Светлана Кузнецова - Забереги: Стихи

По дешевке я имела
Радость дорогую.
Эта жизнь мне надоела,
Сотворю другую.
Я ее, глаза закрыв,
Вылеплю из снега,
Сделав краткий перерыв
Посредине бега.
Я печаль не ворошу,
Не тревожу иней,
У самой себя прошу
Помощи отныне.
Чтобы мне с бедою той
Быть все время вровень,
Норов родины крутой
Дал крутые брови.

Даже во сне примечтались с трудом,
Но вечно отныне со мною
Тридцать четыре барана и дом
В одиннадцать метров длиною.
Вечно со мною безмерная степь
С выгоревшей травою,
Степь, на которую мне не посметь
Горькой упасть головою,
Степь, что всегда ускользала из рук,
Степь, что прохлады жалела,
Степь, над которой окрест и округ
Солнце чужое алело.

Отыгралась на мне игра
В одиночество и свободу.
Выносите меня, шивера,
На большую воду.
Выносите меня, шевеля
Самой белой пеной.
Отошла от меня земля
Черноземной веной.
Я слезою волну солю.
Я себе не нравлюсь.
Выносите меня, молю.
Я одна не справлюсь.

Бродит сладкий сок
В деревьях глухо.
Дождь ушел в песок,
И стало сухо.

Кончилось ненастье.
Сердце сжалось.
Наше счастье,
Ты на чем держалось?

Первый свет показался над лесом.
Мы проснулись с тобой под навесом.
Петухи запевали.
Мы холодной водой запивали
Все вопросы.
Отошли эти давние росы.
Первый снег, самым точным отсветом,
Первый снег, самым верным ответом,
Пал на пади.
Я давно просыпаю рассветы,
Ночи ради.
Я застольем свой праздник престольный
Отмечаю.
Приговором осенним довольна,
Я его привечаю.
И под кроткими взорами матери
Расстилаю я белые скатерти,
Сколько зим, — говорю, — сколько лет,
Самый первый, сияющий свет!

Видно, ради дури всякой,
Что надумала сама,
Мальчик с черною собакой
Не выходит из ума.
Мальчик с челкою песочной,
Среди блеклого песка,
Мальчик с прядкою нарочной
У прозрачного виска.
Мальчик с тонкими ногами
И с наивностью большой,
Мальчик с длинными глазами,
С никакой еще душой.
Среди света, среди мрака
Он ничем не дорожит.
Одряхлевшая собака
Рядом с мальчиком бежит.

Не води меня, осень, в овраги,
Я уже не чаю и дня
Без твоей предзимней отваги,
Без негреющего огня.
Не хвались богатством припаса,
Не вводи меня, осень, в тоску,
Я уже не чаю и часа
Без тебя на своем веку.
За окошком деревья гнуты,
Одиноко я льну к окну,
Хоть давно не чаю минуты,
Чтоб не видеть тебя одну.

В ночи белые зори застойны.
Нам с тобой не везет на застолье.
Я такую ночную затею
В светлый час ни за что не затею.
В светлый час я спокойней спокойных,
В светлый час я достойней достойных.
Упокой меня в темном покое,
Если только возможно такое.
Нынче зоркие зори зорюют.
Нынче яркие звезды горюют.

Донный лед.
Донный лед.
Мой напрасный полет
Все равно не поймет
Никто.
Я сама не пойму,
Я сама не приму,
Но зато…
Буду думать о том
Дне моем золотом,
О серебряном, денежном дне,
Буду помнить одна,
Когда плыл по волне
Донный лед,
Донный лед
Со дна.

Нынче я неспроста хвастунья,
Если прежде ей не была,
То комета, звезда-хвостунья,
Надо мной взошла.

То прочерчено небо темное
Беглым росчерком серебра.
Бытие мое неуемное,
Знать, черту подводить пора.

Отлетай, хвостатое диво!
Я забытых друзей свищу,
В хвастовне любой торопливо
Оправданий себе ищу.

Говорю — ничего не значит,
Что несчастия впереди,
Говорю, что еще прискачет
Русский рыцарь с цветком на груди.

Сирень о пяти лепестках…
К чему мне такая сирень?
Свирель о пяти голосах…
К чему мне такая свирель?

К чему мне намек на удачу
Случайных пяти лепестков?
Ведь я все равно не заплачу
Под хор из пяти голосов.

Пройду по лукавому лугу,
По лучшему лугу пройду,
Спокойно покину подругу,
А после уже не найду.

А после не встречу такую…
Безгрешно сирень отцветет.
Поспешно душа отликует.
Утешно свирель отпоет.

Опять напали все напасти,
Опять горит заря, даря
Мне и бессилье, и безвластье,
И рукодельные моря.
Моря те, став моим уделом,
Воздев воинственно волну,
В моем забвенье неумелом
Опять ломают тишину.
Взойди, луна, на поднебесье!
Моря смири и озари,
Родное это мелколесье
Приходом друга одари.
И я хочу, не буду лгуньей,
Чтоб он сказал, тобой томим, —
Продлись подольше, полнолунье,
Над полновластием моим!

Помню пьяные поминки,
Дружбы горькие плоды
И высокие ботинки,
Зачерпнувшие воды.

Помню шали, шали, шали,
Шали черные совсем.
Или люди нам мешали?
Или мы мешали всем?

Только позднюю порошу
Я толковее пройду,
Позабуду, позаброшу
Позапрошлую беду.

Чтобы сорный сон забылся,
Солнце кинуло восток,
И в руке моей раскрылся
Веры ветреный цветок.

Ничего не сбылось во сне,
Для событий он кратко длился.
Князь Ухтомский на белом коне
Мне сегодня снился.
Он приснился мне поутру,
В пустоте сердечной.
Конь стоял на крутом яру
И звенел уздечкой.
— Белый конь, ты меня не тронь,
Я его просила,—
За тобою большой огонь
И большая сила.
Я твои поводья принять
По достоинству не сумею,
На хозяина глаз поднять,
Несчастливая, не посмею.
Уноси ты его скорей!
Мне не надо такого дара!
…А еще мне снился кипрей,
Неизбежный спутник пожара.

Опять чернотропы местами,
А нет чтобы белое сплошь.
Опять за моими устами
Усталая прячется ложь,
Что холод встречаю достойно
В великом своем ноябре,
Что радостно мне и спокойно,
Что руки мои в серебре,
Что скрылось в неведомой пуще
Все то, что терзало меня,
Что лунные волосы гуще
Становятся день ото дня.

Про то, чем этот день согрет,
Известно мне одной.
Надену черный свой берет,
Пройдусь землей родной.
Прогнется под ногами наст,
За прочность похвалю.
Большие меры не про нас, —
Я больше не люблю.
Не отболела, но лечусь,
Чтоб волком не завыть,
Прекрасной мудрости учусь
Самой собой не быть.
Меня на царствие венчай,
Святая простота, —
Внакидку шаль,
Вприкуску чай,
Внатруску доброта.