Борис Поплавский - Сочинения

Шасть тысячу шагов проходит жизнь
Но шаг один она тысяченожка.
О сон (как драпать от подобных укоризн)
Борцову хватку разожми немножко.

Пусть я увижу (знамо ль что и как)
Но во вне все ж. Ан пунктик в сем слепого.
Быть может в смерть с усилием как как
Мы вылезаем (ан возможно много).

Огромная укромность снов мужей
Ан разомкнись (всю ль жизнь сидеть в сортире).
Стук рядом слышу вилок и ножей
Музыку дале: жизнь кипит в квартире.

(Звенит водопроводная капель)
Но я в сердцах спускаю счастья воду
И выхожу. Вдруг вижу ан метель!
Опасные над снегом хороводы.

Ничего не может быть прелестней
Ресторана за сорок су
Где приветственно нежной песней
Вас встречает хозяин барсук

Где толкуют бобры и медведи
О политике и о еде
Где начищены ручки из меди
На прилавке и на плите

Где душа утешается супом
Или режет жаркое в сердцах
И где я с видом важным и глупым
Не пытаюсь читать в сердцах

Барсукам подвигаю солонки
И медведям горчицы мед
Меж рекламой старинных мод
И столом где бутылок колонки

Ничего не может быть прелестней
Ресторана за сорок су
Где приветственно нежной песней
Вас встречает хозяин барсук

Я желаю но ты не жалеешь
Я коснею но ты весела
Над рекою бесстыдно алеешь
Как испорченный гиппопотам

Хороши островов помидоры
В них белёсый законченный сок
А на окнах шикарные шторы
И монокль с твое колесо

Потому что лиловую реку
Запрудил белозадый карась
И строптивые человеку
Рыбы многие все зараз

Шить и жить и лечить как портной
Лечит жесткие велосипеды
Обходиться совсем без коров
Погружаться в бесплатный смех

Эдак будешь достоин розетки
И лилового крокодила
Наберешься всяких кастрюлек
И откроешь свой магазин

Там ты будешь как в скетингринге
Где катаются звезды экрана
Где летают лихие конфеты
И танцует холеный джаз-банд

Потому что тебя не жалеют
И она улыбается ночи
На платформе в таинственной форме
За шлагбаумом с улыбкой вола

Запыленные снегом поля
Испещряются синими маками.
В океане цветут тополя,
И луна покрывается злаками.
<Потому что явилась весна
Разрушительная и страшная.
И земля откликнулась жалостнá:
«Хорошо было в сне вчерашнем».>

Волны ходят по лестнице дней.
Ветром полны подземные залы.
Стало счастие льда холодней.
А железо становится алым.

Возникают вещей голоса,
Перекличка камней — как солдаты.
А немой человек соглядатай
Только зависть и весь в волосах,

Паровозы читают стихи,
Разлегшись на траве — на диване,
А собаки в облачной ванне
Вяло плавают, сняв сапоги.

День весенний, что твой купорос
Разъедает привычные вещи.
И зеленою веткой пророс
Человек сквозь пиджак толстоплечий.

И не будет сему убавленья,
Избавленья бессмертью зимы,
Потому что отходит от лени
Ледокол, говоря: вот и мы.

Поднимается он толстобрюхий
На белёсый блистательный лед,
И зима, разрываясь, как брюки.
Тонет в море, как в рте бутерброд.

На ярком солнце зажигаю спичку
Гонясь за поездом нахлестываю бричку
На свежем воздухе дурной табак курю
Жестокий ум растерянно люблю

Подписываюсь левою ногою
Сморкаюсь через правое плечо
Вожу с собою истину нагою
Притрагиваюсь там где горячо

И так живу кого не проклиная
В кого не веря ни во что подчас
И часто кажется что не моя иная
Идет фигура с дыней на плечах

И вот приходит в незнакомый дом
И ласково с чужими так толкует
И вот плывет в канаве кверху дном
Иль на карнизе узком вот воркует

Всем говорит совсем наоборот
Но удивления не в силах обороть
Торжественно выходит из ворот
Выводится подчас за шиворот

И целый день таскается с стихами
Как грязный грешник с мелкими грехами

Я равнодушно вышел и ушел
Мне было безразлично, я был новый
Луна во сне садилась на горшок
Не разнимая свой башлык слоновый.

Разнообразный мир безумно пел
И было что-то в голосе, в надрыве
Чего чудак расслышать не успел
Определить не захотел счастливый.

На черном льду родился красный ландыш
А кучеру казалось: это кровь
Он уверял он пел не без таланта
Показывая языка морковь

С прекрасной рожи шествовали сны
Они кривлялись пели соловьями
Смеялись над угрозами весны
Ругались непонятными словами

О уезжайте, о зачем мозолить
Осмысленные глазки северян
Шикарным блеском золотой франзоли
Зачем входить голодным в ресторан

Зачем показывать фигуру, что пальцами
Нам складывает ветер дальних мест.
Зачем шуршать деньгой над подлецами
Что более всего боятся звезд.

Существующий мир поминутно подвластен печали
Отлетающий дым абсолютно весом и нечист
Несомненно фальшивя в ночи голоса прозвучали
И органом живым управляет мертвец-онанист

Души мрака ко свету летят и сгорают
Но счастливо живут и растут их пустые тела
Ледовитую землю кусаясь скелеты орают
А над книгой лениво заснули глупцы у стола

Возвращение сна прерывает последний порядок
Идиотски сияя и тая в своей наготе
Рай поет отвратительно жалок и гадок
Пританцовывать долу рабы охочи на кресте

И над всеми владыча бубнит обаяние смерти
Голубые глаза расточая на каменный мир
Где в аду ледовитом полярные черти
Созерцают бездумно танцующий в душах эфир

Сон смертельный и сладостный раннего часа
Фиолетовый звук на большой высоте
И смертельный позор неуместно призвавшего гласа
Эти самые души и кажется вечно не те

Абсолютно безвестный бесправный и новый
Не печальный — не бывший в земле никогда
Где скелет под пятой Немезиды слоновой
Раздирает железной сохою года

И лишь голос один зацветает на озере хора
Лик один фиолетово в море звучит
Дева ночи идет по дороге ночного позора
Дева ночи взывает к рассвету но небо молчит

Окруженное сотнею стен золоченых
Миллионом хрустальных сияющих рек
Где от века в святую лазурь заточенный
Спит двойник очарованный царь человек

За углом в пустынном мюзик-холле
На копеечку поставили revue
Ангелы прогуливались в холле
Пропивали молодость свою
Кто-то в сердце барабан ударил
И повисло небо на смычке
На колени пал в променуаре
Сутенер в лиловом сюртуке
Соловьи в оркестре рокотали
Снег огней танцовщиц засыпал
Чьи-то совы в облаках кричали
Кто-то черный в креслах засыпал
Арлекины хлопали в ладоши
Вызывали дьявола на бис
Водолаз слепой одев калоши
Утонул смеясь на дне кулис