Макс Армай - 33 Буквы

Слова теряются в пути.
И к немоте ведёт дорога.
Когда перестаёшь расти,
То говоришь совсем немного.

Осколки от кривых зеркал,
Как привкус смерти у цикуты.
Когда на мир смотреть устал,
Скользишь привычкой мимо сути.

Ты видишь тень, а не предмет.
Ты слеп в лесу стереотипов.
Когда живёшь так много лет,
Привычка видеть — позабыта.

В кольцо древесное времён
Всё входишь глубже саморезом.
И вот, ты миром полонён,
Ты — нищий, мнящий себя Крезом.

Я по коже шагаю планеты.
Я смотрю в лицо небесам.
Всё исчезнет, когда-то и где-то.
Только прежде — исчезну я сам.

А мне хочется знать все ответы.
А мне надо дожить до конца.
Я хочу заглянуть за край света
И начало найти у кольца.

Я с блаженством вдыхаю воздух.
Солнце кожу ласкает теплом.
В любой миг уже может быть поздно:
Мы лишь в это мгновенье живём.

Испаряются чёрные дыры.
Время, сжавшись, ползёт кротом.
Если все мы — из звёздной пыли,
Значит, небо и есть наш дом.

Солнца свет по-осеннему робок:
Слишком часто идут дожди.
Мир, как брошенный кем-то ребёнок,
Горько плачет, не в силах идти.

Вот и мы — с каждым днём всё бледнее —
— Не рискуем уж плыть за руном.
Мы не стали намного беднее,
Но устали от слова "потом".

Время стали делить по оси:
3.1 превратилась в восемь.
Я разжал хватку липкой сети
И пошёл просто встретить осень.

С каждым днём всё изменчивей мир.
Всё стареет задолго до срока.
Надо вылить, едва пригубил,
Чтоб узнать вкус иного истока.
Что ж, такая судьба у вещей.
Жизнь за это нас вряд ли накажет.
Ты лишь помни, живя всё быстрей,
Что любимый — не модный гаджет.

Лист на ветке желтеет.
Небо хмурит дождём.
В этом мире без денег
Трудно, даже вдвоём.

Но к чему причитанья?
Знаем всё наперёд.
Это жизнь — испытанье
Тем, кому не везёт.

Лишь трудом и терпеньем
Можно вырвать лишь кость.
Мясо ж съест, без сомненья,
Всех удачливей гость.

Тот, кому улыбнётся,
Хоть однажды, судьба.
Лишь ему здесь найдётся
Свет под солнцем всегда.

Мир бурлит и клокочет.
На востоке — весна.
Жизнь от нас что-то хочет,
Но молчит, как всегда.

Вал восьмой мирозданья.
Следом катит ещё.
В щепы — люди и зданья.
Страшно и горячо.

Чёрной птицей — комета,
Как предвестник беды.
Не конец ещё света,
Но дыханье судьбы.

Тёмный след за кормой.
Лёд блестит под луною.
Кто уже не со мной
Перечёркнут судьбою.

Свой последний пятак
Не отдам я Харону.
Пусть везёт просто так.
А пятак — брошу в воду.

Словно чайки кричат
На уключинах вёсла.
Мы живём невпопад,
Бестолково и косо.

Счастья свет — далёкий и неверный,
Как из прошлого — сияние звезды.
На дороге к смерти я не первый,
Кто постиг превратности судьбы.

Снова тьма пришла с востока.
Воздух высушен и сжат.
Безвоздушная тревога.
Пламенеющий закат.

Кажется, что всё, как прежде:
День — такой же, как вчера.
Но воткнула нож надежде
Прямо в сердце, вдруг, судьба.

И теперь — ты мёртв до срока:
Рана — слишком глубока.
Безвоздушная тревога.
Бесконечная река.

Я заглянул за нитку горизонта,
Глаза ожёгши солнечным огнём.
Жить в этом мире — просто и не просто,
Но одному — труднее, чем вдвоём.

Я видел страх, что мир терзает словом,
Его читают всюду между строк.
Во мрак невежества душа, срываясь, снова,
Словно заклятье, шепчет громко. — Бог!

По краю вечности, как пёрышко — над бездной,
Парит душа, себя боясь узнать.
Для жизни смерть — законная невеста,
Но редко кто готов её принять.

Исчерчен инеем февраль,
Разложен в белые сугробы.
Ах, Разиель, хранитель тайн —
— Покрыл снегами лик Европы.

О чём-то зная наперёд,
Задумал утаить до срока.
Давно, пред тем, как был потоп,
Раскрыл он тайну Ною только.

А впрочем, было б что скрывать:
Ведь мир всегда у края бездны.
Лишь нам самим всегда решать —
Яд выпить, иль сражаться честно.

Едва ли всё бывает к месту.
Мир — это печь, а мы в нём — тесто.

День таял, как снежинка на руке.
Мгновенья падали беззвучно, прямо в вечность.
Я был один, а может быть — в себе.
Я постигал в извечном — быстротечность.

Но мои мысли, что густой сироп —
— Застыли вязкой, неподвижной лужей.
И вот, в пещере, я — слепой циклоп,
А все ответы — с овцами, снаружи.

И мир вокруг, как хитрый Одиссей,
Смеётся лишь, язвительно и громко.
Опять стена, там, где должна быть дверь,
И не ответ, а обещанье только.

Но дуновенье, в липкой тишине:
Твоё касание вернуло из иного.
И понял я, что ты — всегда во мне,
И то, что мне — не надобно другого!

Ветер сдавил мне шею.
Ноги опутал туман.
Кто спит, и проснуться не смеет,
Навеки попал в капкан.

Тихий, зловещий шёпот.
Ветка стучит в окно.
Я сдавленно крикнул: "Кто тут?"
Но тихо вокруг и темно.

Холод ласкает спину.
В жилах не кровь, а лёд.
Я в собственном сне погибну,
Коль утро меня не спасёт.

Твоё имя, на языке —
— Словно капелька жгучей приправы:
Как мне тайно хранить в себе
То, что сносит внутри все преграды?

Вздох, что камень летящий с горы,
Низвергает в душе лавину.
Как идти поперёк судьбы?
Как заставить себя пройти мимо?

Как сон дурной закончатся дожди.
Прогонит ветер туч угрюмых стадо.
Зарёй надежды вспыхнет край Земли.
И ты поймёшь — печалиться не надо.

Наш каждый вздох — лишь случай, не судьба.
И в каждом есть своё зерно удачи.
Ты полной грудью мир вдыхай в себя
И верь, что он — смеётся, а не плачет.