Мария, услышав просьбу Микеле, улыбнулась и подумала: «Ему нужна не я, а декорация!» Раймонду де Торну такая демонстрация Рубина Милосердия не нравилась, но, видя счастливое лицо Марии, скрепя сердце согласился, надеясь на то, что здесь вряд ли кто догадается о действительной ценности рубина. Микеле предложил золотую цепочку взамен кожаного шнурка на шее Марии, на котором висел рубин. Понимая, что для купца это важно, она согласилась с условием возвратить цепочку по окончанию церемонии.
Покинув порт, они миновали ворота святого Емельяна, направляясь на форум Аркадия. Повсюду бурлила жизнь. Несмотря на то, что император праздновал появление на свет своего сына, вдоль улицы продолжалась усиленная торговля. Открытые двери эргастириев[26] демонстрировали любопытным работу ремесленников, которую желающие могли сразу же купить. Множество лавок вывешивали ковры ручной работы, металлическую и глиняную посуду, деревянные поделки на все случаи жизни, искусную мебель, а также женские краски для волос и благовонные смолы, наперебой предлагая их прохожим, большинство которых могли только поглазеть, но не имели средств это купить.
Кругом пилили, паяли, пряли, строгали, лепили, стригли, ковали и рисовали. Рыбаки чистили только что выловленную рыбу и жарили в больших сковородках на углях, выкладывая готовую живописной кучей на широких тарелках. Арабские пекари месили и пекли тесто, заманивая жаждущих покушать аппетитными лепёшками, наполненными сверху разнообразными мясными кусочками и зеленью, распространяя вокруг пряный запах пищи. Виночерпии угощали вином, которое мог себе позволить любой житель города, имеющий самый малый достаток.
Отдельно стоит сказать о писцах, возле которых лежали рукописные книги. Мария, умеющая немного читать по-гречески, открыла первую попавшую книгу, но сразу смущённо закрыла, так как оказалось, что она писана арабской вязью. Тут же местные доктора лечили экземы и ревматизм пиявками, а астрологи могли рассказать по расположению звёзд, ждет ли вас удача в этом году.
Когда они добрались до форума Аркадия на горе Ксиролоф, то взору возбуждённой Марии открылась высокая колонна, украшенная по спирали барельефами с баталиями императора Аркадия. Слева Мария заметила монастырскую обитель и перекрестилась, вспоминая о своём сане. На площади находился праздношатающийся люд, который, в большинстве своём, по триумфальной дороге тянулся в сторону форума Быка. Микеле Дандоло, поддерживая Марию под ручку, с удовольствием рассказывал ей историю этой площади, изредка переходя на итальянский. Гигантский бронзовый бык, в котором когда-то сжигали первых христиан, так поразил воображение Марии, что она не хотела туда идти, но купец её успокоил, объяснив, что данного орудия пыток давно уже нет.
Тем не менее, стоило им оказаться на площади, Мария остановилась и прочитала молитву за упокой душ, безвинно погибших в этом кровавом месте. Не задерживаясь, они отправились к форуму Тавра, где возле триумфальной арки Феодосия продавали лошадей всех пород. Мария не стерпела и погладила первую попавшую лошадь, которая доверчиво ткнулась ей в руку, выискивая лакомство. Микеле сунул ей кусочек цуката, и лошадь мягкими губами аккуратно смахнула лакомство с ладони девушки. Нестерпимо воняло рыбой, так как рядом её продавали оптом и в розницу.
Спасаясь от рыбного духа, они со смехом двинулись вдоль улицы Месы дальше, к форуму Константина, где ободранная порфировая колонна несла одинокий крест. Его облюбовали голуби и чайки, стаями кружившие над площадью. Несмотря на то, что вокруг торговали шёлком и льном, кожей и мехом, Мария стала на колени перед крестом и помолилась. Раймонд де Торн, безмолвно следовавший за Марией, остановился возле девушки и, склонив голову, помолился за её здравие. Микеле недаром говорил о том, что им не стоит здесь появляться в одеянии крестоносцев, так как последствия крестового похода в Восточную Римскую империю ясно просматривались на ещё не восстановленных зданиях и ободранных внутри и снаружи стенах церквей. Впрочем, фасады новых домов белели мрамором, выглядывая на улицу полукруглыми окнами, а небольшие балконы на вторых этажах пестрели жителями, наблюдающими за волнами прохожих внизу.
Впереди и справа возвышалось грандиозное сооружение, напоминающее высокие стены крепости с арочными проёмами на высоте. Микеле Дандоло объяснил, что это ипподром и здесь проходят конные скачки. Мария с интересом наблюдала за жителями Константинополя, где рядом с бородатым греком шагал гладко выбритый франк, а смуглые арабские купцы в темных плащах соседствовали с иберийцами в широкополых войлочных шляпах. То, что радовало Марию, совсем не нравилось Раймонду, так как он зорко оглядывался по сторонам, не забывая о том, что в толпе совсем незаметно мог появиться ассасин. Запоздало госпитальер корил себя за то, что согласился на авантюру купца. Микеле Дандоло правильно рассчитал, что подарок из рук красивой женщины император примет с большей благосклонностью.
Скрытое стенами ипподрома, величественное здание Святой Софии возникло неожиданно и так поразило Марию, что она остановилась. Она слышала о церкви от Микеле Дандоло, но думала, что купец преувеличивает. Осенив себя крестом и опустившись на колени, она снова помолилась за душу сержанта Гуго де Монтегю и Дюдона де Компса.
Когда они зашли внутрь церкви, то впечатления от того что они видели снаружи, померкли от вида величественных и огромных сводов, а боковые мраморные колонны, тянущиеся ввысь, казались столпами в небо. Остановившись возле алтаря, Мария воздела глаза к Богородице с младенцем Христом на руках и горячо помолилась за Раймонда, который стоял на коленях рядом с ней. Если бы она обладала способностью проникать в чужие мысли, то узнала бы о том, что госпитальер молится за её здоровье. Закончив молитву, она посидела в апсиде просто так, благоговея перед изображением Богородицы. Дотронувшись до рубина на шее, Мария подумала, что этому камню место здесь, но её размышления прервал Раймонд, дотронувшись до её руки. Она оглянулась и увидела, что Микеле Дандоло нигде нет, и немного испугалась, так как уже привыкла видеть купца рядом.
Они нашли его в боковом нефе, где он стоял на коленях. Когда они подошли поближе, то увидели на полу перед ним какую-то табличку. Прочитав её, Мария уставилась на купца – на табличке стояли два слова «Энрико Дандоло» Когда Микеле Дандоло поднялся с колен, он кратко сообщил:
— Здесь лежит прах моего деда, Энрико Дандоло.
Марии казалось странным, что Микеле с этим храмом связывают какие-то дела. Если бы поинтересовалась, то узнала бы, что дед купца был дожем Венеции и когда-то разрушил Константинополь, направив сюда крестоносцев. Впрочем, о своём деде Микеле не был склонен рассказывать, предпочитая скромно умалчивать о роли своего слепого предка в давно минувших баталиях. Тем более что к нему подошёл какой-то мужчина в красном костюме, с которым Микеле перебросился несколькими словами по-итальянски. Немного смущаясь, Микеле повернулся к Марии, бросая косые взгляды на Раймонда.
