог за предмет роскоши, два — налог на продажу и еще два — pour la service![75] Итого десять. Разве не так?
К и л р о й. И что это за вещь такая?
Цыганка (вытаскивая револьвер). Здоровый, а, детка?
Эсмеральда. Мамочка, будь с ним полюбезней!
Цыганка. Милочка, друзья этого джентльмена ждут за дверью, и было бы невежливо его задерживать. Давай, пошел, убирайся!
К и л о р о й. О’кей, мамуся! Me voy![76] (Идет к выходу, затем оборачивается и смотрит на Цыганку и ее дочь. Из-за двери слышится рожок мусорщиков.) Чистое сердце? Конечно! Это лучшее, что есть у цыганских дочек!
(Выходит. Эсмеральда в изумлении касается глаза кончиком пальца, а затем вскрикивает.)
Эсмеральда. Смотри, мамочка! Смотри! Слезы!
Цыганка. Слишком много сидишь у телевизора… (Собирает карты и зеркало. Свет постепенно меркнет, и псевдорай Цыганки погружается в темноту.)
Г у т м э н. «Камино Реаль», блок тринадцатый! (Выходит.)
В темноте мусорщики ввозят на сцену тачку, а затем прячутся в оркестровой яме. Справа, в луче юпитера, появляется Килрой. Он замечает тачку — бросается к закрытой двери «Съете Марес» и звонит. Никто не отвечает. Тогда он отходит и кричит, обращаясь к тому, кто мог бы выйти на балкон.
Килрой. Мистер Гутмэн, поставьте мне в холле раскладушку, а утром, утром я сделаю для вас все что угодно. Стану опять коверным и буду зажигать нос — ну хоть сто раз в минуту, буду снова получать по заднице и собирать медяки, если мне их бросят… Неужели у вас нет сердца? Лишь немного сердца! Ну, пожалуйста!
(С балкона не отвечают. Стуча тростью о мостовую, входит Жак.)
Жак. Гутмэн, откройте дверь! Гутмэн! Гутмэн!
(Ева, красивая женщина, совершенно обнаженная, появляется на балконе.)
Гутмэн (из глубины комнаты). Ева, дорогая, тебя же видно! (Выходит на балкон со складным чемоданчиком.)
Жак. Что вы делаете с моим чемоданом?
Г у т м э н. А разве вы явились не за багажом?
Жак. Конечно, нет. Я отсюда не выселялся!
Гутмэн. Мало кто выселяется, но сроки пребывания здесь… частенько сокращаются.
Жак. Откройте дверь!
Г у т м э н. А вы вскройте письмо с оплаченным чеком!
Жак. Утром!
Гутмэн. Нет сейчас!
Жак. Вскрою наверху, у себя в комнате!
Гутмэн. Внизу, у входа.
Жак. Меня не запугаешь!
Гутмэн (поднимая чемодан над головой). Что-о?!
Жак. Подождите! (Достает из кармана письмо.) Посветите-ка сюда. (Килрой зажигает спичку и держит ее над плечом Жака.) Спасибо. Что здесь написано?
Г у т м э н. А чек есть?
К и л р о й (читая из-за спины Жака). Оплате не подлежит… (Гутмэн опять поднимает чемодан.)
Жак. Осторожно, у меня там… (Чемодан летит вниз. В этот момент к окну подходит Забулдыга, а из «Плутокрадов» выходит Э.Рэтт.) хрупкие… сувениры… (Жак медленно подходит к чемодану и опускается на колени. Гутмэн смеется и с шумом захлопывает балконную дверь. Жак поворачивается к Килрою и улыбается молодому искателю приключений.) Наконец-то это выдающееся событие свершилось!
(Жак собирает разбившийся чемодан. Э.Рэтт вносит предложение.)
Э. Р э т т. Эй, папаша, есть номер у «Плутокрадов»! Маленький парусник — скоротать штормовую ночку.
Ж а к. На одного или на двоих?
Э. Р э т т. Все номера в этой берлоге одноместные.
Жак (Килрою). Это для тебя.
К и л р о й. Что ж, мы люди неприхотливые, ляжем валетом. А не уляжемся, так свернем умывальник и всю ночь до зари будем песни орать! «Свет очей моих, люблю я эту музыку!» Железно, так я и сделаю. (Жак вынимает из кармана платок и вытирает им ручку чемодана.) По-моему, носильщик тут я, да и беру-то ерунду! (Хватает чемодан и несет его к ночлежке «Только для плутокрадов». Посредине сцены останавливается.) Извини, приятель, не могу. Здешняя высота подпортила мой маятник. И вдалеке — но все ближе и ближе — я уже слышу рожок мусорщиков. (Слышны звуки рожка.)
Жак. Пойдем, пойдем! (Поднимает чемодан и собирается идти.)
К и л р о й. Нет! Сегодня… я… буду… спать… под звездами!
Жак (мягко). Понимаю, братец!
К и л р о й (Жаку, который направляется к «Плутокрадам»). Bon voyage!1 Надеюсь, после столь бурной ночи наутро ты причалишь к какой-нибудь тихой и красивой гавани!
Жак (выходя). Спасибо, брат!
К и л р о й. Извини за банальность, но я ведь от чистого… [77]
Забулдыга. Как мне домой-то добраться?
Г у т м э н (появляясь на балконе с белым попугаем). «Камино Реаль», блок четырнадцатый!
Занавес поднимается — Забулдыга все еще стоит у окна. Рожок мусорщиков звучит громче. Килрой, тяжело дыша, взбирается на верхнюю ступеньку и стоит, глядя на Терра Инкогнито. В то же время из правого прохода между рядами на сцену поднимается Маргарита. Ее сопровождает молчаливый человек в костюме домино.
Маргарита. Дальше со мной не ходите. Я разбужу портье. Спасибо, что помогли мне в целости выбраться из Медины. (Протягивает ему руку — он сжимает ее так, что она морщится.) Ох… Не могу понять, но что-то в вас такое вызывающее: то ли зловещее молчание, то ли сияющая улыбка, то ли… (Он смотрит на ее кошелек.) Чего вы хотите? О… (Пробует открыть кошелек — он хватает его. От изумления она раскрывает рот — вдруг он срывает с нее плащ, а затем и жемчужное ожерелье. Она отступает, дышит все тяжелее, но сопротивления не оказывает. Ее глаза закрыты. Он продолжает улыбаться. В конце концов он срывает с нее платье, и его руки начинают ощупывать ее тело, словно он хочет убедиться, что она прячет еще что-то ценное.) Что еще осталось, что еще вы хотите?
Молодойчеловек (презрительно). Ничего. (Выходит через бар, осматривая добычу. Из окна высовывается Забулдыга, делает глубокий вдох и говорит.)
Забулдыга. Одиноко.
Маргарита (себе). Одиноко…
Килрой (на ступеньках). Одиноко…
(Слышится рожок мусорщиков. Маргарита бросается к «Сьете Марес» и звонит у дверей. Никто не отвечает. Тогда она подбегает к террасе. Тем временем Килрой спускается.)
Маргарита. Жак!
(Слышится рожок.)
К и л р о й. Леди!
Маргарита. Что?
К и л р о й. Я, кажется… спасен…
Маргарита. Вот уж не думала, что сегодня услышу эту музыку, а вы?
(Звуки рожка.)
К и л р о й. Это они, мусорщики.
Маргарита. Да, знаю.
(Звуки рожка.)
К и л р о й. Вам лучше войти, леди!
Маргарита. Нет.
К и л р о й. Войдите!
Маргарита. Нет! Хочу спать здесь, а раз хочу — то буду. (Килрой впервые на нее смотрит.) Посидите со мной, пожалуйста.
Килрой. Они меня ждут. Цыганка сказала, я первый в их списке. Спасибо за… то, что вы взяли меня… за руку. (Слышатся звуки рожка.)
Маргарита. Спасибо, что вы взяли мою…
(Звуки рожка.)
Килрой. Сделайте мне еще одно одолжение: выньте у меня из кармана фото, а то пальцы не гнутся.
Маргарита. Это?
Килрой. Моя единственная… верная женщина.
Маргарита. О, фото в серебряной рамке! Она действительно так хороша?
К и л р о й. Да — такая красивая, что никакая фотография этого не передаст.
Маргарита. О, тогда вы действительно были на Правом пути.
Килрой. Да-а, тот путь был Правым!
(Слышатся звуки рожка. Килрой встает.)
Маргарита. Не вставайте! Не бросайте меня!
Килрой. Хочу встретить мусорщиков стоя.
Маргарита. Посидите еще и расскажите мне о вашей подруге.
Килрой (садясь). Знаете, когда нам хуже всего после расставания с любимыми? Ночью: просыпаешься, а рядом — никого!
