— Мадам, должен ли я напоминать вам, что в моем распоряжении находится медальон, существование которого вы желали сохранить в тайне?
— Я помню об этом, ваша светлость. Продолжайте, прошу вас.
— Продолжать? Мадам, полагаю, я высказался достаточно определенно. Мне нужны доказательства тайных сношений кардинала Уолси с вашим королем, и вы мне их предоставите!
— Нет, не думаю, что стану помогать вам в этом. Видите ли, я бы предпочла не ворошить это осиное гнездо.
Герцог опешил от неожиданности.
— Но… но… мадам! — запинаясь, пробормотал он.
Ему на помощь пришел темный, как тень, и такой же неприятный сын.
— Боюсь, что ее высочество вполне устраивает то осиное гнездо, которое она привезла с собой. Быть может, нам стоит ткнуть в него палкой и посмотреть, понравится ли ей назойливое жужжание…
— Милорду кардиналу известно об этом медальоне все. Вчера он приказал арестовать моих телохранителей. Увы, господа, вы опоздали.
Лишившись своего главного козыря, злые и разочарованные, Говарды молча испепеляли ее взглядами.
— Но, — невозмутимо продолжала Рене, — я бы хотела, чтобы моих стражей освободили, а взамен я предложу вам кое–что другое. Обещаю, вы доставите кардиналу немало неприятных минут.
— Кажется, вы предлагаете нам кота в мешке! — резко бросил граф Суррей.
— Милорды, я не настроена шутить. Кроме того, у меня очень мало времени. Я хочу как можно скорее покинуть Англию, для чего мне нужен мой эскорт. Что бы ни случилось с кардиналом, по вашей вине или без оной, меня это никоим образом не касается. Я всего лишь хочу, чтобы к закату моих телохранителей освободили из тюрьмы Маршалси. Полагаю, такие вопросы находятся в вашей компетенции, милорд граф–маршал. Если мы с вами заключим соглашение, я отдам вам половину того, что собиралась, сейчас, а вторую половину — после возвращения своих стражей. Я даю вам слово, что буду свято соблюдать свои обязательства по нашему договору.
— Ха! А я–то считал, что столь отчаянно торговаться способны только английские домохозяйки! — Норфолк хмуро взглянул на Рене. — Клянусь распятием, мадам, я освобожу ваших людей. Так что вы намерены сообщить нам?
— Ваш кардинал устроил исчезновение одного человека из дворца.
— Что это за человек? И что вы хотите этим сказать? Нельзя ли поподробнее?
— Этому человеку, личность которого я вам открою, как только мои охранники окажутся на свободе, известно то, что кардинал старается скрыть от всех остальных. Вы согласны, что такие сведения многого стоят?
— Несомненно, — проворчал герцог. — Мадам, мы с вами еще побеседуем сегодня до наступления ночи.
Кто станет сторожить сторожей?
Ювенал
Майкл, чувствуя, как по спине у него бежит ледяная сороконожка, слушал повествование мастера Кента о графах, чей род прервался два с половиной столетия назад.
— Еще за много лет до рождения Господа нашего Иисуса Христа этот район на границе Италии и Швейцарии стал Десятым регионом Римской империи, которой в то время управлял Август Цезарь. Он был завоеван готами, баварцами, а потом и Карлом Великим, королем франков, и превратился в епископство Тренто. Со временем графы, обитавшие в замке Тироль неподалеку от Мерано, захватили власть над этой территорией и сделали Мерано столицей своего графства. Благодаря умелым военным действиям они расширили пределы своих владений, став герцогами Каринтии и Баварии, и обрели колоссальное могущество в этой части мира. Когда между империей и Церковью вспыхнула междоусобная борьба, император Генрих Четвертый обратился к графам за военной помощью и объявил войну Папе Григорию. Несколько столетий бушевала эта война, нарушив сложившийся баланс сил на континенте. В конце концов, в год 1300 от рождества Господа нашего Иисуса Христа, устав от бесконечных войн и вражды, император Генрих Седьмой и Папа Бенедикт Седьмой заключили мир. Графы потеряли свои владения и вскоре таинственным образом исчезли.
Майкл вспомнил, что как раз в 1300 году прославленный предок его лорда и покровителя Тайрон Родоначальник присоединился к молодым рыцарям, решившим поддержать восстание юного короля Эдварда III против Роджера де Мортимера, графа Марча, и сражавшимся за восстановление власти Эдварда как единственного законного властителя Англии. Тайрон Родоначальник стал первым графом Тайроном, и ему был пожалован титул Первого рыцаря–сподвижника ордена Подвязки с правом передачи его по наследству. Неужели граф Тироль стал графом Тайроном?
— Покажите мне родовой герб графов Тироля.
Маленький библиотекарь, двигаясь, как сомнамбула, послушно расстегнул на книге крючки и вновь открыл ее.
Гром и молния! Гербы походили друг на друга как две капли воды: красный орел с золотыми когтями на черном фоне и женщина с телом змеи. Выходит, это две эмблемы одной и той же семьи! Очевидно, род не пресекся. Их последний потомок перебрался в Англию, где восстал из праха под именем Тайрона Родоначальника, видного последователя короля Эдварда III. И уж если он в состоянии установить связь между ними, то кардинал и подавно. Уолси сразу же поймет, что кольцо принадлежит Майклу.
Он закрыл книгу, сорвал отчет с дощечки, сложил его пополам и сунул за пазуху.
— Слушайте меня внимательно, — заявил он одурманенному писцу, — вы сейчас же начнете свои изыскания заново. Вы забудете и о нашем разговоре, и о надписи на внутренней стороне кольца. Вы останетесь здесь и ничего никому не расскажете! — И Майкл уставился на кольцо, раздумывая, забрать его сейчас или немного погодя.
Его размышления прервал донесшийся издалека голос кардинала Уолси, который приказывал своему секретарю немедленно привести к нему в кабинет капитана Лусио и лейтенанта Уберти из отряда телохранителей кардинала Кампеджио, а также капитана Хилла и лейтенанта Уота из отряда йоменов гвардии, охранявшей дворец Йорк–плейс.
Решение нужно было принимать быстро. Майкл задумчиво взглянул на загипнотизированного писца, прикидывая, сколько еще продержатся его чары и вернется ли память к мастеру Кенту в полном объеме. Откровенно говоря, его проклятые способности оставляли желать лучшего, особенно в том, что касалось подчинения других людей. Если он сейчас заберет кольцо, Кент, чего доброго, выдаст его, или же самого писца обвинят в пропаже, и тогда кардинал прикажет обыскать всех находящихся во дворце. Следовательно, до поры до времени о перстне следует забыть, ради блага Кента и своего собственного.
Оставив кольцо в руках младшего секретаря, Майкл вернулся в приемную залу и последовал за вальяжными итальянцами и невоспитанными английскими офицерами в личную часовню кардинала. Оба сановника в своих ярко–красных мантиях стояли по обе стороны алтаря неподвижно, как мраморные статуи. Итальянцы и англичане расположились группами напротив своих начальников. Майкл встал между ними, не желая примыкать ни к одному из враждующих лагерей. В воздухе повисло напряженное молчание.
