Наверно, от испуга у него разрыв сердца произошел, — пошутил Шубин.
Он вел судно к неподвижно лежавшему киту. Когда судно было в трех десятках метров от цели, животное ожило и, перевернувшись, начало уходить от «Фронта».
Ишь ты, какой хитрец! — воскликнул удивленный Шубин и приказал: — Полный ход!
Кит был настигнут. Прозвучал выстрел. Зверь ушел в воду на большую глубину, потом выскочил далеко слева. Шубин развернул судно.
Через три часа, когда кита прибуксировали к борту, моряки увидели, что вместо левого грудного плавника у него торчала одна культяпка.
Хромой кит, — пошутил Турмин, — теперь понятно, почему он притворялся мертвым. Не было сил уходить от косаток.
В тот день Нильсен охотился удачно — привел на базу двух китов. Он очень удивился, когда узнал, что Грауль и Андерсен не загарпунили ни одного кита.
«Фронт» победителем подходил к базе. У борта «Приморья» стоял «Шторм». Грауль, покуривая, прохаживался по палубе. Когда «Фронт» оказался рядом со «Штормом», Грауль, увидев Нильсена, сложил ладони рупором и крикнул по-английски:
Хэлло, Нильсен! Вы смелый парень. Бьете китов тринадцатого числа, да еще в понедельник. Смотрите, как бы не пришлось кормить собою крабов!
Выпалив это, Грауль расхохотался. Нильсен побледнел, руки его судорожно сжали поручни мостика. Он как-то весь обмяк и, с трудом передвигая ноги, подошел к капитану, дрожащими губами прошептал:
Капитан, которое сегодня число и какой день?
Тринадцатое, понедельник.
Нильсен, закрыл лицо руками, побрел в свою каюту. Там, упав на койку, он пролежал в одежде до полуночи, а потом, точно что-то вспомнив, вскочил, выдвинул чемодан и, перерыв все свои вещи, достал маленький молитвенник. Над ним Нильсен просидел всю ночь.
Утром, когда китобои выходили на промысел, Грауль, прогуливаясь по палубе, ядовито хихикнул в лицо растерянному Нильсену:
Счастливой охоты, гарпунер! Вчера вы славно постреляли.
Нильсен стоял бледный, с лихорадочно поблескивающими глазами. Петя Турмин несколько раз пытался заговорить с Гарпунером, однако Нильсен молчал. Показались киты. Нильсен неуверенно подошел к пушке и, нервничая, выстрелил. Гарпун поразил цель, но не смертельно. Животное потянуло за собой судно. Нильсен стрелял раз за разом, и все мимо. Один гарпун был потерян. Только шестым гарпуном Нильсен прикончил кита. Это его приободрило, но больше охотиться он не смог, и «Фронт» вечером вернулся к базе с одной тушей. Кэтому времени двух китов уже подвел Андерсен и одного — финвала — Грауль.
Когда финвала подтащили к- борту базы, Слива звонко закричал:
Ну что вы скажете, ребята! Гарпуны на этой туше, как грибы, растут. Гляньте! Грауль вогнал три гарпуна, а торчит почему-то четыре.
Действительно, из спины кита торчала пятка гарпуна, изъеденная ржавчиной. Видно,гарпун этот попал в животное давно. Бывает, что киты, оборвав линь, уходят с гарпунами в теле и, если они ранены не смертельно, то и живут так, с металлической занозой.
На базе бригада Ли Ти-сяна вырезала из кита все гарпуны. На четвертом было клеймо: «Дурбан, 1908 г.».
Степанов забрал гарпун к себе в каюту.
... Курилов поправился. Ему позволили вернуться на «Шторм».
Смотри, больше с мачты не падай, — пошутил Степанов. — Немецкий язык изучай основательно, — продолжал он серьезно. — Буду проверять.
Ясно, — улыбнулся Курилов и по-немецки попросил разрешения идти на свое судио.
Иди, — засмеялся помполит.
Оленька загрустила. Возвращение Курилова на китобоец казалось ей расставанием чуть ли ие навеки, хотя она знала, что сможет видеть Леонтия каждый день.
Ты не забывай нас, — сказала она, провожая Леонтия к трапу, и протянула ему руку.
Несколько минут они стояли, не разнимая рук, оба взволнованные. Ольга с тревожным ожиданием смотрела на Курилова. Ей неудержимо захотелось обнять его, прижаться к его широкой груди. Но, испугавшись нахлынувших чувств, она почти грубо сказала:
- Иди!
Они расстались. И все на базе стало для девушки скучным. Ходила она невеселая, и уже не так бойко стучали ее каблучки, когда она тянула ленту рулетки, чтобы замерить новогофкита. Данилов видел перемену в дочери, но ни о чем ее не спрашивал.
Можура, обрадованный возвращением Курилова, сказал:
Наконец-то, явился. Заждались!
Крепко пожал руку Леонтию и Грауль. Он снова извинялся за свою ошибку и пообещал, что подобное никогда не произойдет.
Я понимаю, что вы сделали это не умышленно, — сказал Курилов.
О! — только и произнес гарпунер и еще раз пожал ему руку.
Курилов сразу же занял свой наблюдательный пост на мачте. После охоты он доставал тетрадь и аккуратно записывал, при каких обстоятельствах замечал китов, какие у них были фонтаны.
2
Наступил август, а вместе с ним настали для флотилии тревожные дни. Китов становилось все меньше; однажды все три судна вернулись к базе без добычи. То же произошло и на второй и на третий день. В течение недели только Андерсену удалось взять двух китов.
Разделочные бригады на базе простаивали. Капитан-директор советовался со Степановым:
Куда идти? Где искать китовые стада? Во г «Шторм» уходил на полтораста миль вперед и не встретил ни одного кита!
Пригласили Старцева. Он по-прежнему держался как-то в стороне от всего коллектива, наблюдения проводил вяло. Быть может, это происходило из-за того, что он впервые оказался вдали от своего привычного кабинета в институте, или же эта апатия была вызвана тем, что Старцеву по существу до сих пор не приходилось заниматься китами. Среди китобоев, моряков, рабочих он чувствовал себя чужим и даже со своей лаборанткой держался натянуто.
Вопрос руководителей флотилии застал его врасплох. Никаких предложений он не мог дать.
Я думаю, что киты ушли из этого района в другой...
Вот как! — со скрытой насмешкой воскликнул Геннадий Алексеевич.
Старцев этого не заметил и продолжал:
В какой район ушли киты — мне неизвестно. Ни один научный работник здесь не бывал, и никто не занимался вопросом миграции китов в этих водах. Поэтому сейчас сообщить вам что-нибудь определенное не могу.
Так, — вздохнул Северов. — Ну, а ваши личные предположения?
Мне нужно еще три—четыре года, чтобы составить хотя бы общую картину. А для подробной разработки вопроса о миграции китов потребуется, может быть, десяток лет. Если учесть к тому же условия нашей работы...
То есть? — заинтересовался Степанов. — Что вы имеете в виду?
