Да, кажется, вы сами себя хороните.
БИЛЕЙН. Да, мы можем исчезнуть через два дня, а можем протянуть еще тысячу лет. Что будет, мы сами не знаем, и поэтому большинство людей на все махнули рукой.
ДЖИННИ. Я буду скучать по тебе, Билейн, и по животным…
БИЛЕЙН. Вы правы, что улетаете, Джинни…
ДЖИННИ. Прощай, толстяк.
Джинни исчезла. Билейн выпил.
Картина шестнадцатая. Кабинет Билейна
Ник вошел в кабинет и включил автоответчик.
ГОСЛОС. Билейн, нам известно, что ты ищешь Красного Воробья. Десять тысяч, и мы кладем его тебе в руки. Мы даже сведем тебя с человеком, который тебе одолжит. Всего под 15 процентов. В месяц. Мы едем к тебе, Билейн.
В дверь постучали. Ник сел за стол, положил в ящик пистолет, приоткрыл ящик.
БИЛЕЙН. Открыто, черт возьми, входите!
Дверь распахнулась. Вошел Гарри Сандерсон и верзила. Ник показал жестом на кресла у стола.
САНДЕРСОН. Я Сандерсон. Гарри Сандерсон. Это мой мальчик.
БИЛЕЙН. Ваши сын?
САНДЕРСОН. Мальчик, мальчик. Ты в нас нуждаешься. Красный Воробей. 10 тысяч.
БИЛЕЙН. У меня их нет.
САНДЕРСОН. Мы найдем тебе заимодавца на выгодных условиях, 15 процентов в месяц.
БИЛЕЙН. Ладно, давайте вашего Заимодавца.
САНДЕРСОН. Мы — Заимодавец. Мы даем тебе деньги, ты отдаешь их нам. Потом платишь 15 процентов от десяти тысяч каждый месяц, покуда полностью не выплатишь долг. Все, что от тебя нужно, — подписать бумажку. Живые деньги вообще не возникают. Мы держим их у себя чтобы не передавать туда-сюда.
БИЛЕЙН. И за это вы…
САНДЕРСОН. Отдадим Красного Воробья тебе в руки.
БИЛЕЙН. А почем я знаю?
САНДЕРСОН. Не доверяешь нам? За кого ты нас принимаешь — за портновских болванов?
БИЛЕЙН. Ну…да…
САНДЕРСОН. Не нагличай, Билейн. Если хочешь увидеть Красного Воробья, ты должен нам доверять. У тебя нет другого выхода. Тебе нужен Красный Воробей или нет?
БИЛЕЙН. Нужен. Но вы, ребята, напоминаете мне тех ребят, которые работали у моей тети в Иллинойсе.
САНДЕРСОН. Что еще на хер за тетя?
БИЛЕЙН. У нее текла крыша. Эти ребята пришли к ней и сказали, что починят крышу, что у них новый супергерметизатор. Дали ей подписать листок бумаги, заставили выписать чек и полезли туда.
САНДЕРСОН. Куда, опарыш?
БИЛЕЙН. На крышу. Влезли туда и все облили смазочным маслом. И смылись. Пошел дождь, все протекло, и дождь, и масло. Испортило тете весь дом.
САНДЕРСОН. Ты меня прямо растрогал! Но хватит разговоров! Ты хочешь Воробья или ты хочешь, чтобы мы ушли отсюда?
БИЛЕЙН. Собираетесь одолжить мне 10 кусков, а? Которых я даже не получу и буду платить вам 15 процентов в месяц? Ничего поинтересней не предложите? Ну посудите сами: вы на моем месте клюнули бы на такое тухлое предложение?
САНДЕРСОН. Билейн, если есть за что мне благодарить судьбу, так за то, что я не на твоем месте.
Верзила ухмыльнулся.
БИЛЕЙН. Ты спишь с этим парнем, Сандерсон?
САНДЕРСОН. Сплю? Что значит сплю?
БИЛЕЙН. Ну, спишь. Закрываешь глаза. Ладошку под щеку. В таком роде.
САНДЕРСОН. Мне бы тебя шлепнуть, Билейн, чтобы от тебя осталось не больше бздеха в пустой церкви!
БИЛЕЙН. Так ты говоришь, Сандерсон, что можешь дать мне в руки Воробья?
САНДРСОН. Без сомнения.
БИЛЕЙН. Ну так пошел ты в жопу.
САНДЕРСОН. Да что с тобой, Билейн? Начинаешь злиться?
БИЛЕЙН. Да. Да. Именно.
САНДЕРСОН. Одну минуту… (пошептавшись с верзилой) Мы решили отдать тебе птицу за 5 тысяч.
БИЛЕЙН. 3 тысячи.
САНДЕРСОН. 4 тысячи — и это все.
БИЛЕЙН. Где ваши сраные бумаги?
САНДЕРСОН. Они у меня, здесь… (достает контракт). Распишись.
Билейн подписывает. Сандерсон прячет бумаги в пиджак.
САНДЕРСОН. Громадное мерси, мистер Билейн. Всего хорошего.
БИЛЕЙН. Э, а где Красный Воробей?
САНДЕРСОН. А-а…
БИЛЕЙН. Бэ.
САНДЕРСОН. Жди нас завтра в баре в два часа дня.
Они повернулись и вышли из кабинета. Ник, разумеется, достал бутылку из ящика и выпил. Встал из-за стола размяться, походить по комнате. Подошел к телевизору, включил. Там шла реклама.
ГОЛОС ИЗ ТЕЛЕКА. Одиноки? Подавлены? Взбодритесь! Позвоните одной из наших прекрасных дам. Они желают поговорить с вами. Поговорите с Кити, или Фрэнси, или Бьянкой.
Ник сернулся за стол, набрал номер.
БИЛЕЙН. Китти, пожалуйста.
ГОЛОС. Вам 21 и больше?
БИЛЕЙН. Больше. А о чем со мной будет говорить Китти?
ГОЛОС. Тебе понравится.
В паузе Ник, конечно же, дернул стаканчик.
КИТТИ. Здравствуй, малыш, это Китти!
БИЛЕЙН. Здравствуй, Китти, я Ник.
КИТТИ. У-у, какой у тебя сексуальный голос! Я уже немного волнуюсь.
БИЛЕЙН. Да нет, у меня не сексуальный голос.
КИТТИ. Ах, ты просто такой скромный!
БИЛЕЙН. Нет, Китти, я не скромный…
КИТТИ. Знаешь, я ощущаю такую близость к тебе! Такое чувство, как будто я свернулась калачиком у тебя на коленях. И гляжу на тебя снизу глазами. У меня большие голубые глаза. Ты наклоняешься ко мне, сейчас ты меня поцелуешь!
БИЛЕЙН. Это ерунда, Китти, я сижу здесь один, глушу водку и слушаю дождь.
КИТТИ. Слушай, Ник, напряги немного воображение. Не стесняйся — и ты удивишься, как много мы можем сделать вместе. Тебе нравится мой голос? Он тебе не кажется немного… э-э, сексуальным?
БИЛЕЙН. Да, немного, но не очень. Он у тебя как будто простуженный. Ты простужена?
КИТТИ. Ник, Ник, мальчик мой, какая простуда? Я вся горю!
БИЛЕЙН. Что?
КИТТИ. Я сказала: я вся горю, какая простуда?
БИЛЕЙН. А говоришь как простуженная. Может быть, слишком много куришь?
КИТТИ. Я курю только одну вещь, Ник!
БИЛЕЙН. Какую, Китти?
КИТТИ. Не догадываешься?
БИЛЕЙН. Нет…
КИТТИ. Посмотри вниз, Ник. Что ты видишь?
БИЛЕЙН. Стакан. Телефон…
КИТТИ. А что еще, Ники?
БИЛЕЙН. Туфли…
КИТТИ. Ник, а что это такое большое торчит, пока ты со мной разговариваешь?
БИЛЕЙН. А, это! Это мое пузо!
КИТТИ. Говори со мной, Ник. Слушай мой голос, представь себе, что я у тебя на коленях и у меня немного задралось платье, видны мои колени и бедра. У меня длинные белокурые волосы. Они падают мне на плечи. Представь себе это, Ник, представь… Ну, что ты теперь видишь?
БИЛЕЙН. То же самое: телефон, мои туфли, стакан, пузо…
КИТТИ. Ник, ты плохой мальчик! Так и хочется прийти, и отшлепать тебя! Или чтобы ты меня отшлепал!
БИЛЕЙН. Китти…
КИТТИ. Да?
БИЛЕЙН. Можно я отлучусь на минуту? Мне надо в туалет.
КИТТИ. Ну, Ник, я знаю, что ты хочешь
