Линия судьбы? Улыбка беса?
Тишина. И некого позвать.
1994, март
Места глухие – камнелом,
Пустыня, мёртвый лес…
И за спиной растаял дом,
И страх под сердце влез.
Куда идёшь – не знаешь сам,
Все кеды истоптал.
Не удирай, постой, пацан,
Ты бегать не устал?
В чужих пространствах заплутав,
Облазив все миры,
Ты опоздал на свой состав,
Ты не нашёл дыры.
И до твоих солёных слёз
Нет дела облакам…
Следы чудовищных колёс
Читая по слогам,
Что на дороге отыскал?
Понять немудрено:
Чугунных идолов оскал,
Лукавое кино.
Идя по лезвию ножа,
Ты излучаешь боль.
Но ладно, хватит миражам
Глумиться над тобой.
Твой страшный путь и страшный мой
Лежат в одной пыли.
Тебе и впрямь пора домой.
Дай руку – и пошли.
1994, июнь
Дороги не видать. Пустырь, куда ни глянешь,
Где царствует закон рубля и кирпича.
…Но вот она встаёт над синими полями,
В невидимых руках как белая свеча.
Пылает серебром на тонкой колокольне
Осьмиконечный крест в полуденных лучах.
Смотреть издалека и радостно, и больно.
Недаром зажжена нам белая свеча.
Сумятицей путей и пыльным бездорожьем
Душа ослеплена, безумствует, крича.
И потому горит, зажжён дыханьем Божьим,
Маяк на берегу, высокая свеча.
Напрасно ветер выл, задуть пытаясь пламя,
Её не погасить, не оборвать печать.
…Стоит над морем тьмы, над синими полями,
В невидимых руках как белая свеча.
1994, июнь
Осенне-зимние дела…
В пальто закутаны тела.
Но вот звенящая пила
Коснулась шеи…
Ну что ж, в заплёванном году
Накаркал я для нас беду,
А всё ж союзника найду
В карандаше я.
Твои тоскливые глаза…
Так смотрит, может быть, гюрза.
Но стрелки не верти назад,
Часы сломаешь!
(Пока я это говорю,
На той же площади горю.
За что спасибо октябрю.
Ты понимаешь…)
Осенне-зимние дела…
Пустили в огород козла,
А он, волков сожрав со зла,
Убит снарядом.
Синеет палец под кольцом,
А мы стоим к лицу лицом.
Но как нам быть со лжи отцом?
Он ходит рядом.
И нагло тикают часы,
И шумно хлюпают носы,
И врут на площади весы,
Снег лижет пламя.
Осенне-зимние дела…
По нам звонят колокола!
(Слова, что кто-то с похмела
Назвал делами).
20.10.94
Кто прячется в полночном ветре?
Да, в нём, в нахлынувшем, полночном,
На сорок третьем километре,
Где фонари как многоточье
В конце забытой нами фразы…
Там тени ломкие затихли,
Но, перевёрнутые разом,
Танцуют в налетевшем вихре.
Кто притаился в клочьях мрака,
Кружащихся меж фонарями?
Куда упали капли страха,
Что мы не к сроку потеряли?
Кто за фанерною стеною
Сквозь дырку наблюдал за нами?
Чей липкий взгляд вода не смоет,
Не выжжет голубое пламя?
Кто притворился ветром чёрным?
Кто сочиняет эти ветры?
…Давай оставим свет включённым,
Не то во тьме найдем ответы.
28.10.94
Какая доля нам досталась?
Дождём размытые дороги,
Тысячелетняя усталость
И перепутанные сроки.
Могильный ветер дует в спину,
Пустынный жар висит над нами,
И кто не пьян ещё в дымину,
Тот страшными играет снами,
Но эти игры бесполезны,
Особенно тому, кто знает,
Как в сердце холодом железным
Тьма о себе напоминает.
Костей седые буреломы
Мы оставляем за собою,
Поскольку доброму и злому
Освобождаем поле боя,
А сами тащимся по лужам
Сквозь времена, миры и пули.
(Кому такой расклад не нужен,
Те ночью в сторону свернули).
Но мы дорог не выбираем,
Мы выбраны дорогой сами,
И мили ластиком стирая,
Идём с закрытыми глазами
Туда, где только снег и ветер,
Где начинаются дороги.
…Об этом, дорогие дети,
Вам говорили на уроке.
15.12.94
Давно уже спущены флаги,
Погасли на мачтах огни.
…Глотнув для сугреву из фляги,
В проулки уходят они,
Туда, где полынная темень,
Где ночью шуршат лопухи.
Они оказались не теми,
О ком сочиняют стихи.
Они оказались слабее,
Старее своих кораблей.
От ветров полночных дубея,
Друг другу талдычат: "Налей!"
И флягу пускают по кругу,
И горькие льются слова,
И стыдно глядеть друг на друга.
А утром болит голова.
А утром окажется былью
Всё то, что навралось в ночи,
И солнце присыпано пылью,
И поезд по рельсам стучит.
…Шальною судьбою хранимы,
Угрюмы они с похмела.
А время проносится мимо.
Спешит, понимаешь. Дела!
05.02.95
Последний трубач в темноту не уходит,
Стоит над обрывом, и сумерки тают.
А мы… Мы считались в далёком походе,
А вышли на улицу, где не летают,
Где снег никогда не становится белым,
Где люди торгуют раскрашенным хламом
И тоже заняться советуют делом,
Да вряд ли осилим такие дела мы.
Здесь ветер несёт целлофановый мусор,
Здесь матом покрыты бетонные стены,
Здесь локти кусают. Народ перекусан,
Но пивом зальёт обожжённую тему.
На улице все фонари перебиты
И чёрными дырами смотрят помойки.
Недавно свалили гранитные плиты,
Могилу сочтя котлованом для стройки.
Сбежать бы в проулок, где светятся окна,
И дети смеются, и пахнет сиренью…
За что, в самом деле, навесили срок нам?
…Да жаль, тот проулок в другом измереньи.
Последний трубач нам отбой не сыграет,
Он знает про небо, он в мусор не верит,
А нам остаётся попытка вторая.
Быть может, взлетим – и откроются двери.
06.02.95
Мы такого не хотели,
Но весенние метели
Нам напакостить успели,
Смяли солнечный апрель.
Ситуация простая:
Снег улегся и не тает,
Чайник все не закипает
И гудит за стенкой дрель.
Затыкая уши ватой,
Не сутулься виновато,
Что с того, что меч и латы
Унесли в металлолом?
Ни двора мы, ни кола мы
Не имели до рекламы,
Но хлебнув из этой ямы,
Как не стать крутым козлом?
– Сколько стоит превращенье?
– Два обкусанных печенья.
– Ну и цены! Ах, зачем я
Не проснулся до весны?
Вата снежная сереет,
В мутном небе гордо реет
То ли "Боинг", то ли Фрея.
А на кой они нужны?
Что же нам еще осталось?
Ветер, вечер и усталость.
Но смотри – такая малость,
А ломает корку сна.
Свет от неба не отнимешь.
Может, вату все же вынешь?
Снег не тает? Это финиш!
Это все ж-таки весна.
04.04.95
Отстрелялись, отпищали
Аркебузы и пищали.
Всё, что с боем защищали,
Утекло в песок
Палаши вложивши в ножны
(Это в принципе несложно),
На обочине дорожной
Пили тёплый сок.
Что ж ещё хлебать солдатам,
Коль взбесился мирный атом?
Тут и сам бы дон Румата
Опустил мечи…
В дымном небе солнце злое
Истекает белым гноем.
Хирургической пилою
Без толку лечить.
По неписанным законам
Только четверть самогона
Служит данью для дракона.
Значит – миру мир!
Избавляясь от обузы,
Все пропили аркебузы,
Шпаги тоже. И арбузом
Заключили пир.
Вот и кончена бодяга,
Что с ужаснейшим натягом
Обозначена как благо
Одуревших масс.
Сказки стали чёрной былью,
Наступило изобилье,
И дракон расправил крылья.
Вот и весь рассказ.
21.07.95
Дома -
Не тема.
Тьма -
система.
Грязные, пыльные
стены;
Трещины в них -
Как вены.
Т.Гончарук
А что же тема? Трещины систем?
Когтистые, внимательные тени?
Их время, их звезда…
Но вместе с тем
Нам задают вопросы не по теме,
И надо отвечать.
И сетью звёзд
Нимало не смущаясь, мимо башен
Умело проскользнуть,
И даже хвост
Держать трубой.
Пускай закат окрашен
Тем, что давно по капельке из вен
В ту самую трубу и утекает -
Нам всё-таки важнее, что Овен
И Дева неравны по вертикали.
Звезда под горизонтом, не видна,
Но открывает тайные пути нам.
