Разрушают всю меня.
Не могу ничего делать.
Либо пить.
Иногда просто хватаюсь за голову и сижу.
На немецком мы читали сказку про девочку Момо.
Поэтому у неё было много друзей.
Manchmal.
Поэтому у меня мало друзей.
Чтобы не грузиться.
Потому что я редко разговариваю.
До школы меня воспитывала прабабушка.
Или быстро иду.
Это значит, что я уже на войне.
Слова любви. Умирая, я хочу услышать слова любви.
Это просьба. К Тебе.
Свои, чужие.
Я знаю.
Существую.
И мне этого недостаточно.
2017 г.
Два стихотворения для
Р.М.
***
Здесь холодно,
Здесь очень хорошо.
Под окнами разгуливают тени.
О чём-то говоришь мне ‒
Я молчу.
Смотрю на твои мятые колени.
Вода, преобразованная в яд.
Тоска, преобразованная в спину.
Начнётся дождь ‒
Начнётся снегопад.
Опять уедешь ‒
Я опять остыну.
Джимми-Джимми Разлагаев
Разлагаев Джимми-Джимми
Очень болен, очень нежен ‒
Целовальщик диких кошек,
Пышногрудый итальянец,
В землю втоптанный подснежник.
Джимми-Джимми, ача-ача!
Персонаж новелл Боккаччо,
Тот, который в серой шляпе
Нежность комкает в ладошке
И сияет на диване,
Алкогольный Астероид.
Разлагаев Джимми-Джимми
Ночью дверь с ноги откроет
И зрачки его впитают
Холод сосен монастырских,
Запах мёртвых лошадей.
Ача-ача.
Джимми, пей!
***
Я вернулась поздно
Я сразу легла в кровать
Я услышала, как начинается дождь
И подумала, что, кажется, люблю тебя,
Представляешь?
Тогда я решила больше не покидать свой дом
Свои кружечки с цветами
И квадратную ложку,
Которую мне подарила прабабушка Фелиция,
Перед тем как её забрали психиатры.
Никогда больше.
Derevenskoye
Тащили волка за ноги и улыбались постоянно.
Как будто все проснулись только утром,
Как будто раньше не было такого.
Тащили волка по грязи, хотели скинуть в яму,
За то, что курицу сожрал, пока мы целовались.
Пока мы трогали себя за руки и за шею,
И я сказала, что люблю, потом ‒ что не жалею,
Что я сказала это все. Мне нечего стесняться.
Мы целовались. Я люблю с тобою целоваться.
Мне было радостно, ведь ты ответил, что ты ТОЖЕ…
И это было хорошо, и на тебя похоже.
Я говорила, что люблю. Ты говорил ‒ я тоже…
(и так мы говорили до тех пор, пока не услышали, как крикнула курочка в курятнике)
Тащили волка за ноги и улыбались постоянно.
А он не дергался и тоже улыбался,
Кровавый нос отворотив на запад,
Глазами хлопал, перышком плевался.
А мы его, скажи! Скажи! Тащили без усилий!
Хороший волк попался нам, не правда ли, Василий?
Из цикла «Никитики»
***
Ветер качает гирлянды.
Я
Молча притронусь к твоей руке.
Двадцать девятого октября
Молча притронусь к твоей руке.
Молча из бара направимся мы
К белой реке.
***
Непереносимость собственного существования ‒
Истинная болезнь.
Катастрофическое утро и на следующий день тоже ‒
Истинная тоска.
Толерантность, тяга к прекрасному, хорошие волосы ‒
Акробатика.
***
1. Простишь ли ты меня?
2. Вели какое-то расследование,
Потом проснулась
Начала думать
3. Восход лимона на подоконнике,
Табачная дымка
4. Когда я успела вообще.
5. Восемь девять… восемь восемь восемь
Больше не помню
6. Купила вчера молоко
Вечером сварю кашу
7. Подташнивает
***
Красным по белому ‒ «Прости».
Я говорю: «А мы здесь шли,
Ходили как-то мы с тобой
Весной-весной.
С Никитой шли,
Ходили с ним по головам,
Синхронизировали шаг.
Теперь не ходим».
Как-то так.
Никита
Бульвар Никитский. Никого.
Ты в нём Никита.
Ты один.
Никчёмный мальчик никакой
Никто ‒ Никита ‒ Никотин
Никем не узнан, не любим…
Не выйдет замуж никогда.
И некогда случится с ним
Несчастье. Или никогда.
Никита замкнут, нелюдим.
Непобедим.
***
Никого дома
На столе каша
Чуть тепла печка
Браслет о чашку ‒
Призыв к жизни
Твоя воля
Моё солнце
Совсем скрыто
Я трудно встала
–
Еще начало
А мне уже
Нестерпимо больно
***
На лошади едут
Короли едут
Это мы едем
Это я и ты
И за нами следом
Золотым пледом
Стелются ресницы
Сухой травы
Ты меня знаешь
Ты меня терпишь
Я тебя вижу
И это ты
Мы с тобой едем
Не спеша едем
На лошади едем
Едем короли
***
Встретиться с тобой на модной улице в модной одежде не входило в мои планы, Нет.
Встретиться с тобой на модной улице в модной одежде не входило в мои планы, Нет.
Встретиться с тобой на модной улице в модной одежде не входило в мои планы, Нет.
Я не собиралась быть здесь вчера и сегодня утром тоже еще не собиралась,
Проснулась ‒ кофе, рахат-лукум; думала о многом, но не о тебе, Нет.
Совсем недавно только вспомнила, зачем мне надо быть здесь, но вот уже снова не помню, но знаю наверняка, что
Встретиться с тобой на модной улице в модной одежде не входило в мои планы, Нет.
***
Город, нет.
Чешем.
Руку дай.
Холод.
От него ‒ дымно.
А он сам ‒ синий.
Приманил пташек.
Расчертил клетку.
Город, нет.
Чешем.
Руку дай.
Холод.
От него ‒ ярко.
Я с тобой ‒ дома.
А он мне ‒ выйди.
Я с тобой ‒ дома.
Город, нет.
Чешем.
Руку дай.
Холод.
От него ‒ выдох.
А он сам ‒ воздух.
Я ему ‒ голос.
А он мне ‒ ветер.
Я с тобой ‒ дома.
Город, нет.
Тихо.
***
Я буду скучать
Скользить
Представлять нас вместе
В снежном поле
На скале
Перед алтарем
Перед гробом себя
Тебя передо мной
В черном газовом платочке
В день когда ты умрешь
Я обниму твоих детей
Ваш папа был отличным любовником
Скажу я им
Они понимающе кивнут
Сон о смертельном побережье/история поиска
I
Блестящие ракушки. Лёд медуз.
Сегодня пасмурно: вспотели минералы.
Где храм сейчас ‒ там бунгало стояло
И спал смотритель моря в унисон
Хрипению всех птиц,
Необнятых, ненастных.
На водородных щах худеющих собак
Мне было жалко.
Мысль моя летала.
И речь текла по злому языку.
Как жалко, что тебя я не сумела
Найти на этом странном берегу.
II
«Здесь никогда не падал белый снег»
–
Мне женщина в распахнутом халате
Предложит кислое, до низа живота
Дерущее, некрепкое вино
Потом расскажет мне о мертвом сыне.
Я всю ее до косточек пойму.
Я всю ее до боли разумею,
Хотя сама детей я не имею.
Пойму ее. Не знаю почему.
–
–
–
–
–
III
Он говорил мне ‒ я честный,
Поэтому не православный.
Таков был мой маленький спутник,
Знаток зеленых руин.
Смотри, говорит, ‒ черешня.
Ее зовут Ариадна.
Вот алыча Ирина.
Вот гранат Августин.
И если ты хочешь с кем-то
Из них познакомиться ближе ‒
Можно устроить встречу.
Ночью. Один на один.
IV
Меня ожидала Туя у северного забора
И я ей все рассказала.
О том, как в тебя влюбилась
И как это было тихо ‒
Ныла в сухие стволы
Вся абсолютно голая
В море купалась утром
С ловкими рыбами смерти.
–
–
V
А ночью крыши обнесли косые ветры
По огородам разнесли сухие ветки.
И мы с хозяйкой целый день их собирали
Большие ‒ в сторону, а мелкие сжигали.
Потом мы крышу драную латали.
И думали. Поэтому молчали.
–
Я думала, найду тебя у моря.
Здесь все как ты, здесь все не очень злое,
Спокойное, разрушенное, пьяное.
Здесь солнце повенчалось с обезьяною.
Здесь жизнь идет с неспелыми арбузами.
Здесь гаснет слово. Остается тiльки музыка.
***
Маленькая осень
В маленькой Перми:
Мы идём под светом
Утренней зари ‒
Ты сегодня нюхал,
Я пила вино.
Очень одиноко.
Очень все равно.
***
Мы играем в бутылочку:
Ты, я и зеленый плюшевый заяц
В маленькой соломенной шляпе,
Которого…
Зачем ты его позвал?
Неужели тебе со мной скучно?
Неужели тебе скучно со мной?
Ведь я
