Феликс Лопе де Вега - Испанский театр

Ужели вы,
Государь, меня под стражу
Вправду приказали взять?

Ты еще смотреть, преступник,
Королю в лицо дерзаешь!
Прочь!.. На плаху душегуба!

Ах, любовь, тиранка злая,
Даришь ты на миг блаженство
И сейчас же отнимаешь!
Неспроста мудрец заметил,
Что меж чашей и устами
Часто пролегает пропасть.
Страшен, хоть и непонятен
Гнев монарший!

Что я сделал?

Это знаете вы сами
Лучше, чем любой другой.

Я?

Идемте.

Как все странно!

Суд назначить неотложно,
И чтоб завтра утром на́ кол
Голову его надели!
Командор же достославный
Будет погребен с почетом,
Воздаваемым лишь праху
Королей и принцев крови.
Над могилой мы поставим
Изваянье из гранита
И готическою вязью
Выбьем надпись на подножье —
Пусть о мщении взывает.
Все расходы я беру
На себя. Где донья Анна?

В помещеньях королевы.

Воскорбит о командоре
Не одна лишь Калатрава:
Смерть его — большой удар
И для всей державы нашей.

Солнце светлое весной
Ярко блещет над землей,
Но краса Аминты милой
И его красу затмила.

Сядем на ковре зеленом,
Вытканном апрелем снова
Вместо снежного покрова,
И под небом, оглашенным
Колокольным перезвоном,
Пир у нас пойдет горою.

И пускай в честь нас с тобою
Запоет весь люд честной.

Солнце светлое весной
Ярко блещет над землей,
Но краса Аминты милой
И его красу затмила.

Эх, и складно ж вы поете —
Ну, прямые клирошане!

Как не петь, коль у Аминты
Губы — словно тирский пурпур,
А лицо ее светлее
Солнца светлого весной.

Льстец и лгун сладкоречивый,
Сам ты с нынешнего дня
Станешь солнцем для меня.
Я же, мой супруг счастливый,
Буду лишь луной стыдливой,
Что в глубины мирозданья
Льет заемное сиянье —
Свет, даримый ей тобой.

Солнце светлое весной…
и т. д.

Новый гость прибудет вскоре
К вам, сеньоры.

Эту весть
Рады слышать все, кто здесь
Пир пируют на просторе.
Кто же он?

Сеньор Тенорьо.

Сам старик?

Нет, дон Хуан,
Сын его.

Из дальних стран
Он, выходит, возвратился?

Не к добру тут объявился
Этот щеголь из дворян.

Как сюда вас занесло?

По пути в Лебриху.

Право,
В Дос Эрманас сам лукавый
Их направил мне назло!
Ну, да уж куда ни шло,
Объявлю слуге-ловчиле,
Что к столу их пригласили…
Эх, бока ему намять бы!

Пусть пожалует на свадьбу
К нам колосс родосский, или
Сам пресвитер Иоанн[97],
Иль король Альфонс со свитой —
Наша дверь для всех открыта.
Всяк, кто зван или не зван,
У Гасено сыт и пьян.
В доме дичи легионы,
Горы хлеба, Вавилоны
Туш, лоснящихся от жира,
Сладких вин Гвадалкивиры
Брызжут пеной благовонной.
Счастлив я, что кавальеро
Нас почтил своим приходом:
Он ведь очень знатен родом.

Отпрыск оберкамергера!

Ну, а вот меня, к примеру,
Лишь пугает гость такой:
Вдруг он приглянется той,
Кто вселить в меня сумела
Ревность, хоть и не успела
Стать еще моей женой?

Рассказал один прохожий
Мне про ваше торжество,
И, подумав, на него
Я решил явиться тоже.

Честь для нас приезд вельможи.

От него я лишь бесчестья
Жду в отличие от тестя.

Эй, сеньоры, потеснитесь!
Место гостю!

Не трудитесь,
Сяду здесь я.

Близ невесты
Вы себе избрали место.
Стало быть, уж не сердитесь,
Если люди невзначай
Примут вас за молодого.

В том не вижу я худого.
Жизнь с такой супругой — рай.

Но жених-то он.

Ай-ай!
Каюсь в шутке неудачной.

Эх, несчастный новобрачный!

Он взбешен, как бык.

Боится
Он рогов — вот и бычится
Да посматривает мрачно.
Не уйти его жене
От соблазна и позора.
Угодит бедняжка скоро
Прямо в лапы сатане.

До чего ж, сеньора, мне
Нравится ваш лик прекрасный!
Счастлив ваш супруг!

Ужасный
Льстец вы.

Ах, он безобразник!
Чуял я, что к нам на праздник
Дворянина звать опасно.