Ольга Федоровна Берггольц
- А я вам говорю, что нет... - Придешь, как приходят слепые... - Утренник ("Вешний утренник прянул по грядкам...") - Я сердце свое никогда не щадила... - Бабье лето - В Сталинграде - Вечерняя станция... - Взял неласковую, угрюмую... - Во имя лучшего слова... - Должно быть, молодости хватает... - Из `Писем с дороги` - Из блокнота сорок первого года - К песне - Какая темная зима... - Ленинград - Сталинград - Волго-Дон... - Листопад - На собранье целый день сидела... - Надежда - Нет, не из книжек наших скудных... - Ни до серебряной и ни до золотой... - Ничто не вернется... - О, не оглядывайтесь назад... - Обещание - Обращение к поэме - Ответ (А я вам говорю, что нет...) - Отрывок (Достигшей немого отчаянья...) - Побратимы - Полынь - Порука - Пусть голосуют дети - Путешествие. Путевка... - Родине - Романс - Сегодня вновь растрачено души... - Триптих 1949 года - Ты будешь ждать, пока уснут... - Феодосия - Я люблю сигнал зеленый... - Я никогда не напишу такого... - Я сердце свое никогда не щадила... - Я тайно и горько ревную...
* * * Я сердце свое никогда не щадила: ни в песне, ни в дружбе, ни в горе,
ни в страсти... Прости меня, милый. Что было, то было Мне горько. И все-таки всё это - счастье.
И то, что я страстно, горюче тоскую, и то, что, страшась небывалой напасти, на призрак, на малую тень негодую. Мне страшно... И все-таки всё это - счастье.
Пускай эти слезы и это удушье, пусть хлещут упреки, как ветки в ненастье. Страшней - всепрощенье. Страшней - равнодушье. Любовь не прощает. И всё это - счастье.
Я знаю теперь, что она убивает, не ждет состраданья, не делится властью. Покуда прекрасна, покуда живая, покуда она не утеха, а - счастье. 1952 Во весь голос. Soviet Poetry. Progress Publishers, Moscow.
ОТВЕТ А я вам говорю, что нет напрасно прожитых мной лет, ненужно пройденных путей, впустую слышанных вестей. Нет невоспринятых миров, нет мнимо розданных даров, любви напрасной тоже нет, любви обманутой, больной, ее нетленно-чистый свет всегда во мне,
всегда со мной. И никогда не поздно снова начать всю жизнь,
начать весь путь, и так, чтоб в прошлом бы - ни слова, ни стона бы не зачеркнуть. 1952, 1960 Русские поэты. Антология в четырех томах. Москва, "Детская Литература", 1968.
* * * Я люблю сигнал зеленый, знак свободного пути. Нелюбимой, невлюбленной, хорошо одной брести.
Снег легчайший осторожно вертится у самых губ... О, я знаю,- все возможно, все сумею, все смогу.
Разве так уж ты устала, беспокойная душа, разве молодости мало, мира, круглого, как шар?
И твердят во всей природе зеленые огоньки: проходите, путь свободен от любви и от тоски... 60 лет советской поэзии. Собрание стихов в четырех томах. Москва, "Художественная Литература", 1977.
ИЗ БЛОКНОТА СОРОК ПЕРВОГО ГОДА В бомбоубежище, в подвале, нагие лампочки горят... Быть может, нас сейчас завалит, Кругом о бомбах говорят... ...Я никогда с такою силой, как в эту осень, не жила. Я никогда такой красивой, такой влюбленной не была. Русские поэты. Антология в четырех томах. Москва, "Детская Литература", 1968.
* * * Ты будешь ждать, пока уснут, окостенеют окна дома, и бледных вишен тишину нарушит голос мой знакомый. Я прибегу в большом платке, с такими жаркими руками, чтоб нашей радостной тоске кипеть вишневыми цветами... Ольга Берггольц. Собрание сочинений в трех томах. Ленинград, "Художественная Литература", 1988.
* * * Должно быть, молодости хватает, душа, наверно, еще легка если внезапная наступает на жажду похожая тоска, когда становится небо чище, и тонкая зелень мерцает везде, и ты пристанища не отыщешь в любимом городе, полном людей,тоска о любви, еще не бывшей, о не свершенных еще делах, о друзьях неизвестных, не приходивших, которых задумала и ждала... Ольга Берггольц. Собрание сочинений в трех томах. Ленинград, "Художественная Литература", 1988.
ПОЛЫНЬ Но сжала рот упрямо я, замкнула все слова. Полынь, полынь, трава моя, цвела моя трава.
Все не могли проститься мы, все утаили мы. Ты взял платок мой ситцевый, сорвал кусок каймы...
Зачем платок мой порванный, что сделал ты с каймой?.. Зачем мне сердце торное от поступи земной?..
Зачем мне милые слова от нелюбых - чужих?.. Полынь, полынь, моя трава, на всех путях лежит... Июнь 1928 Ольга Берггольц. Собрание сочинений в трех томах. Ленинград, "Художес 1000 твенная Литература", 1988.
* * * И я не могу иначе... Лютер
Нет, не из книжек наших скудных, Подобья нищенской сумы, Узнаете о том, как трудно, Как невозможно жили мы.
Как мы любили горько, грубо, Как обманулись мы любя, Как на допросах, стиснув зубы, Мы отрекались от себя.
Как в духоте бессонных камер И дни, и ночи напролет Без слез, разбитыми губами Твердили "Родина", "Народ".
И находили оправданья Жестокой матери своей, На бесполезное страданье Пославшей лучших сыновей
О дни позора и печали! О, неужели даже мы Тоски людской не исчерпали В открытых копях Колымы!
А те, что вырвались случайно, Осуждены еще страшней. На малодушное молчанье, На недоверие друзей.
И молча, только тайно плача, Зачем-то жили мы опять, Затем, что не могли иначе Ни жить, ни плакать, ни дышать.
И ежедневно, ежечасно, Трудясь, страшилися тюрьмы, Но не было людей бесстрашней И горделивее, чем мы! Строфы века. Антология русской поэзии. Сост. Е.Евтушенко. Минск-Москва, "Полифакт", 1995.
ПОРУКА У нас еще с три короба разлуки, ночных перронов,
дальних поездов. Но, как друзья, берут нас на поруки
Республика, работа и любовь. У нас еще - не перемерить - горя... И все-таки не пропадет любой: ручаются,
с тоской и горем споря,
Республика, работа и любовь. Прекрасна жизнь,
и мир ничуть не страшен, и если надо только - вновь и вновь мы отдадим всю молодость
за нашу
Республику, работу и любовь. 1933 Ольга Берггольц. Собрание сочинений в трех томах. Ленинград, "Художественная Литература", 1988.
* * * Вечерняя станция. желтая заря... По перрону мокрому я ходила зря. Никого не встречу я, никого, никого. лучшего товарища, друга моего... Никуда не еду я никуда, никуда... Не блеснут мне полночью чужие города. Спутника случайного мне не раздобыть, легкого, бездомного сердца не открыть. Сумерки сгущаются, ноют провода. Над синими рельсами поднялась звезда. Недавней грозою пахнет от дорог. Малые лягушечки скачут из-под ног. 1935 Ольга Берггольц. Собрание сочинений в трех томах. Ленинград, "Художественная Литература", 1988.
ЛИСТОПАД
Осенью в Москве на бульварах
вывешивают дощечки с надписью
"Осторожно, листопад!"
Осень, осень! Над Москвою Журавли, туман и дым. Златосумрачной листвою Загораются сады. И дощечки на бульварах всем прохожим говорят, одиночкам или парам: "Осторожно, листопад!"
О, как сердцу одиноко в переулочке чужом! Вечер бродит мимо окон, вздрагивая под дождем. Для кого же здесь одна я, кто мне дорог, кто мне рад? Почему припоминаю: "Осторожно, листопад"?
Ничего не нужно было,значит, нечего терять: даже близким, даже милым, даже другом не назвать. Почему же мне тоскливо, что прощаемся навек, Невеселый, несчастливый, одинокий человек?
Что усмешки, что небрежность? Перетерпишь, переждешь... Нет - всего страшнее нежность на прощание, как дождь. Темный ливень, теплый ливень весь - сверкание и дрожь! Будь веселым, будь счастливым на прощание, как дождь.
...Я одна пойду к вокзалу, провожатым откажу. Я не все тебе сказала, но теперь уж не скажу. Переулок полон ночью, а дощечки говорят проходящим одиночкам: "Осторожно, листопад"... 1938 Русские поэты. Антология в четырех томах. Москва, "Детская Литература", 1968.
РОМАНС Брожу по городу и ною безвестной песенки напев... Вот здесь простились мы с тобою, здесь оглянулись, не стерпев.
Здесь оглянулись, оступились, почуяв веянье беды. А город полн цветочной пыли, и нежных листьев, и воды.
Я всё отдам - пускай смеются, пускай расплата нелегка з 1000 а то, чтоб снова оглянуться на уходящего дружка! 1937 Ольга Берггольц. Собрание сочинений в трех томах. Ленинград, "Художественная Литература", 1988.
БАБЬЕ ЛЕТО Есть время природы особого света, неяркого солнца, нежнейшего зноя. Оно называется
бабье лето и в прелести спорит с самою весною.
Уже на лицо осторожно садится летучая, легкая паутина... Как звонко поют запоздалые птицы! Как пышно и грозно пылают куртины!
Давно отгремели могучие ливни, всё отдано тихой и темною нивой... Всё чаще от взгляда бываю счастливой, всё реже и горше бываю ревнивой.
О мудрость щедрейшего бабьего лета, с отрадой тебя принимаю... И всё же, любовь моя, где ты, аукнемся, где ты? А рощи безмолвны, а звезды всё строже...
Вот видишь - проходит пора звездопада, и, кажется, время навек разлучаться... ...А я лишь теперь понимаю, как надо любить, и жалеть, и прощать, и прощаться. 1956, 1960 Строфы века. Антология русской поэзии. Сост. Е.Евтушенко. Минск-Москва, "Полифакт", 1995.
* * * Я никогда не напишу такого В той потрясенной, вещей немоте ко мне тогда само являлось слово в нагой и неподкупной чистоте.
Уже готов позорить нашу славу, уже готов на мертвых клеветать герой прописки и стандартных справок...
