У Элфинстона отвисла челюсть, после чего его толстая морда расплылась в широкой улыбке.
— Парни нам как раз и нужны, видит Бог, сэр Родерик; здоровые, сильные парни, чтобы строить колонию. Парни такие, как вон этот, — он указал на Кту, чью черную наготу заслонял Рори.
— Вот прекрасный экземпляр. Еще такие есть, как он?
— Сколько угодно, сэр.
— Подойди сюда, бой. — Элфинстон поманил к себе Кту, который, не понимая ни слова, вопросительно посмотрел на Рори.
Подойди к этому человеку, — сказал Рори на хауса. — Он тебя не обидит.
— Вы позволите? — Вопрос Элфинстона прозвучал как чистая формальность, так как он уже начал ощупывать руки и плечи Кту. — Прекрасный бой, прекрасный! — Он продолжал обследование, щипая Кту за мышцы на груди, тыча прямым пальцем в упругую брюшную мышцу, а затем зажав в кулак свешивающиеся половые органы. — Прекрасный бой, просто прекрасный! — повторял он, качая головой в восхищении. — Этот бой продается?
Рори заметил, как от страха стали судорожно сокращаться мышцы под гладкой кожей Кту.
— Извините, мистер Элфинстон, этот бой не продается. Он мой личный слуга, хотя вам трудно об этом судить, потому что я не подобрал ему еще одежду. Но уверяю вас, в трюме полно таких же, как он; если вам интересно, вы можете первым взглянуть на них.
— Спаси-и-бо, сэр Родерик, спаси-и-бо. — Он поспешно нацарапал свое имя на бумагах, которые до этого вызывали у него столько подозрений, и отдал их Джихью. — Рад был со всеми вами познакомиться, джентльмены, увидимся на берегу. Если у вас есть еще такие же, как этот, то вы так же желанны в Тринидаде, как цветы в мае.
Он пожал всем руки и, бросив оценивающий взгляд на Кту, ретировался, с лицом еще более красным от выпитых стаканов мадеры.
После отъезда Элфинстона Рори с помощью Кту оделся во все самое шикарное, чем снабдил его Вольяно. Французские фасон и ткани нисколько не умаляли богатство одежды, и хотя ему было жарко, неудобно и непривычно в синем длиннополом фраке и белых панталонах-трико, они в самом деле превратили его в импозантную фигуру. Рубин, подаренный ему Бабой, сверкал на пластроне, а узкие туфли-лодочки блестели, как агат. Рори позвал Кту, чтобы тот стал рядом с ним, и приложил пару белых холщовых панталон к его черной коже.
— Эти должны тебе подойти. — Он отдал панталоны Кту. — Надень их и это тоже, — он потянулся за белой рубашкой. — Если собираешься быть моим слугой, ты же не можешь везде ходить с голой задницей.
Кту принял наряды и натянул их на себя.
— Вы хотите продать меня этому краснорожему? — Голос его дрожал от страха.
— Нет, пока у нас с тобой все будет в порядке. Не пугайся, когда белый человек будет осматривать тебя. Это не значит, что я тебя продаю. Сейчас я отправляюсь на берег. В этот раз я не беру тебя с собой, потому что не знаю, что нас ждет впереди, но после этого ты будешь мне нужен везде, куда бы я ни пошел. Понял?
— Как ваша тень, господин?
— Как моя тень.
Кту взял Рори за руку и прижал ее к своей щеке.
— Ваша тень черна, господин, и эта тень — я.
Рори добродушно шлепнул его и, оставив в каюте, вышел и постучал в дверь Тима. У Тима одеяния были не такими шикарными: он надел белые панталоны, а воротничок и манжеты его темно-красного сюртука украшали брабантские кружева.
— Посмотри на меня, Рори, дружище. — Тим медленно поворачивался кругом, чтобы Рори мог его разглядеть. — Франт чертов, а?
— Я настоящий денди. Жаль, нет парика с косичкой, а то бы вообще выглядел как сам лорд-мэр. Выхожу в свет, Рори.
— Не забывай, что ты — полукороль. Базампо, Тимми.
— Это уж точно, и гарантирую тебе салют из одиннадцати пушек, если б только Джоны Булли знали об этом. Может, мне следует сказать им про свое высокородие?
— Лучше оставайся Тимоти О'Тулом, эсквайром, Тимми. Они все равно не знают, что такое полукороль, и раз уж ты теперь занялся торговлей, то забудь про свои королевские прерогативы. Что ж, старина, давай ступим, на землю Тринидада и посмотрим, что значит иметь твердую Землю под ногами вместо дубовых досок.
Над гичкой был спешно натянут полосатый тент, и четверо моряков, сидевших в ней, были облачены в новые белые штаны, голубые кители и кожаные шляпы. Рори, усевшись в гичку, помахал Джихью и Кту, гордому своим новым обмундированием. Джихью прокричал им над водой:
— Когда вернетесь, мы будем стоять на якоре вон там. — Он указывал в направлении длинного шаткого пирса.
Приятно было снова оказаться на земле, но Рори сильно разочаровался в Тринидаде, если только обо всем острове можно было судить по неряшливому виду порта. Помимо длинного пирса, было еще несколько шатких причалов, но они оказались так малы, что едва соответствовали своему названию; три или четыре небольших баркаса, не больше берегового судна; а на берегу стояло несколько приземистых хижин, крытых пальмовыми ветками. Больше ничего, за исключением паршивых шавок, копошащихся в кучах мусора, черных канюков, лениво кружащих в необыкновенно синем небе, и всеобщей атмосферы разлагающей дремы, нависшей надо всем. Рори уже жалел, что так вырядился, шагая под нещадно палящим солнцем. Он потел, как гренадер, и у него появилось неприятное ощущение, что его прекрасная одежда прилипла к нему, как груда намокшего тряпья.
— Как звезды на помойке, если можно так выразиться, — фыркнул Тим, удрученный вонью, пылью и жарой. — Но, глянь-ка, Рори, вон там навес с зеленой веткой над дверью, а это — старинный ирландский обычай, означающий, что там можно выпить. Теплое пиво лучше теплого воздуха промочит глотку.
Тень, если не обращать внимания на зловонный запах таверны, была как раз кстати после раскаленного солнца, и, войдя внутрь, друзья получили по кружке теплого эля от черномазой девки, чья пропитавшаяся грязью рубашка никак не могла скрыть ее огромных, болтающихся из стороны в сторону грудей.
— На вкус — как ослиная моча, — скорчил рожу Тим.
— Не могу знать, Тимми, — с укоризной указал на него пальцем Рори. — Никогда не пробовал, но верю тебе.
Вопросы к девушке тут же вызвали появление хозяина заведения, тучного испанца, который говорил немного по-английски. Он проинформировал их, что до города недалеко, но и не так близко, чтобы такие красивые и прекрасно одетые доны шли пешком. Он найдет им транспортное средство, которое доставит их туда. Рори согласился, но когда это средство появилось, они увидели, что это была телега с высокими деревянными колесами, запряженная двумя медлительными волами. Внутри телега была обильно измазана навозом, вследствие чего донам пришлось стоять, но чернокожий возница долго ничего не смог добиться ни своими криками, ни стрекалом. Волы сдвинулись с места неторопливым ходом, не обращая никакого внимания на его понукания. Чистота и блеск гички с матросами в новых формах и великолепие одеяний Рори — все пошло насмарку, потому что по приезде в город сюртук его был сильно испачкан в навозе с одного бока, так как во время поездки его бросило на край телеги. Белье его пропиталось пылью, на лице струйки пота оставили грязные борозды, и настроение тоже оставляло желать лучшего. Тим был в таком же состоянии, но ничто, казалось, не могло вывести его из равновесия. Пожилой возница оставил их у побитого непогодой каменного строения внушительных размеров с деревянным навесом и потрепанной вывеской, которая гласила: «ЭЛФИНСТОН И КОМПАНИЯ, ПОСРЕДНИКИ». Они вошли в открытую дверь, почувствовав, что внутри было прохладнее, и обнаружили, что Элфинстон, хозяин компании, — совершенно не тот человек, с которым они встречались ранее. Этот Элфинстон был молодым человеком примерно того же возраста, что и Рори, и ему совершенно не надо было представлять гостей, потому что на корабле побывал не кто иной, как его дядюшка, который уже разнес вести о прибытии Рори.
