Керн целует его.
Снова тучи надо мною
Собралися в тишине;
Рок завистливый бедою
Угрожает снова мне...
Сохраню ль к судьбе презренье?
Понесу ль навстречу ей
Непреклонность и терпенье
Гордой юности моей?
Бурной жизнью утомленный,
Равнодушно бури жду:
Может быть, еще спасенный,
Снова пристань я найду...
Но, предчувствуя разлуку,
Неизбежный, грозный час,
Сжать твою, мой ангел, руку
Я спешу в последний раз.
Ангел кроткий, безмятежный,
Тихо молви мне: прости,
Опечалься: взор свой нежный
Подыми иль опусти;
И твое воспоминанье
Заменит душе моей
Силу, гордость, упованье
И отвагу юных дней.
К е р н. О, Пушкин!
П у ш к и н. Да?!
К е р н. О, да! Конечно. Пока длится сон, я могу, я хочу приласкать вас, Пушкин! Только совладаете ли вы со мною, ведь я матерая львица, а вы юнец.
Квартира Дельвига и квартирка Анны Керн в том же доме. К Керн входит баронесса с корректурой альманаха "Северные цветы" на 1829 год.
Б а р о н е с с а. В альманахе "Северные цветы" на 1829 год будет масса мелких стихотворений Пушкина, которые говорят об очередном увлечении нашего поэта.
К е р н. Да, Аннет Оленина. Перед ссылкой Пушкина это был очаровательный ребенок лет одиннадцати, а теперь невеста.
Б а р о н е с с а
Пустое вы сердечным ты
Она обмолвясь заменила,
И все счастливые мечты
В душе влюбленной возбудила.
Пред ней задумчиво стою;
Свести очей с нее нет силы;
И говорю ей: как вы милы!
И мыслю: как тебя люблю!
Дамы смеются.
К е р н. Бывало и с нами, не правда ли?
Б а р о н е с с а. С тобою, думаю, да. Меня он не очень жалует.
К е р н. Он уже начал было писать поэму "Полтава", ныне оконченную, да к весне все это началось. В Приютине у Олениных прекрасный дом, много гостей, игры, шарады. Было даже путешествие в Кронштадт на пароходе; там ехал художник Доу, который, уезжая за границу, принялся писать Пушкина. А он:
Зачем твой дивный карандаш
Рисует мой арапский профиль?
Хоть ты векам его предашь,
Его освищет Мефистофель.
Рисуй Олениной черты.
В жару сердечных вдохновений
Лишь юности и красоты
Поклонником быть должен гений.
Б а р о н е с с а
Город пышный, город бедный,
Дух неволи, стройный вид,
Свод небес зелено-бледный,
Скука, холод и гранит -
Всё же мне вас жаль немножко,
Потому что здесь порой
Ходит маленькая ножка,
Вьется локон золотой.
Восхитительно!
К е р н. Князь Вяземский написал стихи о глазах Россет, Пушкин в ответ "Ее глаза".
Б а р о н е с с а
Она мила - скажу меж нами -
Придворных витязей гроза,
И можно с южными звездами
Сравнить, особенно стихами,
Ее черкесские глаза.
Она владеет ими смело,
Они горят огня живей;
Но, сам признайся, то ли дело
Глаза Олениной моей!
(Читает наизусть, глядя на Керн.)
Какой задумчивый в них гений,
И сколько детской простоты,
И сколько томных выражений,
И сколько неги и мечты!..
Потупит их с улыбкой Леля -
В них скромных граций торжество;
Поднимет - ангел Рафаэля
Так созерцает божество.
Мне кажется, это о твоих глазах.
К е р н. Увы! Я сделалась невольной свидетельницей и даже наперсницей этого увлечения, да не одна. Многие принимали участие в этой истории, даже наш баснописец Крылов, который поначалу просил Пушкина что-нибудь вписать в альбом Аннет, а потом стал опасаться, что поэт сделает предложение ей.
Б а р о н е с с а. Опасаться?
К е р н. Аннет прочила себе в мужья другого, а именно Киселева, приятеля Пушкина, а ей доносят, что Киселев отступает перед Пушкиным, - каково ей?
Б а р о н е с с а. Ах, боже мой! Как можно выбирать между Пушкиным и даже ста тысячами киселевых!
К е р н. Но Киселев вовсе не скромничал и не отступал перед Пушкиным, более существенная причина смущала его, точнее могла смутить ее родителей, - его расстроенное имение, о чем Оленины догадывались.
Б а р о н е с с а. А у Пушкина даже расстроенного имения нет, ничего, кроме гения. Так, он делал предложение?
К е р н. Одни говорят: да, другие: нет. Все этого ожидали, но случился скандал. До Аннет и ее родителей дошли слова Пушкина: "Мне бы только с родными сладить, а с девчонкой я уж слажу сам". И "Кобылицу молодую..." принялись толковать в том же смысле.
Б а р о н е с с а. Подражание Анакреонту?
К е р н. Но у Пушкина с сватовством дело не могло выгореть. Алексей Николаевич Оленин, хотя и просвещенный меценат, как говорят, хотя он директор Публичной библиотеки и президент Академии Художеств, он еще, оказывается, и статс-секретарь Департамента духовных и гражданских дел, где занимались делом Пушкина по поводу крамольных строф из стихотворения "Андре Шенье", к коим прибавили и "Гавриилиаду". Тут уж пахнет Сибирью.
Б а р о н е с с а. Вот о чем все шепчутся в тайне от меня Пушкин и Дельвиг!
К е р н. Аннет вряд ли отдали за Пушкина, да она и не любила его. Характер у нее такой, что Пушкин всегда упоминал о ней с легкой усмешкой, без всякой нежности; однажды, рассуждая о маленьких ножках, сказал: "Вот, например, у ней какие маленькие ножки, да черт ли в них?" Он, верно, предугадывал положение вещей. Теперь все это в прошлом. Как я для него в прошлом.
Б а р о н е с с а. Но вы, все мне кажется, сблизились, подружились за время нашего отсутствия?
К е р н. О, да! На сей случай хочу привести слова героини одного романа: "Его видеть, его слышать, быть его другом, поверенной всех его предприятий... Быть беспрестанно свидетельницей всех чувствований этой прекрасной и великой души. Я не уступила бы сего удовольствия за обладание царством вселенной".
Б а р о н е с с а. Но ты не ответила на мой вопрос.
К е р н (засобиравшись). Ответила. Я поеду навещу девочек. Вскоре вернусь.
Керн уходит; баронесса просматривает корректуру; входит Алексей Вульф.
А л е к с и с
Вы здесь? Прекрасно! Где ж сама хозяйка?
Б а р о н е с с а
(смущаясь и волнуясь)
Уехала во Смольный, вскоре будет.
А л е к с и с
(после паузы, тоже смущенный)
А вы в работе.
Б а р о н е с с а
Вы же вечно праздны.
А л е к с и с
Намерен в гвардию вступить - войною
Запахло.
Б а р о н е с с а
С турками? Совсем, как Лев,
От мирной жизни тянет вас под пули.
В мундире будете неотразимы.
А л е к с и с
Для пуль? Или для женщин, баронесса?
Б а р о н е с с а
И фрак к лицу вам, бакенбарды тоже.
Смущение охватывает обоих; входит Пушкин.
П у ш к и н
Алексис! Баронесса! Что случилось?
Смущенье, робость - узнаю приметы,
Уж слишком мне знакомые.
А л е к с и с
Еще бы!
Читали мы стихи здесь ваши вместе,
Обмолвясь с вы на ты, вдруг покраснели, -
Вы, как Амур, разите нам сердца.
П у ш к и н
Поверю вам, ведь здесь живет Венера.
(Просматривая корректуру.)
Я тут вписал поправки; будет лучше.
А Дельвига все нет. Куда пропал он?
Пока. Прощайте, будьте в дураках!
(Уходит.)
Проступает квартира Дельвига; входят Дельвиг и Яковлев, который тотчас усаживается за фортепиано и, словно пробуя голос, поет романсы на разные лады. В квартирке Керн баронесса и Алексис.
