На Виктории я позвонил Вадику, и он рассказал, где нам нужно было выйти и куда идти. Мы с Володей вышли к нужному дому.
Я позвонил второй раз Вадику и вскоре к нам спустился невысокий парень лет 27 плотного телосложения.
— Привет, — поздоровался он с нами за руку, — меня зовут Руслан.
— Саня.
— Володя.
— Пойдем за мной.
Мы последовали за ним в подъезд, поднялись на второй этаж и вышли на огромном этаже.
В этом индусском квартале были намного худшие условия, чем те, которые я описывал Володе.
— Наши здесь две квартиры подряд, — говорил Руслан, — Вадик говорил подыскать вам что-то для двоих, но, к сожалению сейчас таких комнат нет, все заняты. Есть только одна комната, но там уже живут двое. Сразу говорю, что это временно, поживите неделю, две, а потом мы найдем что-то получше. У нас скоро должны уехать один девчонки, я вас сразу переселю на их место.
Мы зашли в квартиру.
Наша комната была длинной, справа от двери стояла кровать, а еще три располагались параллельно. Кухня была очень маленькой, ванная тоже миниатюрных размеров. В Лондоне я впервые увидел дома с такими убогими условиями.
Да и стоило это удовольствие не дешево, хотя вторая зона, якобы престижный район, но 35 фунтов в неделю, за комнату на четверых. Причем сам Вадик и словом об этом не обмолвился.
Володя посмотрел на меня как на идиота, Руслан, видя, что мы еще ничего не решили, произнес:
— Давайте вы подумаете, я в соседней квартире.
Мы остались одни.
— Майк, это классные условия?
— Володя, я сам в шоке, про то, что нас будет 4 человека в комнате, и речи не шло. Хочешь, давай сейчас рванем на Равенскорт парк и там выберем себе жилье, как я это делал раньше.
— А ты что скажешь?
— По крайней мере, неделю так прожить можно, а там, посмотрим, что будет здесь с работой, что нам дальше делать.
— Хорошо, — кивнул Володя, — 70 фунтов не такие уж большие деньги, две недели проживем, а там увидим, может, действительно найдем что-то лучше и свалим отсюда.
— Володя, я сам не собираюсь жить в этой комнате долго. Я в самые худшие свои часы здесь жил только вдвоем, чтобы сейчас вчетвером.
Мы позвали Руслана, отдали ему деньги и начали немного распаковываться.
Вечером приехал Вадик, как обычно повел нас в паб, выпить по бокалу пива.
Он был рад меня видеть и тоже обещал, что скоро нас переселят, мол, это не надолго. Скоро девушки из соседней комнаты уедут, и он нас переселит туда.
От Руслана Вадик, похоже, был в восторге.
— Теперь он выполняет всю мою работу, — сказал мне он, — я уже так, координирую деятельность, а по дому руководит он. У меня немного другая обязанность, если он не справляется, то вмешиваюсь я. Ты как?
— Нормально.
— На ферму уже не тянет?
— Пока нет.
Мы втроем выпили по бокалу пива, после чего Вадик поехал к себе, а мы с Володей вернулись в комнату, там, к этому времени, уже пришли наши соседи по кроватям.
Двое мужчин были из одной деревни недалеко от Львова. Женя был среднего роста худощавый, а Андрей невысокого роста склонный к полноте. Они приехали сюда по чешским паспортам, фирма сделала им турпоездку в Чехию, а в Праге, после того как они получили фиктивные чешские паспорта, им помогли оказаться в Англии. По цене они не намного больше переплатили, так, с Западной уехать в Англию стоило 2500–3500 долларов, а они заплатили чуть больше 3000 долларов.
Поговорили мы немного, так обменялись всего парой фраз. Они работали на стройке и завтра рано уходили на работу, поэтому занялись своими обычными делами, и им было не до разговоров.
На следующий день я первым делом отправился в свое агентство, чтобы сообщить, что я в Лондоне. К моему счастью, у них была работа уже на следующий день, причем со вторника до четверга, три дня по 8 часов в день. Платили, как и раньше, 4 фунта в час, конечно, за неделю не много, но, по крайней мере, квартиру и проезд бы отбил.
У Володи пока дела пошли не так удачно, ему сказали подождать. Я предложил ему пойти со мной, но Володя отказался:
— Нет Майк, если я уже настроился на стройку, то туда надо и идти, ничего, подожду пару дней.
На следующий день я вышел на работу.
Нам, группе из 8 парней выделили участок, на котором всегда должны были быть журналы и брошюрки. В первый день я отработал просто на одном дыхании, все было интересно, и работа не была обузой.
На второй день, когда мы сидели внутри небольшой перегородки, где и были сложены все журналы и брошюры, я услышал, как один из парней рассказывал другим, что он сейчас на триале. Он пил в течении недели два раза в день таблетки которые ему давали в клинике. А по утрам и вечерам у него брали кровь из вены на анализ. За все удовольствие он должен был получить 400 фунтов. При этом он говорил, что ему повезло, мол, его группа пьет витамины, а вот другие экспериментальные таблетки.
Но я в это сильно не поверил, я уже убедился в том, что здесь бесплатных обедов не бывает. Попить витамины могли бы и сами врачи за такие деньги. Но как говориться, если вам от этого будет легче, то, пожалуйста, думайте что вы пьете таблетки, а те, из соседней группы, экспериментальные таблетки.
Один из парней тоже высказал сомнение на этот счет.
— Нет, ты что?! Я сам подписывал контракт, там оговорено, что я пью витамины. У тех, кто пил таблетки, наверное, был другой контракт, не такой как у меня.
— Я все равно им не верю, — покачал головой парень, — мне тоже предлагали участвовать в этом, мол, разные программы, большие деньги, только я не хочу. Откуда я знаю, что они в меня пичкают? Может так получится, что их витамины повредят мне, а я об этом даже знать не буду.
Его поддержали другие.
— Мне все равно, — ответил африканец, — я уже трижды был у них на триале и доволен, заработал денег. Я иду не на все подряд, только когда вот как сейчас, попить витамины. Мне нравится, 5 дней меня не напрягают, я могу работать, жить полноценной жизнью, а мне еще 400 фунтов за это платят.
На одном из привалов, трое африканцев разговаривали о Лондонских ночных клубах, я подсел рядом и не сильно вникал в их разговор, когда неожиданно один из парней обратился ко мне:
— Откуда ты?
— Из Украины, — ответил я.
И тут сосед парня, сказал одну очень запоминающуюся фразу:
— Это очень закрытые люди, немногословные, недоверчивые, невеселые.
Я даже улыбнулся.
— Он прав?
— Да, — кивнул я.
— Почему так?
— Не знаю, — честно ответил я, — может, зависит от конкретного человека, я то не закрыт, не замкнут.
— Да, он то не закрыт, — повернулся африканец к своему другу.
