Недалеко от насосной станции есть небольшое проточное озеро с прозрачной холодной водой. Здесь мы можем искупаться. Вылезать из озера не хочется, потому что у самой воды на берегу камни так раскалились на солнце, что босиком невозможно ступить. Эта местность богата горячими серными источниками, сюда любят приходить горожане и жители окрестных деревень.
На шее пожилой женщины, у которой мы спросили дорогу, была цепочка с большими старинными монетами — австрийскими талерами Марии-Терезии, которые в недавнем прошлом имели хождение на Юге. Двенадцать талеров соответствовали одному английскому фунту. Бедуинки носили их как украшение, мужчины отделывали ими рукоятки кинжалов и ножны, а бывшие мелкие правители переплавляли их и чеканили потом из них собственные монеты. Талеры всегда пользовались спросом. Национальный банк Индии отправлял серебро через Лондон в Вену, и там чеканили талеры, но непременно с указанием 1780 г., ибо только эти монеты признавали бедуины и другие жители Южной Аравии. Молодые женщины стараются для своих ожерелий приобрести старинные талеры, но на худой конец они делают их и из современных монет.
Было уже поздно, когда мы приехали в Шукру, маленький городок на побережье. Остановились на постоялом дворе и переночевали под открытым небом на обычных для этих краев деревянных топчанах с сетками из пальмового волокна.
К северу от Эль-Мукаллы пейзаж очень однообразен. Лишь изредка среди бурых плоских гор вдоль дороги, идущей по вади Хадрамаут, попадается зеленый кустарник, который охотно едят верблюды. Местные жители делают из его веток, предварительно разволокнив их, зубные щетки.
Когда мы проезжаем мимо одного из лагерей республиканской армии, Ахмед говорит:
— Прежде многие бедуины прошли здесь выучку в рядах бедуинского легиона. Молодые солдаты очень гордились своей формой цвета хаки английского покроя с клетчатым платком из жатого ситца (куфией), прижатым к голове двойным черным шнуром из шерсти. На лбу у них красовался знак легиона. Сходство с военнослужащими Арабского легиона в Иордании и солдатами других легионов, например Саудовской Аравии, не ограничивалось лишь военной формой английского образца. Бедуинский легион выполнял те же задачи: защита интересов британской короны, местных султанов из богатой верхушки на территории теперешней Пятой провинции НДРЙ.
В продолжение многих лет офицерами в легионе были исключительно англичане. Лишь в редких случаях немногие южнойеменские легионеры могли дослужиться до офицерского звания в этих отборных частях, и то при условии, что у них за плечами была многолетняя служба, которую они, как правило, проходили в Иордании. Для привлечения бедуинов в легион англичане и султаны использовали их тяжелое материальное положение и пристрастие к современному оружию. Как возник легион? В XIX в. в прибрежной полосе, включая город Эль-Мукаллу, правила династия Куэйти, в то время как на севере, в том числе и в части вади Хадрамаут, властвовала династия Катири. Куэйти удалось вытеснить Катири с побережья, и представители последней оказались в изоляции, в глубине страны. Между двумя династиями постоянно происходили вооруженные столкновения. Каждая стремилась заполучить в союзники бедуинские племена, живущие на этой территории, втягивая их в борьбу на своей стороне.
Однако бедуины нередко нападали и на крестьян вади. Налеты приобретали особенно ожесточенный характер в период длительных засух, являясь не чем иным, как борьбой за существование. Бедуинские племена вторгались в те районы, где надеялись найти пищу для себя и для скота. Но и на севере, в горах, когда не выпадало дождей и колодцы пересыхали, также свирепствовал голод. Даже если были обильные дожди, урожаи в вади стали настолько низкими, что не могли обеспечить жизнь своим многочисленным обитателям. Поэтому многие вынуждены были искать счастья на чужбине. Число эмигрантов из года в год увеличивалось: если в 1900 г. их было 27339 человек, то в 1937 — уже 71355. К тому времени страна находилась в состоянии полной разрухи.
С этим Англия еще как-то могла примириться. В конце концов, ей не было дела до того, развивалась ли в тех районах торговля, свирепствовал ли голод. Но на этой территории были расположены английские военные базы. Англичан никак не устраивало отсутствие полных гарантий безопасности хотя бы такой военной базы, которая находилась под Эль-Мукаллой. Надо было срочно что-то предпринимать. Тогда и появилась «программа умиротворения и развития», обязанная своим рождением дню 1 февраля 1937 г., когда бомбардировщики британских ВВС сровняли с землей деревни, расположенные вокруг Бин Йемайна, после чего англичанам действительно удалось навязать бедуинам перемирие на целых три года, подписанное бедуинскими вождями.
В августе 1937 г. султанаты Куэйти и Катири (в последний входили, в частности, Сайвун и Тарим) заключили соглашение с британской короной о том, что отныне их будет консультировать постоянный британский советник, рекомендации которого они обязуются непременно выполнять «во всех вопросах, за исключением мусульманской религии и обычаев».
В 1938 г. был создан Хадрамаутский бедуинский легион, в задачи которого входило поддержание «спокойствия и порядка». Однако мир был недолговечен. Это предвидел большой знаток арабских стран Филби, писавший в 1939 г., что арабы, получившие независимость со времен Химьяритов, не имеют ни малейшего желания терпеть чужеземное господство. Для них иностранное влияние равносильно эксплуатации.
После 1945 г. продолжалось «умиротворение» бедуинских племен на спорной границе между бывшим протекторатом Восточный Аден и Саудовской Аравией. На границе с Саудовской Аравией появились форты, подобные Тамуду, где также несли службу воины бедуинского легиона. Никто не станет отрицать, что служба в легионе имела и свою положительную сторону, особенно для бедуинов. Австрийский исследователь Вальтер Досталь, побывавший в Южной Аравии, отмечал, что у воинов-бедуинов формировался ряд новых черт. Они овладевали современным оружием и боевой техникой, привыкали к чувству ответственности. Благодаря коллективному укладу солдатской жизни между членами различных племен, прежде враждовавших между собой, устанавливались совершенно новые отношения. Этому поколению воинов-бедуинов зачастую удавалось изжить традиционную племенную вражду, и бывшие враги становились друзьями. В то же время получаемая подготовка и опыт несения воинской службы расширяли их политический кругозор, ограниченный прежде районом их стоянок, на всю территорию государства.
