– Заседание продолжится в двенадцать часов, господа!
Все поднялись и сразу же заговорили. Хиггинс, Юлз и Барроуз тесной группкой собрались возле мест присяжных. Вдруг Хиггинс оторвался от них и тяжелой походкой пошел к двери. Поймав на секунду его взгляд, я прочел в его тусклых глазах испуг.
Казалось, ожидание длилось вечность. Никаких новостей! Удалось узнать, что на квартиру Патча отправлен рассыльный.
– Да, сейчас ему мало не будет! – прокомментировал Хэл. – Ордер и полиция – вот что его ждет!
Нам нечего было сказать друг другу. Он полностью уверовал в виновность Патча. Судя по разговорам вокруг, большинство придерживалось того же мнения.
– Он – убийца, вот что я скажу… Это точно, старик… Его выдавали глаза… А Деллимар и этот бедняга Таггарт?.. Конечно, его рук дело!.. Сбежишь тут, когда утопил половину команды… – доносились до меня обрывки комментариев.
А я все это время старался сопоставить злодея, за которого все его принимали, с человеком, которого я видел на «Мэри Дир».
Постепенно зал начал заполняться. Из уст в уста пополз слух: Патча не видели со вчерашнего вечера.
Заняли свои места Боуэн–Лодж и заседатели. В полной тишине поднялся Холленд и объявил, что, к сожалению, главный свидетель отсутствует.
– Вы обратились в полицию? – поинтересовался председатель.
– Да. Объявлен розыск. Боуэн–Лодж повертел бумаги.
– Вы не желаете заново допросить кого–нибудь из прочих свидетелей? – спросил Холленд.
Боуэн–Лодж был в явном замешательстве. Он оглядел свидетелей, и мне в какой–то момент показалось, что его пристальный взгляд обращен ко мне. Наконец он наклонился к заседателям и о чем–то с ними посовещался. Я чувствовал, как рубашка у меня прилипает к телу. Что я скажу, если сейчас он вызовет меня? Как объясню, почему не сообщил, что «Мэри Дир» выброшена на Минкис?
Минуты ожидания показались мне вечностью. Наконец раздался голос Боуэн–Лоджа:
– Не думаю, мистер Холленд, что сейчас есть смысл снова вызывать свидетелей! Мы с заседателями пришли к соглашению, что, поскольку местоположение «Мэри Дир» установлено, продолжать расследование в отсутствие главного свидетеля нецелесообразно. Я закрываю заседание суда на время осмотра судна. Все свидетели свободны. Вас известят в установленном порядке, если потребуются ваши показания.
Все кончилось. Председатель с заседателями покинули свои места, и зал опустел. Когда я направлялся к выходу, Хиггинс вышел вперед и преградил мне дорогу.
– Где Он? Куда он запропастился? – грубо спросил он.
Я уставился на Хиггинса, недоумевая, почему он так волнуется по поводу исчезновения Патча. Ему бы следовало радоваться.
– А вас–то почему это тревожит? – спросил я. Маленькие, как бусинки, глазки испытующе смотрели мне в лицо.
– А, так ты знаешь? Я же говорил, что знаешь!
– Если уж на то пошло, то я не знаю, – отрезал я. – Не знаю, к великому сожалению!
– К черту! – Вся его злоба вырвалась наружу. – Думаешь, я не понял, что вы замышляете с этой вашей яхтой, стоящей в Лулсворте? Говорю тебе: если ты затеял грязную игру, берегись! Так–то!
Он сощурил свои свинячьи глазки, резко развернулся и ушел.
Когда мы с Хэлом двинулись к выходу, он спросил меня:
– Надеюсь, ты не будешь столь глуп и не поможешь ему улизнуть за границу?
Он смотрел на меня серьезно, с тревогой в глазах. – Нет, думаю, ему и в голову не приходило, что это путь к спасению.
Хэл неуверенно кивнул. Он бы еще продолжал увещевать меня, но на улице к нему подошел человек в бушлате с маленькой острой бородкой и седеющими волосами. Высоким, скрипучим голосом он сказал Хэлу:
– О, она не по вашему вкусу, полковник, определенно не по вашему.
Потом они. начали говорить о какой–то моторной лодке… Звонили часа полтора назад. Зафрахтовали ее с месяц назад… Да, старая «Гризельда». Вы помните: киль весь прогнил и чертовски качает! Человек пронзительно засмеялся и ушел, а Хэл приблизился ко мне. По–видимому, это был лодочный брокер из Бошема, потому что Хэл бросил:
– Тут, пожалуй, особо не разживешься! – Он задумался и добавил: – Интересно, не компания ли Деллимара взяла лодку напрокат, чтобы отправиться и самим посмотреть, что там открыли эти французские спасатели. Я бы не удивился!
Мы направились к машине, а он все продолжал уговаривать меня, пока не поздно, оставить это дело. Но я думал только о Хиггинсе. Почему он так напуган исчезновением Патча?
– Джон! Ты меня не слушаешь!
– Нет. Прости.
– Ну, это неудивительно. Добрых советов никто не слушает!
У машины мы остановились.
– Если дело дойдет до уголовного суда, смотри, расскажи все, как было на самом деле. Нельзя, чтобы из тебя вытягивали информацию на перекрестном допросе. С тобой будут играть, как кошки с мышью, и ты можешь серьезно влипнуть.
– Ладно! – сказал я.
Мы поехали в полицейский участок узнать, нет ли новостей о Патче. Сержант за стойкой сказал, что его видели в нескольких пабах в районе доков, что часть ночи он провел в ночном баре на Портсмутской дороге, а в четыре часа утра сел на грузовик, возвращавшийся в Саутгем–птон. Сейчас ищут водителя этого грузовика.
Мы еще поболтались там немного, но новостей не было.
– По–моему, – мрачно сказал сержант, – их и–не будет, пока не найдут тело. Бывшие в баре рассказывают: он был в отчаянии и выглядел как живой мертвец.
Хэл отвез меня на вокзал. В ожидании поезда я купил вечернюю газету и поймал себя на том, что смотрю прогноз погоды. Ветер умеренный, северо–западный. Листая газету, я думал о Хиггинсе, компании Деллимара и о Минкис, которая находится всего в одном дне пути от Лулсворта.
– «Морская ведьма»! Эй! «Морская ведьма»! – Мой голос заглушали крики чаек, круживших над водой под мелким дождичком.
Яхта неподвижно стояла в блюдечке бухты, слегка покачиваясь, когда легкий бриз поднимал рябь на зеркальной поверхности воды.
Серые, окутанные туманом холмы окружали бухту, и их травянистые склоны спускались к грязно–белым меловым обрывам. Вокруг не было ни души.
– Эй! На «Морской ведьме»!
На палубе яхты зашевелилась какая–то фигура, мелькнул желтый клеенчатый плащ, заскрипели весла, и мне навстречу понеслась лодка. Вскоре она пристала к берегу, шваркнув днищем по песку, я забрался в нее, и Майк оттолкнулся от берега.
Мне не пришлось рассказывать ему о расследовании: он читал газеты. Как только мы оказались на борту яхты и подняли лодку, я принялся распаковывать свой чемодан и раскладывать вещи. Вот тут–то Майк и стал засыпать меня вопросами: что случилось с Патчем и почему он не появился сегодня утром в зале суда.
