После окончания перестройки в носовой части лодки появились два расположенных один за другим воздушных колпака. С их помощью члены экипажа могли покидать погруженную лодку, чтобы иметь возможность подорвать при необходимости льдины, препятствующие всплытию. Над палубой на высоте командного мостика тянулась выгнутая, снабженная зубцами стальная шина, назначением которой было защитить верхнюю часть судового корпуса от повреждений при столкновениях с ледяным куполом. Для этой же цели служили и выдвинутые с боков амортизаторы. Кроме того, на палубе находилась еще подрессоренная направляющая штанга, при помощи которой командованию судна подавался сигнал, если лодка оказывалась на глубине менее десяти метров от ледяной крышки.
Для зарядки аккумуляторов и замены отработанного воздуха свежим лодка время от времени неизбежно должна была всплывать. Во время своих предшествующих полетов на Север Губерт установил, что в летние месяцы во льдах арктических морей часто встречаются разводья, полыньи и даже целые большие участки чистой воды. Он смог убедить в этом сомневающуюся команду с помощью фотоснимков.
Предусмотрено было все, даже на тот случай, если бы пришлось несколько дней идти под сплошным ледовым куполом. На палубе было смонтировано несколько обслуживаемых изнутри лодки полых ледовых буров, при помощи которых можно было продуть отработанный воздух и заправить баллоны свежим.
Наконец наступает решающий день. Наутилус находится севернее Шпицбергена. Кромка арктического пакового льда достигает 81°59′ северной широты и 15°30′ восточной долготы. Экипаж лодки готовится к погружению. Состоит он из 18 человек: американцев, англичан, немцев и голландцев, преимущественно безработных моряков. Все это — добровольцы, немало повидавшие в морях и океанах. Безошибочно распознав аромат приключений, которые сулило это необычное плавание, как гончие по следу, явились они на борт Наутилуса. Жалованье у этой команды смертников хорошее. Выдержат ли, вот, нервы? Томительно, час за часом, тянется время. «Погружаться!» — командует, наконец, капитан Данненхофер. В центральном посту замигали лампочки, забегали стрелки приборов. Штурман не отрывает взгляда от приборной доски. Но вот погружение вдруг прекращается, хотя балластные цистерны и открыты. Странно…
Однако плавание продолжается. Лодка протискивается под ледяным куполом на глубине всего каких-то 5 м. Уже через несколько минут на внутренних стенках образуется иней. Опасно, очень опасно… Не замерзла бы вода в балластных цистернах! Особенно тревожит то, что, несмотря на продолжающееся заполнение, лодка так больше и не погружается. У людей мороз побежал по коже. Некоторые по привычке полезли было за портсигарами, хотя все курево приказано было сдать еще до погружения. Люди молчали. Каждый опасался, чтобы от волнения не задрожал голос.
Все облегченно вздохнули, когда раздалась команда: «Всплывать!».
— Неисправен руль глубины, — доложил Данненхофер огорченному и встревоженному Уилкинсу. Вслух об этом не говорили, но каждый думал — большинство даже не без удовлетворения, — что здесь определенно «кто-то что-то скрутил». И в самом деле: один машинист, у которого от страха душа ушла в пятки, заклинил уже после выхода со Шпицбергена руль глубины и клапан затопления. Обнаружилось это лишь спустя несколько лет, да и то случайно.
Волей или неволей пришлось лечь на обратный курс и, пройдя в надводном положении вдоль кромки льдов на вапад, вернуться затем на Шпицберген, Уилкинс сделал из нужды добродетель, привезя с собой на родину из этой несчастной экспедиции результаты кое-каких океанографических исследований. Путь, который отважному исследователю не довелось осилить при жизни, проделали его останки: по завещанию Уилкинса атомная подводная лодка взяла с собой на Северный полюс урну с его прахом. Там содержимое урны было рассеяно по безмолвной ледяной пустыне.
Двадцать шесть лет спустя
В августе 1957 г., 26 лет спустя после неудачного плавания Уилкинса, курсом на Шпицберген вышло новое подводное судно. Имя его было также Наутилус. Его эскортировала вторая подводная лодка, шедшая с ним вместе, однако больше для моральной поддержки: у команды, собирающейся соскользнуть под лед, прежде всего должно быть уверенное настроение. Эту важнейшую заповедь передал всем своим внукам первый Наутилус.
Наутилус 1957 года существенно отличался от своего предшественника. Прежде всего, лодка была оборудована атомным реактором, т. е. силовым приводом, для работы которого не требовалось кислорода. Лодке не требовалось и всплывать через каждые несколько дней, чтобы, идя под дизелями, заряжать с их помощью подсевшие при подводном плавании аккумуляторы.
Свежий воздух для команды также можно было получить не подвсплывая, с помощью агрегатов, добывающих кислород из морской воды путем электролиза. И все же, получив в июле 1957 г. столь ответственное поручение, команда лодки была серьезно озадачена.
Адмиралтейство вынуждено было подвергнуть команду «душевному массажу»: каждый вечер океанологи, инженеры-конструкторы подводных лодок проводили беседы, в которых убедительно доказывали, что во время плавания подо льдами для судна может быть опасен разве что только пожар. Но и тогда для всплытия можно взорвать ледяной купол…
В лодке поддерживается температура +25° по Цельсию и люди могут ходить в рубашках с закатанными рукавами, несмотря на то, что за бортом — полярное море. Далее в этих душеспасительных беседах команде рассказывалось о том, что им предстоит не более, чем увеселительная прогулка к Северному полюсу подо льдами…
До самого горизонта тянулась бесконечная серовато-белая полярная ледяная пустыня. У кромки паковых льдов тревожно бурлила и клокотала вода, словно здесь вырывался наружу из глубины зловещий Ахерон, река преисподней. Капитану Андерсену, командиру атомного Наутилуса, увиденного было пока вполне достаточно. Он позвал к перископу своего помощника лейтенанта Уайта.: «Ну, что ж, не так уж и скверно… Впрочем, ведь еще во время войны немецкие подводные лодки вынуждены были подныривать под лед, чтобы оторваться от преследования».
Быстро переговорили по радио с подводной лодкой сопровождения. Первая попытка не предусматривала еще выхода к полюсу: поначалу Наутилус должен был пройти подо льдом всего лишь 150 км. Через 20 часов обеим лодкам надлежало снова встретиться в исходном пункте.
В отсеках зазвенели колокола громкого боя. Тревога! Прозвучала команда «Погружаться!». Стрелка глубомера в командном посту завращалась, соревнуясь в скорости с секундной. С 20 делений она скакнула на 40, затем на 60, 80, 100. У этой отметки она остановилась. Зато теперь побежала стрелка указателя хода. Она стронулась с положения «Стоп», но, дойдя до отметки «Малый вперед», снова остановилась.
