Греясь на утреннем солнышке, по стене разгуливают два белых котенка. В клетке над столом раскачивается белый попугай, на стуле сидит крохотный белый фокстерьерчик.
Вот именно: «Какая прелесть!» Полюбуйтесь на него, пока мы не сунулись в водоворот государственных дел.
Внимание! Кто-то выходит. Это мистер Джонс, известный политик, а в настоящее время — секретарь президента Фроста. В руках у него белая метла. Осчастливив щенка абсолютно белой костью, он начинает мести лестницу Белого дома. Распахивается калитка, и появляется Шарлотта. Как и полагается супруге президента США, она продуманно одета — на ней не один какой-нибудь крик моды, а целый хор. И хотя она явно ходила за покупками (в руках у нее полно свертков), но сочла не лишним приодеться — на ней шикарное вечернее платье с длинным шлейфом. С широкополой шляпы почти до земли свисает перо. Мистер Джонс предупредительно забирает у нее свертки.
Шарлотта (напористо). Доброе утро, мистер Джонс. Еще не полный крах?
Джонс оглядывает ее несколько озадаченно.
Джонс (смущенно). Вы о платье?
Шарлотта (прохладно). Речь не обо мне, мистер Джонс. Я имею в виду государственные дела мужа.
Джонс. Он все утро в своем кабинете, миссис Фрост. Его дожидается масса людей.
Шарлотта (с облегчением). Я слышала — вышел экстренный выпуск, и забеспокоилась, что все рухнуло к чертям.
Джонс. Нет, миссис Фрост, вот уже некоторое время президент не совершает промахов. Он, конечно, настроил против себя многих, когда назначил своего отца министром финансов. В столь преклонном возрасте…
Шарлотта (доверительно). Я терпела эту семейку всю жизнь, так что ничего со страной не сделается.
Джонс (смешавшись). Вы, я вижу, делали покупки?
Шарлотта. Кое-что купила сестре на свадьбу.
Со стуком открывается окно президентского кабинета. Сначала появляется белая сигара, потом сам Джерри, гневно нахмуривший безволосые брови.
Джерри. Отлично. Продолжай кричать, а когда я наделаю ошибок и страна к чертям рухнет — вали все на меня!
Шарлотта (с большим самообладанием). Опять дразнится. Опять меня пилит. Пилит, пилит, пилит! С утра до вечера.
Джерри. Какая ты бываешь противная!
Шарлотта. Пилит, пилит, пилит!
Джерри (смешавшись). Пилю?..
Шарлотта. Пилишь!
Джерри резко закрывает окно.
Из окна этажом выше высовывается рука с зеркальцем. Затем показывается голова с зачесанными назад мокрыми волосами. Дорис, невестка президента, совершает дневной туалет, и сейчас ей потребовалось солнце.
Дорис (осуждающе). Не нашли другого места — выяснять отношения!
Шарлотта. Он дразнится!
Дорис растирает на лице белый крем. Мазнув веснушки на носу, придирчиво разглядывает себя в зеркало.
Дорис (рассеянно). Хотя бы при людях сдерживались.
Шарлотта. Так при людях он меня бесит больше всего!
(Забирает свертки и с раздраженным видом уходитв Белый дом.)
Дорис бросает взгляд на Джонса и, чтобы никому больше не мозолить глаза, скрывается в глубине комнаты. Джонс берет в руки метлу и поворачивается к дверям, но в это время шофер в форме распахивает ворота и объявляет: «Достопочтенный Джозеф Фиш, сенатор от штата Айдахо!» Вот он — Джозеф Фиш — в огромном фраке и цилиндре, неприступно-благополучный.
Фиш. Доброе утро, мистер Джонс. Моя невеста здесь?
Джонс. Мне кажется, в своем будуаре, сенатор Фиш. Что в столице?
Фиш (мрачно). Ужас. Я в кошмарном положении, мистер Джонс, ведь надо же было этому случиться именно в день моей свадьбы! Вы только послушайте. (Достает из кармана телеграмму.) «Сенатору Джозефу Фишу, Вашингтон, округ Колумбия. Засвидетельствуйте наше почтение президенту Фросту и передайте, что население Айдахо требует его немедленной отставки».
Джонс. Кошмар!
Фиш. Не надо было назначать отца министром финансов.
Джонс. Президент расстроится.
Фиш. А мне каково?! У меня же на сегодня назначена свадьба! Что скажет Дорис, когда все это услышит. Ведь я должен предложить мужу ее родной сестры убраться из собственного дома.
Джонс. Выпейте коктейль. (Берет из-за колонны шейкер, наполняет два стакана.) Я ждал этого. Но вот что я скажу вам, сенатор Фиш: президент не подаст в отставку.
Фиш. Тогда мне придется предъявить ему импичмент.
Джонс. Позвать президента?
Фиш. Подождем до одиннадцати. Дайте хоть час побыть счастливым. (Устремляет горестный взгляд на окно.)
Дорис! Дорис!
На лужайку спускается Дорис, уже одетая и со следами косметики на лице. Джонс забирает метлу и щенка и уходит в Белый дом.
Фиш (ревниво). Где ты вчера пропадала?
Дорис (безразлично). Явился старый поклонник и торчал весь день.
Фиш (в сильнейшей тревоге). Только этого не хватало! Что он тебе говорил?
Дорис. Что я зазналась после того, как наш Джерри стал президентом, а я сказала: «Ну и что? Скажешь, муж твоей сестры — лучше?»
Фиш (заинтересованно). А кто он, муж его сестры?
Дорис. Он мусор вывозит.
Фиш (еще более заинтересованно). Правда?! А по нему это заметно?
Дорис. Еще как! Я бы его на порог не пустила. Представь, что к тебе приходят и говорят: «Апчхи! Кто сидел на этом стуле?» И ты отвечаешь: «Муж моей сестры, он возит мусор».
Фиш. Дорис! Дорис, случилась ужасная вещь…
Дорис (взглянув в сторону ворот). Папа идет. Нет, ты подумай: человеку за восемьдесят, почти девяносто, если не больше.
Фиш (угрюмо). Как ему взбрело в голову сделать своего отца министром финансов? Ведь это все равно, что прийти в дом для престарелых и сказать: «Мне нужны министры — подберите-ка мне восемь развалин».
Дорис. А-а, Джерри все делает неправильно. Он как рассуждал? Если отец перечитал все на свете — и Библию, и энциклопедию, и словарь…
По сцене шаркающей походкой бредет папа. Благосостояние попыталось и на него наложить свою печать, но не очень преуспело в этом. Папа небрит. Из морщинок, складок и мешков тускло поблескивают его глаза, словно посеребренная луной озерная рябь. Все время подергивается его влажный рот.
Фиш. Доброе утро, мистер Фрост.
Папа (без выражения). Хм. (Ему кажется, что ответ пришелся кстати.)
Дорис (проявляя терпимость). Папа, познакомьтесь, пожалуйста, с моим женихом. Сенатор Фиш от штата Айдахо.
Папа (с энтузиазмом). Здравствуйте, молодой человек! Прекрасно себя чувствую! Вы дадите мне мои восемьдесят восемь лет?
Фиш (любезно). Пожалуй, не дам.
Дорис. Дай ему двести, не жалко.
Папа (он этого не слышит). Да-а… (После долгой паузы.) В моей молодости шутили, что первые Фросты были высокого роста.
Дорис. Обхохочешься.
Папа (Фишу). Вы Библию читаете?
Фиш. Иногда.
Папа. Я, изволите знать, министр финансов. Это мой сын сделал меня министром финансов. Он президент. Мой единственный сын от второй жены.
Дорис. Старая развалина.
Папа. Я родился в тысяча восемьсот тридцать четвертом, в президентство Эндрю Джексона. Мне было двадцать семь лет, когда разразилась война.
Дорис (издевательски). Вы хотите сказать — Война за независимость?
Папа (бросая на нее испепеляющий взгляд). Война за независимость была в тысяча семьсот семьдесят шестом.
Дорис. Знаю.
Папа. Мало ты знаешь! Будешь постарше — спохватишься. (Фишу.) Вы моего сына Джерри знаете?
Дорис (в сердцах). Черт бы его побрал!
Фиш. Мы познакомились еще до того, как его избрали президентом, и часто виделись, потому что, во-первых, я сенатор от штата Айдахо, а во-вторых, из-за Дорис. У нас, понимаете, сегодня свадьба…
Но папа уже задумался о своем и не слушает его. Издав рассеянное «хм!», он уходит в Белый дом.
(Под сильным впечатлением от папиного возраста.)
У старика, наверно, колоссальный опыт. Ты еще не родилась, а он уже вовсю жил.
