Трудно представить себе человека, в детские или юношеские годы украшавшего школьный участок, а в зрелые бесхозяйственно оголяющего склоны гор, губящего реки отходами производства, браконьерствующего в лесах и морях…
Там, на школьном участке, начинает формироваться в ребенке чувство разумного, уважительного отношения к природе. Там начинает он понимать, что уничтожить проще, чем вырастить. Несколько лет пестует он дерево, а чтобы уничтожить труд этих лет, достаточно двух-трех взмахов топора… Да, необходимо бережное отношение к окружающей нас природе, разумное расходование ее ресурсов — они создаются несоизмеримо медленнее, чем извлекаются…
Как закономерно понимание этой непреложной истины может, если будет поддержано и развито, разрастись от масштаба школьного сада до масштаба всей страны, всего земного шара!
6
Тесная деловая дружба связывает Генераловскую среднюю школу с совхозом, возникшим на базе МТС и местных колхозов. Началась она с того, что школьники озеленили территорию бывшей МТС. С тех пор совхоз регулярно выделяет в помощь школе бензовозы для полива сада, трактор, дает удобрения. В 1956 году школа заложила для совхоза фруктовый сад на площади в пять гектаров и взяла над ним шефство… Весной этого года Генераловская оросительная система дала воду — она пришла и в сад, где уже растут семи-восьмилетние деревья…Теперь садоводство начнет широко развиваться в районе, а в окрестностях хутора Генераловского уже заложен сад на тридцать гектаров. И за этим совхозным садом приходят ухаживать школьники.
Можно ли после этого удивляться, что реформа школьного образования, приближение школы к производству не застало генераловских учителей врасплох?. Генераловская средняя школа вскоре станет одиннадцатилетней, она будет воспитывать мастеров сельского хозяйства — и садоводов, и земледельцев, еще крепче станет ее дружба с совхозом, еще больший размах получат хорошие передовые традиции этой школы, разумно и требовательно воспитывающей подрастающее поколение строителей коммунизма.
Вот, кажется, и все, и можно было бы поставить точку, не делая никаких заключений. Но, право же, так хочется, чтобы прекрасный опыт Генераловской школы, так умело соединившей воспитание детей с преобразованием природы, получил как можно более широкое распространение!
И, наконец, еще несколько слов. Великий немецкий естествоиспытатель Александр Гумбольдт, из сочинений которого взяты эпиграфы, посвятил свою книгу «Картины природы» удрученным душам… Уход в природу, пассивное любование ею проповедовал замечательный француз Жан-Жак Руссо… Coвершенству природы завидовал великий поэт Шиллер… Но уже Энгельс, предвидя активный, творческий характер морали социалистического общества, прямо заговорил об изменении природы. Так и будет — совершенствуя природное окружение, творя прекрасное, человек коммунистического завтра и сам станет духовно небывало красивым, умным и щедрым…
К. Станюкович
ЗИМОВКА ЗОР-МАЗАР
Рассказ
КОГДА мы проснулись и выглянули из спальных мешков, было ясное, но вовсе не раннее утро, а у входа в землянку сидел Васька и прямо со сковороды уплетал котлеты. В одну минуту мы выпрыгнули из мешков и накинулись на него:
— Отдай! Отдай! — закричал Глеб, вырывая из рук Васьки сковороду. — Это же наши котлеты. Правда, Кирилл, ведь это наши? Ты их узнал?
— Конечно, узнал! — кричал я, вцепившись в сковороду с другой стороны. — Конечно, наши котлеты! — И мы свалили Ваську, вдвоем отняли сковороду и с жадностью съели последнюю котлету. Нам досталась только одна, а по следам на сковороде было видно, что жарили их по крайней мере штук шесть. Глеб, шевеля пальцами в воздухе, подсчитал это.
— Где взял? — на этот раз тихо, с видом сообщника спросил он. — А? Где взял?
— Кто рано встает, — наставительно сказал Васька, — тому бог подает.
— Да! Да! — отвечал Глеб, — нам это известно, знаем, как бог подает. Кирилл, знаешь? Он встает чуть свет и свинчивает с соседних машин все, что ему нужно. И если рано встанет, все хорошо. А раз он, припозднившись, занялся тем же делом в Бордобо, но бог велит рано, вот за то, что встал попозже, его бог и покарал. Другие шоферы его так били заводными ручками и разводными ключами, что мы насилу его чуть живого отбили.
— Скажи, Васька, не правда? Не правда? — спросил Глеб у него.
— Да нет, зачем врать, — спокойно, улыбаясь, сказал Васька, — было.
— То-то, — сказал Глеб. — А теперь, окаянный калымщик, сообщи секрет, где взять котлеты? Как их взять?
— Секрета нет, — сказал Васька, — но котлеты полагаются окаянным калымщикам и дуракам шоферам. Честным и умным научным работникам часа через два дадут пшенной каши. — И Васька начал так улыбаться, что нам пришлось его повалить на землю и долго давить коленями в грудь и бить кулаками, пока его лицо не приняло более приличного выражения.
Затем он нам открыл секрет котлет. Котлеты ему поджарила Вера. Тогда мы сразу отпустили его и успокоились. Уж мы-то знали, что нам никаких котлет от Веры не будет. Да и вообще от Веры получить что-нибудь было трудно. Во-первых, она была искрение убеждена, что склады экспедиции в Зор-Мазаре сооружены не для того, чтобы снабжать нас, маршрутников, как можно лучше, а для того, чтобы держать все, что получше, как можно дальше от нас. Во-вторых, с Верой у нас вообще были неважные отношения, у нее был плохой характер. Характер же у нее был плохой в основном потому, что она была девушка зрелая, некрасивая, а с женихом у нее что-то не ладилось. Вот от этого у нее и был скверный характер. И все-таки она была неплохая. Но бывает же так: не повезет.
Только Васька нашел к ней довольно примитивный, но действенный подход.
— Ну, Верочка, — говорил он, — ты здесь понравишься, похорошеешь, денег накопишь, обстановку купишь и замуж выйдешь. Вот только умеешь ли ты готовить?
— Да, вроде умею, — краснея и смущаясь говорила Вера, но смеялась довольным смехом.
— Врешь ты все, ну-ка попробуй, давай изжарь котлеток, а я скажу, подойдет ли это мужу или не подойдет. А то у меня один жених есть на примете.
И Вера просила его не болтать глупости, потому что она-де замуж не собирается, но крутила мясо и жарила котлеты.
Только к одному человеку Вера относилась с обожанием. Это был некий Борис — чудак, коллекционер, энтомолог, он мог ловить насекомых где угодно и сколько угодно. Но в других отношениях Борис не блистал, так, например, в вуз попасть никак не мог, держал раза три и все проваливался. Поэтому он подвизался на ролях помощников, а самостоятельно работать не мог.
