Потребляемый в Амбоине рис не является местным продуктом, хотя он прекрасно родился бы на большей части низменных мест. Но Голландская компания запретила сеять рис, так как его продажа является средством изъять у туземцев те деньги, которые приходится уплачивать за поставляемую ими гвоздику. Таким путем голландцы ограничивают количество находящихся в обороте денег и поддерживают цены на продукцию местных жителей на очень низком уровне.
Так правительство, считаясь только с собственными интересами, подавляет у туземцев всякую инициативу, вынуждая их отказаться от всех культур, кроме гвоздики и мускатных орехов.
Голландцы ограничивают и выращивание пряностей, стремясь, чтобы количество их не особенно превышало нормальный спрос. Впрочем, эта политика, губящая какую бы то ни было активность, в известной степени соответствует беспечному характеру островитян».
Двадцать третьего вандемьера 1-го года Республики (16 октября 1792 года) оба фрегата покинули Амбоину, погрузив полный запас продовольствия: кур, уток, гусей, свиней, коз, сладкого картофеля, ямса, бананов и тыкв. Говядины, впрочем, удалось достать очень немного; мука была плохого качества, а к взятому для ее замены саго экипаж никак не мог привыкнуть. К длинному списку грузов, захваченных кораблями, остается добавить бамбук, засахаренную гвоздику и рисовую водку.
«Молодые побеги бамбука, мелко нарезанные и замаринованные в уксусе, — пишет Лабийярдьер, — являются прекрасной пищей во время длительного путешествия; мы взяли их с собой в большом количестве. Эти молодые побеги обычно бывают очень нежные. Нужно позаботиться лишь о том, чтобы их вовремя срезать; они продаются на рынке и вполне могут заменить овощи. В длину они часто достигают метра, а в толщину имеют одну треть сантиметра.
Молодые побеги бамбука очень любят китайцы, утверждающие, что по вкусу они сильно напоминают спаржу.
Мы захватили также запас засахаренных мускатных орехов и гвоздики. Единственной съедобной частью мускатного ореха в таком виде является зеленая кожура; к сожалению, наши кондитеры не знали этого и выбрали слишком спелые орехи. Гвоздика, достигшая уже величины средних олив, сохраняла слишком пряный вкус, и варенье из нее трудно назвать приятным (нужно обладать особой привычкой, чтобы наслаждаться подобным лакомством). То же относится, по-моему, и к имбирю, из которого мы также сварили варенье.
Единственным спиртным напитком, добытым нами, была рисовая водка; мы купили ее несколько бочек. Некоторые путешественники слишком расхваливают этот напиток, уступающий даже посредственной виноградной водке».
Покинув Амбоину, экспедиция направилась к юго-западному берегу Австралии. Один за другим были пройдены без остановок очаровательный на вид остров Саву; наконец, 16 фримера (7 декабря) корабли приблизились к юго-западной оконечности Новой Голландии, открытой в 1622 году Луином. Она представляла собой сплошной ряд песчаных дюн, среди которых возвышались отвесные, совершенно бесплодные утесы.
Плавание вдоль побережья, где не было никаких укрытий, оказалось очень опасным. Море бушевало, дул яростный ветер, идти приходилось среди бурунов. Во время сильного шквала фрегат «Эсперанс» чуть было не выбросило на берег, как вдруг офицер, по фамилии Легран, увидел с верхушки мачты якорную стоянку; он утверждал, что корабли будут там в безопасности.
«Это открытие послужило к спасению обоих фрегатов, — говорится в отчете, — так как и „Решерш", боровшийся до последней возможности с бурей, в надежде, что перемена ветра позволит ему выбраться в открытое море, был вынужден всю ночь лавировать среди опасных подводных скал и, несомненно, мог погибнуть. Эта бухта, носящая имя гражданина Леграна, будет служить напоминанием об услуге, оказанной талантливым моряком нашей экспедиции».
Затем мореплаватели занялись исследованием островков, тянувшихся вдоль побережья. Гидрограф с «Решерш», по фамилии Риш, высадился на материк, чтобы произвести кое-какие наблюдения, заблудился и вернулся на корабль лишь через двое суток, изнемогая от усталости и чуть не умирая от голода.
Маленькой группой островов, о которой мы только что говорили, закончились в 1628 году исследования австралийского берега, произведенные голландским капитаном Питером Нейтсом.
«Мы удивились, — рассказывает Лабийярдьер. — точности, с какой этот мореплаватель определял широту в ту эпоху, когда наблюдательные приборы были еще очень несовершенны. То же самое относится почти ко всем определениям, сделанным в здешних местах Луином».
Пятнадцатого нивоза (5 января 1793 года) корабли находились на 31°52' южной широты и 129°10' восточной долготы, когда капитан Юон де Кермадек сообщил д'Антркасто, что руль «Эсперанс» вышел из строя, что он довел рацион воды для своей команды до трех четвертей бутылки в день, был вынужден прекратить выдачу противоцинготных напитков, и у него осталось всего тридцать бочек воды. На «Решерш» дело обстояло не лучше. Поэтому д'Антркасто, пройдя тысячу шестьсот километров вдоль совершенно пустынных мест, взял наконец курс к Тасмании.
Двадцать третьего января корабли стали на якорь в бухте Рок, служащей продолжением залива Сторм, куда они заходили в прошлом году.
Стоянка оказалась чрезвычайно плодотворной в смысле сбора всякого рода материалов. Лабийярдьер, изумленный разнообразием природы этого уголка Тасмании, не переставал восхищаться огромными лесами с поистине гигантскими деревьями, бесчисленными кустами и неведомыми травами, сквозь которые ему приходилось прокладывать себе путь. Во время одной экскурсии, совершенной им в окрестностях бухты, он нашел прекрасные образцы красного гематита[180], а несколько дальше — охру ярко-красного цвета, указывавшего на присутствие железа. Вскоре он встретил туземцев; сведения, сообщенные им об этом ныне совершенно исчезнувшем народе[181], настолько интересны, что мы считаем необходимым их привести. К тому же они послужат дополнением к описаниям капитана Кука.
«Дикарей было сорок два человека, в том числе семь взрослых мужчин и восемь женщин. Остальные, должно быть, являлись их детьми, среди которых мы заметили много девушек, уже достигших половой зрелости и одетых еще более примитивно, чем их матери… Волосы у туземцев шерстистые, мужчины отращивают бороду. У детей верхняя челюсть далеко выступает над нижней; но у взрослых она находится почти на той же линии. Кожа у них не слишком черного цвета; но быть совершенно черным считается у этих людей, несомненно, очень красивым; и, чтобы казаться темнее, чем на самом деле, они вымазывают себя — главным образом верхнюю часть тела — угольной пылью.
