Южная Америка
Между тем офицеры-испанцы под предлогом того, что Магеллан отказался выполнять королевские инструкции (т. е. отправиться к Молуккам восточным путем через африканский мыс Доброй Надежды), подвигли матросов на бунт. Те, повинуясь старшим по званию, навели пушки на «Тринидад» и потребовали, чтобы Магеллан явился к ним для переговоров. Однако главнокомандующий отличался решительным характером и выполнять требования мятежников не собирался. Применив силу, он сумел подавить бунт, и оставшиеся до конца зимовки недели прошли спокойно. 24 августа флотилия вышла из бухты Сан-Хулиан и достигла устья реки Санта-Крус, где пробыла до октября, ожидая, когда погода изменится. Далее корабли двинулись на юг вдоль патагонского берега, а 21 октября 1520 года, после того, как испанцы открыли неизвестное ранее Атлантическое побережье Южной Америки, искомый пролив был наконец обнаружен.
Есть версия, что Магеллан первоначально назвал открытую им южную землю Тьерра-де-лос-Умос — «земля дымов». Но испанский король Карл I переименовал ее в Огненную Землю на том основании, что «не бывает дыма без огня».
Следуя вдоль северного берега узкого Патагонского пролива (так Магеллан окрестил пролив, который впоследствии назовут его именем), испанские суда обогнули самую южную точку Южно-Американского континента — мыс Фроуорд. Открывавшаяся их взору земля выглядела крайне неприглядно. Высокие горы и голые берега, казалось, были безлюдны, но на юге днем виднелись дымки, а по ночам — огни костров. И Магеллан назвал эту южную землю Тьерра-дель-Фуэго — Огненная Земля.
28 ноября 1520 года корабли Магеллана вышли из пролива в Тихий океан, пересекая который, они прошли не менее 17 000 км. Именно тогда испанцы провели первое в истории измерение морских глубин с помощью нескольких связанных вместе шестов, но дна не обнаружили.
6 марта 1521 года экспедиция добралась до Марианских островов, а еще через неделю — до Филиппинских. Здесь испанцев встретили местные жители, которые свободно изъяснялись на малайском языке. Благодаря этому обстоятельству Магеллан понял, что он находится неподалеку от Молуккских островов, где также был распространен малайский язык.
Террасы на Филиппинских островах
Соратникам Магеллана удалось обратить часть населения Филиппинских островов в христианскую веру. В роли покровителей новых христиан они ввязались в междоусобную войну правителей островка Мактан, в ходе которой был убит сам Магеллан и еще несколько человек из его команды.
После гибели Магеллана испанцы избрали другого капитана флотилии и покинули Филиппинские острова. Спустя несколько дней они, первые из европейцев, подошли к острову Калимантан и расположились на рейде у города Бруней (от этого искаженного испанцами названия весь остров стал называться Борнео).
8 ноября 1521 года испанские суда все-таки достигли берега Хальмахеры — самого большого из Молуккских островов. Здесь путешественники решили разделиться: «Тринидад» должен был плыть к Панамскому заливу (впоследствии он был захвачен португальцами), а корабль под названием «Виктория» — западным путем (вокруг мыса Доброй Надежды) в Испанию.
На побережье Панамского канала
6 сентября 1522 года «Виктория» прибыла на родину, совершив за 1081 день первое в истории кругосветное плавание. Из пяти кораблей Магеллана лишь один обогнул земной шар, а из 265 человек его экипажа в Испанию вернулись только 18. Главная заслуга Магеллана заключается в том, что он навсегда положил конец спорам о форме нашей планеты, т. к. проделанный его экспедицией путь является неопровержимым доказательством ее шарообразности.
Французский король Франциск I, вступивший на престол в 1515 году, хотел найти своей стране подходящую для колонизации землю. Однако в тропических морях тогда господствовали такие сильные морские державы, как Испания и Португалия, соперничать с которыми не имело смысла, и потому наиболее реальным представлялось освоение Северной Атлантики.
Североамериканские прерии
В 1523 году некий флорентиец по имени Джованни Веррацано, состоявший на французской службе, снарядил четыре корабля, намереваясь отправиться к неизведанным берегам Северной Америки и попытаться проложить западный путь в Китай. Но не успел Веррацано далеко отплыть от Европы, как попал в бурю, суда получили повреждения, и он был вынужден вернуться для их ремонта.
17 января 1524 года Веррацано вновь отправился в путь на судне под названием «Дофин». 20 марта у 34° с. ш. он достиг «новой земли, никем не виданной» — восточного побережья Северной Америки. Не высаживаясь, он повернул к югу и прошел около 300 км в безуспешных поисках подходящей гавани. Далее Веррацано двинулся на север и через некоторое время достиг залива Памлико (35–36° с. ш.), затем открыл заливы Делавэр и Чесапикский (37–38° с. ш.).
За 40° с. ш. путешественник достиг «очень широкой реки, глубокой близ устья». Судя по его описанию, это была река Гудзон. Другими словами, «Дофин» вошел в бухту, на северном берегу которой в 1614 году появились первые поселения, положившие начало городу Нью-Йорк.
Знакомство с индейцами, имеющими дружелюбный характер, позволило Веррацано составить первую в истории этнографическую характеристику коренного населения Атлантического побережья Северной Америки.
Продолжая путь, «Дофин» обогнул полуостров Кейп-Код, прошел вдоль берегов залива Мэн и приблизился наконец к лесистой местности — видимо, к побережью Новой Шотландии (у 45° с. ш.). До этого места Веррацано все еще надеялся найти проход в Восточный океан, но здесь он понял, что его надеждам не суждено оправдаться. В своем дневнике мореплаватель написал следующее: «Я боялся, что вновь открытая страна окажется барьером на пути к Китаю, что и подтвердилось на самом деле, но я не сомневался в том, что я пробьюсь сквозь этот барьер. Теперь же я знаю, что это невозможно».
Побережье неизвестной земли
В 1524 году Веррацано вернулся во Францию и представил королю отчет о своем путешествии. Данный документ является наиболее точным и наиболее ценным из всех сохранившихся до наших дней первичных материалов о результатах плаваний вдоль североамериканских берегов в XVI веке. Дальнейшая судьба Веррацано сложилась весьма печально: в 1528 году он на корабле отправился к берегам Центральной Америки, видимо, все еще рассчитывая на то, чтобы найти пролив и доказать, что Северная и Южная Америка — два отдельных континента. Там он был схвачен и убит каннибалами, а его судно вернулось во Францию с грузом бразильского дерева на борту.
