Крестьянин осмотрел Нармера со всех сторон, словно подобных ему никогда не видел.
— У тебя хорошее лицо и открытый взгляд… В конце концов, почему бы и нет? Любое заклятие кто-то рано или поздно снимает. Так значит, ты — маг?
Нармер вынул из своего мешка раковину с семью отростками.
— Твой талисман? Теперь я начинаю понимать!
— Ты когда-нибудь видел что-нибудь наподобие этого? — спросил юноша у крестьянина, показывая ему улику, обнаруженную на месте преступления.
— Похоже на гребень.
И он потрогал находку Нармера.
— Странный материал… В наших краях такого нет.
— А животное?
— Понятия не имею. Что-то пить захотелось…
Из хижины крестьянин вынес кувшин, вынул затычку из сухой травы и наполнил две глиняные чаши красной жидкостью. Пригубив ее, Нармер испытал целую гамму ощущений. Приятный сильный аромат, великолепный вкус, продолжительное удовольствие…
— Как называется этот напиток?
— Вино. Ты раньше не пробовал?
— В моем клане его не готовили.
Нармер протянул чашу хозяину.
— Не удивляюсь, что оно тебе понравилось! Прекрасное вино! Но будь осторожен, все же это не вода! Голова может пойти кругом.
— Настоящее чудо! Твой мир полон сокровищ. Это животное с такими ласковыми глазами… Их много в этих краях?
— Целые стада! Корова — и вправду настоящее чудо! Она ест траву и превращает ее в молоко. Ты когда-нибудь пил молоко?
— В моих краях не было коров.
— Ты правильно сделал, что ушел оттуда, мой мальчик! Видно, это не слишком приятное место для жизни. Ни молока, ни вина… Ты мясо пробовал?
— У нас ловили рыбу.
— Я приготовлю тебе настоящий ужин! На землях Быка умеют жить!
* * *
Проснувшись, Нармер почувствовал себя разбитым. Он открыл для себя новую пищу и выпил слишком много наливки из фиников, которую крестьянин делал сам. У него была небольшая рощица финиковых пальм, под сенью которых они вечером и насладились обильной трапезой. Злоупотребив сладкой наливкой, Нармер будто провалился в сон, и ему снилась Долина Препятствий. Второй раз ему пришлось пройти через воротник гигантской кобры.
Он уснул под открытым небом, а проснувшись, первым делом подумал, что плодородный край, открывшийся ему накануне, просто приснился.
Однако его окружала густая трава, рядом высились пальмы, паслись коровы… Возле циновки стояла чаша с прохладным молоком, вкус которого Нармеру очень понравился. Все это было вполне реальным!
Как мог он так долго мириться с невыносимым убожеством жизни клана Раковины? Внутренний голос говорил, что глава клана лжет, отрицая существование внешнего мира. Заглушить его не удавалось, и юноша терзался вопросами и сомнениями. Сегодня он убедился, что все сделал правильно.
Нармер залюбовался ландшафтом, который так отличался от болотистой местности с зарослями тростника — привычного пейзажа для членов клана Раковины. Крестьянин как раз доил черно-белую корову, поглядывая на теленка, который был привязан к правой передней ноге матери.
— Ты хорошо спал, мой мальчик?
— Немного беспокойно.
— Тебе надо привыкнуть к вину и финиковой наливке. Посмотри на мою любимицу! Разве она не красавица? На земле нет ничего красивее коровы!
Взгляд черных глаз животного очаровал Нармера. Он погладил кокетку, польщенную его вниманием.
— А зачем ты привязал малыша?
— Если он убежит, то может пропасть. На первый взгляд места у нас тихие, но крокодилы иногда приплывают по рукавам реки и нападают на заблудившихся животных. Я стараюсь не допускать этого, чтобы не сердить Быка. Он строг к тем, кто не справляется со своими обязанностями, и я не хочу навлекать на себя его гнев. Подойди ближе и смотри внимательно: доить корову — это настоящее искусство!
Нармер подумал, что крестьянин явно преувеличивает. Первые же прикосновения к сосцам и недовольное мычание коровы дали ему понять, что он заблуждался. Желая извлечь урок из своей оплошности, он попросил хозяина коровы научить его доить.
Наконец удовлетворенная корова дала драгоценное молоко.
— А ты, мой мальчик, способный ученик! Теперь тебе волноваться не о чем: работы много, и мне нужен помощник.
— У тебя нет родных?
— Жена умерла, а мои два сына решили стать солдатами в армии Быка. Я привык справляться один, но твой приход меня радует. Мы вдвоем сможем увеличить стадо!
Газель предавалась размышлениям у могил своих предков, похороненных на кладбище Города Солнца, где во времена зарождения страны члены ее клана возносили хвалы силам творения. Их клан был самым древним, и именно его представителям удалось положить конец войне между кланами. Завернутые в льняные саваны и циновки, первые газели спали вечным сном в тени акаций.[9]
Не прибегая к силе оружия, благодаря своему уму и дипломатическим способностям они в конце концов добились перемирия и надеялись, что новых конфликтов удастся избежать. Когда Бык вторгся на ее земли, желая завоевать Дельту, Газели пришлось вступить с ним в переговоры. Не имея возможности сражаться, она согласилась уйти дальше на юг при условии, что Бык оставит неприкосновенным священный город Буто и не станет выходить за пределы своей территории.
Магия помогла прекрасной повелительнице клана подчинить себе воинственного Быка, и он довольствовался тем, что отныне распоряжался обширными землями. Клан аистов покорился Быку, и только подданные Раковины продолжали спокойно жить на болотистых землях Севера.
Узнав о том, что Бык начал военные действия, кланы Юга решили объединиться и дать отпор захватчику. Газель не пожалела сил, чтобы этому помешать. Сотни убитых, разоренные земли, ни победителя, ни побежденных… Она была уверена, что эта война закончится катастрофой.
Речи юной соблазнительной Газели были услышаны. Никогда не повышая тона, она слушала своих собеседников столько времени, сколько было необходимо, и умела опровергнуть их доводы и сделать так, чтобы их мнение по тому или иному вопросу изменилось.
Слабость Газели превратилась в ее силу. Никто не боялся ее, но все считались с ее мнением. И ее план, казавшийся невыполнимым, воплотился в жизнь: разделив между собой Север и Юг, кланы пришли к решению, что такое положение вещей должно сохраняться и в будущем.
Последовало несколько спокойных лет, если не считать провокаций со стороны Крокодила — ярого противника каких бы то ни было договоренностей. Действия этого вселяющего ужас хищника осуждали все. Правда, он не предпринимал попыток завоевать земли своих противников.
