Подобных академиков, пролезших на вершину научного сообщества, не так уж мало. В академики редко попадают по заслугам, чаще – по протекции. Это общеизвестно. Не пора ли упразднить касту неприкасаемых – академиков? Может быть, не так уж были неправы чиновники администрации Президента, когда недавно собирались вообще ликвидировать Академию Наук?
Кукловоды и кукла
(сценарий для театра или мультфильма)
На сцену выходят четыре кукловода (в зале раздаются жидкие аплодисменты). Они в смокингах, котелках и с мешками денег. Один из кукловодов похож на самодовольного жирного американца, второй – на медведеобразного пьяного сибиряка, третий на лысого суетливого еврея, четвертый – на спецагента из «Матрицы». На сцену к ним невидимые помощники выбрасывают какой-то мусор (в зале возникает оживление и шёпот). Кукловоды подбирают его и начинают что-то мастерить. Вскоре тряпичная кукла, размером им по плечи, готова (зал лениво хлопает). Она – мелкий лысовато-блондинистый мужичонка в спортивных штанах, военной пятнистой гимнастерке, лакированных туфлях и тёмных очках. Кукловоды решают всё же снять с куклы очки, а то вид уж больно голливудский. Оказывается, у куклы маленькие серо-голубые глазки, невинные, как у младенца. Лицом мужичок похож на хитрого енота. Нос у него удлинённый, но курносый – уточкой. Кукловоды начинают сыпать деньги ему в карманы (в зале сильное оживление). Кукла благодарно улыбается кукловодам, хлопает ресницами и усердно кланяется публике (публика насмешливо одобряет). Потом кукловоды пристегивают к рукам и ногам куклы веревочки и начинают за них тянуть. Мужичок двигается в нужные стороны, сначала неуклюже и рывками, но вскоре начинает ходить величественно и самоуверенно (зал одобрительно аплодирует). Кукловоды сильно тянут за веревки, причём, каждый начинает тянуть в свою сторону Руки и ноги куклы напрягаются и на них обозначаются бугристые мышцы, которые при дергании веревок крепчают и надуваются. Мужичок становится плечистым и мускулистым, похожим на супермена и бэтмена. За спиной у него сами собой вырастают крылья (зал весело шумит, слышны крики «браво!» и «крутяк!»). Кукловоды испуганно нервно дергают за верёвки, чтобы заставить куклу повиноваться, но она уже вышла из подчинения. Кукла обрывает веревки и начинает грозно летать над кукловодами (зал восторженно шумит и громко хлопает). Сибиряк в панике убегает (зал смеется). Кукла-бэтмен пикирует на лысого и убивает (зал ахнул). Американец и спецагент падают на колени (бурные аплодисменты). Кукла отбирает у спецагента темные очки и надевает себе. Она бьёт американца мешком денег по башке. Кукловоды по её приказу становятся на четвереньки. Кукла надевает на них ошейники, прикрепляет золотые цепи и начинает водить кукловодов по сцене на потеху публики (бурные продолжительные несмолкаемые аплодисменты, переходящие в овации). Занавес.
Когда В. В. П. объявил о создании Народного фронта, я сразу же откликнулся одноименным ехидным стишком.
А когда позже в Москве начались протестные митинги на Болотной площади, я сделал из стишка крутую песенку и выложил на You Tube. В первый день было 50 просмотров, во второй – 550, в третий – 8300. Я уже предвкушал, что на четвертый будет сотня тысяч. Ничего подобного, всего 8400. И все следующие дни прибавлялось не более чем по полсотни просмотров. Как будто модераторы поставили блок. В этом предположении я утвердился к январю 2014 года: набралось всего 11 000 просмотров.
Интересно, что при введении на You Tube в поисковике слов «народный фронт» на первых местах вылезает куча роликов об активистах путинского Народный фронта, хотя там число просмотров гораздо меньше, чем у моей песенки. Свою песенку я там вообще не нашел (если она и есть, то где-то в самом конце списка).
А на днях у нас в стране вообще такой закон принят: блокировать (даже без предупреждения!) все сетевые ресурсы, которые покажутся модератору сомнительными. То есть сидит за компьютером какой-нибудь пацан и решает: что можно и чего нельзя. И блокирует всё, что хочет. Кстати, тут возникает крутой бизнес: заблокировал, содрал с заблокированного бабло, восстановил, потом снова заблокировал…
Вот такая у нас в стране виртуальная демократия…
Кстати, о просмотрах. Некоторые ролики на You Tube якобы набрали миллионы просмотров. Это враки. Просто работают платные программы, которые беспрерывно кликают на ролик, раскручивая его в миллионеры.
Когда мне исполнилось 6 лет, родители сделали магнитофонную запись, где мы с 4-летним братишкой читаем стихи. Встав на шаткий деревянный стул и набрав в лёгкие побольше воздуха, я продекламировал наизусть «Бородино» Лермонтова. Некоторые слова (кивер, лафет, бивак, булат и др.) были мне не понятны, так как при заучивании я постеснялся спросить родителей, что они означают. Я произносил текст поэмы пафосно, с чувством. Родители умиленно улыбались и восхищенно смотрели мне в рот. Я был неизмеримо горд собой и чувствовал себя настоящим артистом. Закончив стих, я торжественно поклонился, но не удержался на пошатнувшемся стуле и свалился, под общий испуганный смех. Падение обошлось без травматизма, но моё настроение стало менее радужным. Когда все успокоились, мой 4-летний братишка исполнил шедевр Агнии Барто «Наша Таня громко…». Забыв продолжение стиха, он трижды повторил: «плачет, плачет, плачет», а родители шепотом подсказали дельнейшее: «Уронила в речку мячик». «Мячик… мячик… мячик…», – неуверенно повторил братишка, забыв следующую строчку. «Тише, Танечка», – прошептала мать. Братишка, не расслышав, задумался, готовый зареветь. «Не плачь», – продолжил отец. И вместе с братишкой они втроём радостным хором закончили гениальную строку: «Не утонет в речке мяч!». После этого мать вручила нам по огромной конфете. Мы стали разворачивать обёртки, а отец в шутку спросил: «А нам с мамой дадите?» «Я дам!», – мгновенно отреагировал братишка. «И я дам», – с запинкой, чуть помедлив, согласился я.
Прошло 10 лет. Послушав эту кассету в юности, я испытал стыд. Какой же я был наивный идиот! Да ещё жлоб. Пожалеть конфетку для обожаемых родителей! Уши у меня запылали. Мне было стыдно и за пафосность, и за бездумное произнесение непонятных слов, и за гордость, и за падение со стула, и особенно – за жадность.
Прошло сколько-то лет. К зрелому возрасту я полностью истребил в себе пафосность и гордость (а также почти искоренил жадность). И когда мне случайно попалась эта старая кассета, я прослушал запись подыхая от смеха. Мне было смешно до колик в животе. Буквально всякое слово, произнесенное мной, братом и родителями, вызывало во мне гомерические судороги веселья.
Прошло ещё много лет. Кассета давно где-то затерялась. Но почему-то вдруг вспомнилась. Я восстановил в уме каждое слово, прочувствовал каждую интонацию. Мысленно прокрутив запись, я испытал невыносимую тоску, безмерную печаль и убийственное одиночество. Ведь из всей той нашей семьи только я пока ещё жив…
У большинства людей неделя начинается в понедельник – в день выхода на работу после выходных. Хотя бывают исключения. Например, один мой знакомый алкаш отсчитывает недели по пятницам: с утра он предвкушает, вечером употребляет, а в выходные злоупотребляет. Каждый рабочий день он трепетно ждёт пятницы. Другой мой знакомый ведёт отсчёт с субботы. Будучи по папе евреем, он ни в грош не ставит мамину украинскую кровь, принял иудаизм, поэтому свято чтит Тору и субботу. Третий мой знакомый считает недели по воскресеньям. Он православный, причём, истинно верующий. По воскресеньям он ходит на службу в церковь, как на праздник, и при возвращении весь сияет.
Казалось бы, как трудоголик, атеист и не алкаш, я должен был бы отсчитывать недели с понедельника. Ведь не зря же я родился именно в понедельник. И в школу пошел в понедельник. И в ВУЗ поступил в понедельник. И закончил ВУЗ в понедельник. И кандидатскую защитил в понедельник, и докторскую. Но нет, я отсчитываю недели не с понедельника. И не со вторника. Хотя во вторник я женился, стал папой и развёлся. И не со среды. Хотя в среду я сочинил первый стих, издал первую книгу, выступил с первым концертом и т. д.
Короче, я зациклился на четвергах. Почему? Сам толком не пойму. По четвергам я, как обычно, иду утром на работу, а вечером смотрю телек или читаю книгу или делаю что-нибудь нужное или не очень нужное. Четверг вроде бы ничем не отличается от других дней. Ну, разве что только в этот день я покупаю газету «Пущинская среда», которая почему-то появляется в продаже не в среду. Газета – единственное, что как-то регулярно отличает мой четверг от других дней. Четверг это мой «день сурка». Когда наступает четверг, я удивляюсь: как быстро промелькнула неделя! Недели летят буквально со свистом. И всё – из-за того, что быстро сменяются четверги. Проклятые четверги! Из-за них мгновенно проходят месяцы и уплывают в лету годы. Если бы не было четвергов, моя жизнь не казалась бы такой короткой. Была б моя воля, я бы издал Указ об отмене четвергов.
