— Что Интерпол? — поторопил офицера адмирал, — Всё по джунглям бегает?
Офицер замялся, но всё же рискнул доложить: — Извините, товарищ адмирал, но Интерпол потерялся в горах Непала.
— Потерялся? — вскинул брови адмирал. — Нужно отыскать. Не нравятся мне эти летучие голландцы. Что-то уж очень они спокойно разгуливают по Москве. Нужно нам самим продумать этот вопрос.
* * *
За столом крутого московского ресторана сидели Майкл, Алекс и двое смуглых мужчин далеко не славянской внешности.
— Послушай, Талал, то, что мы вам предлагаем, — горячился Алекс, — ни одному Бушу в голову не придёт! Представьте себе: корабль, под русским флагом входит в Нью-Йоркский порт и изо всех орудий, как шарахнет!
— Тише, тише, — успокоил его Талал, — ты кричишь громче пушки!
— Не бойся! Тут каждый второй по Нью-Йорку хочет шарахнуть! — успокоил его Алекс.
— Сколько вы хотите денег? — по-деловому продолжил второй.
— За идею? — обрадовался Алекс.
— За корабль, — уточнил второй.
— Ничего не хотим, — принял, наконец, участие в разговоре Майкл, — мы дарим тебе, Азиз, этот корабль. Но с одним условием — он должен утонуть. Вместе с экипажем и пассажирами. Можно так: отдельно — экипаж и пассажиры, отдельно — корабль. Но экипаж и пассажиры — раньше.
— Не понял, — не понял Азиз. — Я думал, ты страховку за корабль хочешь получить?
— Я хочу помочь вашему святому делу, — приподнял свой бокал Майкл.
— Аллах Акбар! — поклонились непьющие гости.
— Воистину — Акбар! — ляпнул Алекс, но на смуглых масках ничего не отразилось.
* * *
Георгис Костантидис, абсолютно неотличимый от проводника-шерпа, цепляясь окровавленными пальцами за камни, взбирался по отвесной скале. Вслед за ним ползли остатки измождённого спецназа. Время от времени, кто-то из спецназовцев срывался и молча, с улыбкой на лице, падал в пропасть. Усилием воли Георгис попытался дотянуться до уступа, и вдруг, оттуда выглянул краснощёкий моряк — черноморец в лихо заломленной бескозырке. Он протянул Георгису мобильный телефон и доложил: — Командующий Черноморским флотом на проводе!
С трудом удерживаясь на одной руке, Константидис взял телефон другой и поздоровался: — Рад вас приветствовать, господин адмирал!
Рядом с ним вскрикнул спецназовец, у которого скользнула нога по камню.
— Потише нельзя? — попросил его Константидис. — Плохо слышно!
Спецназовец, извиняясь, приложил обе руки к сердцу и молча полетел в пропасть.
— Я понял вас, господин адмирал, — кивнул головой комиссар, — благодарю за помощь. Я доложу руководству Интерпола о вашей поддержке.
Он протянул телефон моряку: — Благодарю за службу!
— Служу России! — откозырял моряк и лихо понёсся по ледяному склону горы на обломке доски с надписью «Товарищ».
Георгис завистливо посмотрел вслед матросу и дал знак оставшимся в живых спецназовцам возвращаться на базу.
Из-за скалы выглянул Осама бен Ладен, и громко крикнул Георгису:
— Ты куда, Георгис? Мы так не договаривались!
— Ты вообще не со мной договаривался! — раздражённо отмахнулся Георгис.
— Так вы же — одна банда! — рассердился Осама. — Пришли кого-нибудь, пусть меня ловят! Мы так с Джорджем договорились!
— Хорошо, — пообещал Константидис, — пришлю.
* * *
Сигнал сбора прервал занятия аэробикой, которые проводила для пассажиров и членов команды Маша.
Все быстро собрались у мостика.
— Мы прошли Суэцкий канал и выходим в акваторию Аденского залива — с гордостью произнёс Кожанов, и бывалые моряки радостно зашумели. — Тихо, тихо! — успокоил их Кожанов. — Места тут особые, по левому борту Йемен, там балуются йеменские пираты, справа — Сомали, там резвятся сомалийские.
— Настоящие пираты? — захлопала в ладоши Зарецкая. — Ой, как это интересно!
— Интересного мало, — осадил американку капитан. — Нынешние пираты пленных не берут. Сразу на дно. Если кто увидит в море катера — немедленно сообщайте! Готовность номер один!
— Это, простите, что означает? — поинтересовался Баринов.
— А это означает, — пояснил Кожанов, — что если появятся незваные гости, то каждый должен знать своё место в бою.
— В бою! — радостно завопила Зарецкая и обернулась к Корню. — Алекс, вы не могли бы отдать мне мой пистолет?
— Без второго слова, Ирочка, — протянул Зарецкой пистолет Корень и достал из кармана свой паяльник, — мне и своего инструмента хватит!
— Вообще-то, — обратился к Зарецкой Кожанов — пистолет на борту положен только капитану.
— Без второго слова! — процитировала Корня Зарецкая и протянула оружие капитану. — Примите американскую военную помощь!
— Спасибо, Ирина Петровна, — искренне поблагодарил Кожанов, — это настоящий жест доброй воли.
— Чума американская, — добродушно ругнулся Корень, — уже по-людски базарит!
— Кто ещё владеет оружием? — вопросительно посмотрел на пассажиров Нечитайло.
— Извините, — покраснела Людмила Геннадиевна, — из всех видов оружия владею только словом.
— Будете помогать Баринову. — Распорядился Кожанов. — Могут быть раненые.
— Есть, — почти по-военному произнесла Рудина.
— Однако, — скромно выступила вперёд Маша, — винтовку дай.
— Винтовок нет, — развёл руками Кожанов, — пушки есть, пулемёты, ракеты, если понадобиться. А ты хорошо стреляешь?
— Бутылку бросай, — скомандовала Маша и попросила у Кожанова пистолет.
— Бутылку? — гневно выдохнул Луценко. — Где я тебе возьму бутылку?
— Тихо, тихо, — остановил его Кожанов, — возьми от «Кока-колы»! Ну, ну, — протянул он пистолет Маше, — покажи себя, Зоркий Глаз.
— Понял, — успокоился Луценко и взял из рук Гузя искомую тару. Он изловчился и запустил сосуд по высокой траектории над гладью залива.
Маша вскинула пистолет, и только бриллиантовые брызги долетели до изумрудной воды.
Все зааплодировали.
— Понятно, — спокойно отреагировал капитан, — становишься у спаренного пулемёта. Бей по бакам, либо снимай рулевого.
— Шкура нужна? — деловито поинтересовалась Маша.
— Какая шкура? — не понял Кожанов.
— Нерпу в глаз стреляем, чтобы дырку в шкуре не делать, — пояснила Маша.
— А, — хмыкнул капитан, — ну, этих можешь дырявить во весь рост.
В этот момент к Кожанову подошла Гала. Она отбросила в сторону вуаль и все увидели её замечательное, красивое, не стареющее лицо.
— У вас гранаты есть? — знакомый грудной голос потряс всех присутствующих и все завопили, как простые фанаты Галы.
— А зачем вам, Гала, граната? — радостный Баринов первым поцеловал руку звезды. — Вы что, умеете обращаться с такими устройствами?
— А вы доктор, — похлопала Гала его по щеке, — думаете, иначе в шоу-бизнесе пробьёшься?
— Боекомплекты проверены? — спросил помполита капитан.
— Так точно! — доложил Гузь.
— Ну, — улыбнулся Кожанов, — тогда все — на обед! Будем надеяться, всё это нам не пригодится.
Все дружно двинулись к ресторану.
— Ломила Геннадиевна, — остановил Рудину капитан. — Разрешите вас на два слова.
— Меня? — удивлённо вскинула брови Рудина.
— Я тут слышал, как вы замечательно читали стихи, — замялся Кожанов и нос его предательски покраснел, — а не могли бы вы и мне почитать? Когда-нибудь… Я, знаете ли, очень люблю Есенина.
— Есенина? — зарделась Людмила Геннадиевна, уловив тайный смысл предложения капитана. — А вы уверены, что вы этого хотите?
— Абсолютно, — выдавил из себя Кожанов.
— И когда же, — не могла подобрать слово Людмила Геннадиевна, — когда же вы хотите… Чтобы я почитала!
— Можно сегодня, — шепнул Кожанов, — после ужина.
— Я не обещаю, — шепнула в ответ учительница и пошла в сторону пищеблока. Однако спина её выровнялась, плечи подтянулись, и в её походке появилась давно позабытая женственность. В таком приподнятом состоянии она догнала и перегнала Баринова, шествовавшего под ручку с Галой.
Баринов с удивлением посмотрел вслед Людмиле Геннадиевне, а Гала с подозрением заметила: — Красивая женщина. В прошлом.
— Очевидно, — замялся Баринов, — так о чём это мы говорили?
— О Штраусе, — напомнила звезда и прижалась всем телом к Баринову.
* * *
Походная колонна Евлампия наглядно преобразилась.
Коровы, бык и куры были распроданы, а на вырученные деньги куплены механизированные средства передвижения. К бензовозу с брагой добавился старенький автобус, несколько полуживых легковушек и грузовик с личным имуществом русской бригады. Моторизованная группа уже не напоминала толпу нищих и турчанки перестали подавать путешественникам хлеб и воду.
Останавливались на ночлег в придорожных мотелях, базар по утрам не устраивали, но вот в ночном производстве волшебного напитка уже принимали участие все. Дед-самогонщик налаживал ночную смену прямо в отеле, теперь у него были мощные электроплиты, а для того, чтобы не выбивало пробки, дед вставлял в электрические щиты мощные «жучки».
