Эрик Бутаков - Вокруг Байкала за 73 дня

Петрович рассказал нам, как идти дальше.

Елохин – гнилой и стрёмный мыс с нашей стороны.

Накормили нас охотники нерпой с картошкой. Хлеб с маслом, чай с САХАРОМ и СГУЩ. молоком – и всего вдоволь.

Я соскользнул с насыпи в Байкал. Кажется, на этом день сегодняшний окончен. Простые люди дали приют и хлеб.

Долго не засиживаясь (охотники встают рано), помыв посуду, выпив таблетки от простуды (купание в Байкале даром не проходит), мы завалились спать в теплом уютном доме. Хорошо встретила Бурятия, дальше так пойдет – будет ещё лучше.

Тимошке завтра 5 лет. Я на Елохине – быстро идем. Хорошо – это ему от меня подарок. Буду идти еще быстрей и не ломаться в пути. Постараюсь быстрее вернуться.

– Спокойной ночи!

– Спокойной.

День рождения Тимофея!

В пять утра Александр встал и начал куда-то собираться. Я тоже встал и согрел чай. Приятно было сделать что-то полезное этому человеку и вовсе не потому, что хотелось подшестерить, а так, от души просто быть полезным, сэкономить его время, что ли. Одетый довольно легко для этого часа, в кедах Александр заряжал карабин.

– Куда это он? – спросил я у Петровича, который тоже уже не спал.

– Пробежаться, петельки проверить, – ответит тот.

– И много петелек? – Вова проснулся.

– С десяток, наверное.

– Километров десять бегать? – предположил я.

– Да поболее. – Сказал Петрович. – К обеду вернется.

Я представил эту утреннюю пробежку. Представил, как Саша подходит к петле, видит медведя в ней и начинает щёлкать из СКСа. А если во всех десяти по медведю? Как выносить? Да, сотню медведей можно набить. Разные способы охоты на косолапого – не только ночью с лодки.

Проводив Александра, я снова лег спать.

В восемь часов мы уже поднимались по тропе, указанной Петровичем, приглядываясь к завалам и узким местам тропы. Сегодня день рождения сына. Мысль об этом не покидала меня и, размышляя об этом, я укорачивал свой путь. Ещё мы укорачивали свой путь тем, что рассказывали друг другу сюжеты прочитанных когда-то книг. Сегодня это были рассказы из «Архипелаг ГУЛаг» Солженицына. Трудности героев произведений помогали нам справиться со своими. Всё казалось не так уж тяжело и страшно. Не плохая выдумка в нашем положении, когда ни людей, ни связи, ни продуктов.

В обед мы уже были на мысе Большой Черемшаный. База действительно о-го-го. Не стыдно на этой базе перед иностранными гостями. Солидные свежие струганные дома (некоторые ещё не достроены – в них вовсю идут строительные и отделочные работы), деревянные дорожки, солидный причал и прочие атрибуты таежных охотничьих домиков: шкуры, рога, поделки из коряг и камуса. Как по волшебству, тут же появился Петрович и Саша. Их лодка причалила в аккурат с нашим появлением на базе. Полная сеть хариусов настраивала на вкусный обед.

– Ну как петельки? – спросили мы у Саши.

– Пусто. Спокойно ответил тот.

Энергия из него так и пёрла. Пробежать с утра десятку и вот так свободно и легко двигаться может только очень спортивный, сильный человек. Вова это точно отметил.

Почистив рыбу, сварив обед, покушав в компании охотников и строителей, мы чуток вздремнули под пение птиц, пока сушилась наша обувь. Полное ощущение дачного отдыха: яркое солнце, птицы, радио в лесу, стук молотков. Настроение беззаботное и легкость на душе.

Перед отходом, Петрович объяснил, как найти их зимовье в Хибильной (так он называл мыс Хибелен). Поблагодарив его и всех, мы отправились дальше.

Километрах в пяти от Хибелена мы вновь встретили Петровича и Сашу, обедающих на берегу. Тут же стояла лодка, горел костерок, варился чай. Нас вновь угостили чаем с сахаром, печеньем с маслом и сухарями. Теперь уже визуально объяснив, где заходить в лес, чтобы отыскать зимовье, мужики оттолкнули лодку и умчались по своим таёжным делам.

На берегу валялся буй. Это и был знак, указывающий на поворот к зимовью. Вдоль неширокой, метра в два, чистой речушки тропка вела вверх к горному озеру. Мелкое, хрустальное озеро, прозрачные воды которого не могли скрыть огромное количество хариусов, сверкающих серебром чешуи, напоминало сюжеты охотничьих рассказов Сэттона-Томсона. Зеркальная вода, совершенно плоская, отражала деревья берегов, и если попробовать здесь отснять видеокамерой, на экране трудно будет разобрать, где в действительности верх, а где низ. Красиво и рыбалка наверное отменная. Есть куда иностранцев водить.

В зимовье, в печке мы нашли кастрюлю с мясом в соленом растворе, луковицы, печенье и даже конфеты. Всё предусмотрено. Мясо не стали трогать. Варили уху из четырех хариусов, которыми нас снабдили на Базе в Черемшаной. Черемша, набранная по дороге, превратилась в салат. Торжественный ужин в честь новорожденного и его отца. Прошли много – это радует, ночлег замечательный – это радует, ужин отменный – это ещё больше радует. Всё отлично. Мыться и спать.

Спали долго, очень долго. Отсыпались, отдыхали. Два последних дня отняли много сил – нужно восстановиться. Опять приснился дурной сон. Здесь, вдали от цивилизации на короткой ноге с дикой природой всё чувствуется острее, всё кажется опасней или, как минимум, серьезней. От подобных снов нервы ни к чёрту. Всё раздражает и становишься мнительным. Наорал на Вову из-за пустяка, какой-то съеденной печенюшки у Петровича. Чего орать? Лучше бы сам съел. Конфеты ведь взяли с собой. Короче, мозгами всё осознаёшь, а почему-то всё равно срываешься. Нужно быть чутче, как говорил Жванецкий. Попытаюсь быть.

Ближе к обеду начали спускаться к Байкалу. Вдоль той же узой речушке, но уже по тропинке иной. С левого берега, если вообще можно говорить о берегах у реки, которую не трудно перепрыгнуть. Узкая-то она узкая, зато рыбная – хариус по ней в горы пробирается на нерест. В прозрачной воде рыба сверкает и искрится. Метров за пятьдесят от Байкала реку перегородила упавшая лесина. Нерестовой рыбы скопилось около неё метров на шесть в длину русла. Вода кипела от количества рыбин, томящихся в ожидании своего прыжка через ствол. Ни всякой рыбине удавалось перескочить преграду и попытка повторялась снова. Для нас это был своего рода подарок судьбы – мяса нет, всю рыбу вчера сварили – самое время пополнить запасы. Срубив тонкий ствол березы с ветками в виде трезубца на конце, мы попытались наколоть рыбину. Не тут-то было – черные спины, как по команде разлетались в стороны. Казалось, чего легче – сплошная черная масса – втыкай – не хочу, ай нет! Промучившись минут пятнадцать, так ничего и не наколов, мы избрали другой способ. На берегу Байкала нам часто встречались куски сетей, выброшенных штормом. Вот мы и решили поискать на берегу нечто похожее и, как ни странно, нашли. Но не на берегу, а на ветках березы. Видимо Петрович оставил. Длинный, ровно столько, сколько надо, чтобы перегородить реку. Может он и лесину свалил – кто знает. Как бы там не было, с помощью этой сетки зацепили три рыбины – Этого хватит, чтобы поесть и тащить не тяжело, а потом приподняли лесину и открыли рыбам проход к местам нереста. (К местам гнездования, как сказал Володя). Ох, с каким усердием рванули вверх по течению переполненные икрой сибирские красавицы. Вот, доброе дело сделали. И от нас есть польза в деле размножения и увеличения поголовья байкальского хариуса. А тех, которых поймали, здесь же на берегу и распотрошили, присолили и обожрались свежей крупной красной икры. Благодать. Хариусов сварили чуть позже, на обед.