дерзость.
Зачем, скажи?
Строим миры,
как миражи.
Соло гитары,
браво,
мой спутник,
на бис прошу,
не уходи.
Время медленно течёт,
череда простых событий,
глянешь, новый поворот,
а за ним клубок открытий.
С неба в окна нам восход
дарит солнечные блики,
жизнь порой водоворот,
вертит придорожный листик.
Чуть задремлешь детвора
во дворе играет в мячик,
призадумался слегка –
тишина, зима, диванчик.
Вот и твой закат, как миг
приближает конец сказки.
Помнишь?
Как-то, вдруг, возник
огонёк надежды ясный.
В душе родного вдохновения
я грею руки о костёр.
Сгорает уголь, летит пепел
и в глубине я слышу зов.
Там вечный страх потерь порывов,
там гул очередей больших,
а я в мучительной тревоге
боюсь, что не окликнет жизнь.
Так мало прожитых событий,
так много, будто, впереди
и на заре шагов по нитям
уставшие мне снятся дни.
Потерял рассвет значение,
алый видится закат,
голос тихий из забвения
зарождает в сердце страх.
И тоска горой высокой
заслоняет всякий вид,
и рекой ночной глубокой
тянет за течением вниз.
Сожалений пепел серый
и надежды холостой
покрывает дивный берег
жизни прожитой, другой.
За лесами вдохновений,
за полями смежных душ
на осколки бьётся время,
словно танцы в Мулен Руж.
Ты в моих пропущенных,
мой гордый нрав упёк.
Кто знает сколь отпущено
нам на двоих, как срок.
Терзания, сомнения,
уныния, восторг,
под небом болью венчаны
и дружен с нами бог.
Поверить в оправдание
в мельчайшее, детальное,
здесь просится мой долг.
Прости мои мгновения,
любовные затмения,
я душу рву с тобой.
И лики сожаления
и сны о честном времени,
как нити свяжут вновь
мне чистое прозрение
и сильный образ мой.
Меня обидеть заново,
как в землю снег втоптать,
теперь никто не сможет
со мною совладать.
Ты снова в пути.
Этот блеск на оконной раме,
палата залита солнцем,
скажи: «Привет», — своей маме.
Улыбнись и кричи
живительной силой божьей,
глаза распахни
и чувствуй мир своей кожей.
Собирай здесь багаж
на груди у родного сердца,
этот миг твой карт-бланш
на искренность
данную детством.
И время покажет тебе
каков у судьбы был повод,
а все линии, верь,
расчерчены по основам.
Вдыхай равномерно
холодный и тёплый воздух
мы дети вдвойне,
когда пробьёт час отдать
свой последний голос.
Смерть всего лишь пространство,
глянцевый мокрый асфальт,
колодец с тёмной водою,
яма, ящик и прах.
Прах на вид серый пепел –
конечность всего на Земле,
зола отражённого света
в сущности, бытие.
Вечности злой крематорий
сжигает всё на пути
и солнца лучи раскалённые
обнимут сердце внутри.
В тишину минут, рассыпанных по жизни,
пары зелья долгих мук вдыхая,
улыбнёшься уголками губ ты,
участи своей, не понимая.
Самый лучший метод вдохновения -
разглядеть в лучах крупинки пыли
и смешать коктейль свой озарения,
и всучить его в объятия лиры.
Загляни за небо в бездну мыслей,
в омут утопающих надежд,
нам никто не обещал ответы
и нечестно требовать успех.
И зачем услышала я тишину?
Я теперь с ней не расстанусь,
я в темную ночь к ней загляну
и навеки с нею останусь.
Зачем фонари бьют по глазам?
Они слепят будто специально,
чтоб не видела я, как тени ползут
на жизнь, что будет далее.
Снег заметёт твой поцелуй
и следы заметёт, словно не был.
Оставь мне меня такой же, как все
и его мне оставь, молю, Боже…
Только шум прибоя
и любовь до гроба –
это всё, что нужно,
чтобы жить без боли.
Море цвета неба,
небо цвета моря,
если бы я не был,
то и ты тем более.
Жизнь,
всего лишь чувство,
воля и покорство,
и ещё искусство
на ресницах солнца.
И улыбка, вроде,
значит что-то большее,
ну, а может, просто
миг ею наполнен.
В мире пастельных тонов
каждый цвет — это Бог.
Палитра красочных сил,
в суть вонзившая клин,
растеклась по китайской бумаге.
След оставила тень
и воцарил тёмный день,
и печатает жизнь в типографии.
С ярким светом луны
нам позволено быть
на ладонях творца-созидателя.
В самом сердце воды,
на тумане пиши
о мечте, словно любящей матери.
Этот день уносит ноги
след, теряя в темноте.
Свет его земной тревоги
растекается во мгле.
Облака сменили звёзды,
тишина стучится в дверь,
отвори ей и любовью
всей, что есть, её согрей.
И томится в ожидании
спутник наших дивных снов,
и летят воспоминания
синей птицей далеко.
Человек, добро и вечер
на прогулке под дождём,
миг любви порой беспечен,
но прекрасен всей душой.
И черты воды в пространстве,
словно линии судьбы,
искажают смыслы, шансы
в пьяном виде, вопреки.
Дышит улица туманом,
я дышу твоим обманом,
дождь нарочно льёт упрямо,
моё сердце в свежих шрамах.
Скоро всё встанет на свои места,
ведь скоро весна.
Растают снежинки, сотканные из боли,
заберёт их время с собой в свою круговерть.
И захочется жить.
Верю тебе, ты ещё сможешь.
И солнце будет палить, а ты улыбаться будешь.
Обрушится радость, будто с небес.
И всё устаканится.
Перебесишься и помолишься,
выплывешь, высохнешь и осмотришься,
а закаты такие увидишь, что слов не отыщешь.
Израненным сердцем снова полюбишь.
Снова. Не забывай это важное слово.
Живой, значит, есть ещё один шанс,
а может и много…
Неуловимое создание
летит со скоростью комет,
его далёкое звучание
доносится до всех планет.
И ощущение громче факта,
а есть оно, вообще, иль нет?
Воспринимается буквально
и тянет за собою след.
Неосторожное движение,
набор случайностей и схем
и бесконечность ожидания
роняет тень на радость лет.
Люди врастают друг в друга,
будто корни в землю
и дышат одним мгновением,
одной надеждой.
Жизнь высоту набирая,
даёт им шансы
и в их руках сила,
они и есть правда.
Гордость проходит с годами,
как дни ненастья.
Золотом вышита слава
в красивой рамке.
Слово, летящее с ними
в одном экипаже
преобразует
