– Что я должен для этого сделать? – спросил этот человек, у которого страсть к игре убила чувство чести.
– Выслушайте меня, – возразила незнакомка. – Вы никогда не узнаете, кто я, зато я знаю – кто вы.
Виконт сделал движение.
– Мне ни к чему рассказывать вашу жизнь, которая мне известна почти изо дня в день. Вы принимали участие в ужасном обществе…
Виконт быстро вскочил.
– Оно называлось обществом «Друзей шпаги».
– Это правда… Но откуда вы это узнали?
– Это безразлично. Каждый из семи членов… ведь вас было семеро – не правда ли?..
– Да, семеро.
– Каждый из вас обладал особенным, известным только ему способом удара шпагой…
– И это совершенно верно.
– Ваш излюбленный удар был в горло, от которого не умирали, но навеки теряли голос.
– Да, – утвердительно кивнул головой виконт.
– Итак, – продолжала незнакомка, – мне нужен такой удар и за него-то я и хочу заплатить вам.
– Вы его… покупаете… у меня?
– Да, за тридцать тысяч франков.
– Но… кому я должен нанести удар?
– Человеку, которого я укажу вам. Вы вызовете его под каким-нибудь предлогом и завтра же утром будете драться с ним. Если он убьет вас – вы будете избавлены от необходимости проделать это самому, как вы только что собирались.
– А если… я убью его?
– То вы не получите ничего, – сухо возразила незнакомка. – Я хочу, чтобы он потерял голос, но его смерти мне не надо. Жизнь человека не стоит тридцати тысяч франков.
– Этот человек, вероятно, певец, – смеясь, заметил виконт, – если вы так дорого цените его голос?
– Нет, – ответил незнакомец, – идемте…
Юноша повел игрока в казино; они вошли в залу, где игра в «trente-et-quarante» шла с одиннадцати утра до одиннадцати вечера.
Переодетая незнакомка окинула стол внимательным взглядом.
«Он еще здесь!» – сказала она себе.
– Человек, которого вы должны вызвать – это тот, кого я попрошу поставить за меня. Прощайте! Вы не увидите меня больше. Сегодня вечером, вернувшись домой, вы найдете письмо; в нем будет лежать чек на тридцать тысяч франков, по которому вы можете получить деньги в банкирской конторе гг. В. и Б. в Бадене. Если завтра вы исполните условия нашего договора, то чек будет оплачен сполна; если же нет – то вы не получите ничего.
Переодетая женщина подошла к столу, у которого граф д'Асти, стоя, наблюдал за игрой и сам испытывал капризы фортуны.
Мнимый молодой человек положил ему руку на плечо.
– Извините, милостивый государь, – сказал он, – я слишком мал ростом, а потому ничего не вижу. Не будете ли вы так добры поставить этот луидор на черное?
И он протянул графу д'Асти золотой. Граф взял луидор и положил на стол. Черные взяли.
– Вы выиграли, – сказал граф, – отдавая незнакомцу два луидора.
– Благодарю вас, сударь, – произнес молодой человек, – вы принесли мне счастье… Бог наградит вас за это!
И незнакомец вышел из игорной залы.
Виконт де Р. почувствовал большое облегчение, узнав графа д'Асти. Таким образом, человек, на которого ему указали и которому он должен был нанести за тридцать тысяч франков удар шпагой в горло, принадлежал к числу тех, которые некогда играли ужасную роль убийц.
«Неужели действительно существует Провидение?» – подумал виконт де Р., до тех пор помышлявший лишь о наживе.
Он призадумался на минуту, и его решимость поколебалась. Но звук золота и монотонный голос крупье, объявлявшего результат игры, поразил его слух.
– Тридцать тысяч франков! – пробормотал он. – Я буду благоразумен, и у меня окажется возможность играть еще месяца два, может быть, даже более… и притом кто знает? Может быть, мне повезет…
Игрок направился к двери и встал так, чтобы очутиться на дороге графа.
– Господа, – возгласил крупье, – последняя серия, играйте!
Д'Асти, который еще ни разу не ставил, крикнул:
– Двадцать пять луидоров на черное! Черные взяли раз, другой, три раза.
– Максимум! – крикнул крупье.
– Ставлю все, – ответил граф д'Асти.
Черные выиграли еще раз шесть подряд; банк был сорван.
– Справедливо говорят, – с горечью прошептал граф, бросая семьдесят тысяч франков билетами и золотом в свою шляпу, – что несчастье в любви приносит счастье в игре…
И игрок, удаче которого завидовали и удивлялись человек пятьдесят или шестьдесят, удалился в бешенстве и отчаянии.
На пороге залы какой-то человек, скрестив на груди руки, ждал его с насмешливой улыбкой на губах.
– Мое почтение, граф, – произнес он. Граф отступил, узнав виконта де Р.
– Что вам от меня надо? – резко спросил он его.
– Мне надо поговорить с вами!
– Извините, но мне кажется, что нам не о чем разговаривать, милостивый государь.
– Граф, – холодно продолжал проигравшийся виконт, – вы сорвали банк.
– Какое вам до этого дело?
– А я проиграл.
– Уж не хотите ли вы занять у меня? – с иронией спросил граф.
– Конечно, нет.
– В таком случае доброго вечера и желаю вам всего лучшего.
– Еще минутку. Вы выиграли – я проиграл. А знаете почему?
– Вероятно, мне везет, а вам нет.
– Нет, не потому. Я проиграл потому, что вы принесли мне несчастье.
– Прибавьте, что совершенно невольно и что я сожалею об этом.
– О! Постойте, – продолжал виконт, – я еще не кончил. Сегодня утром я обращался к одной ясновидящей.
– А вы верите им?
– Конечно. И она сказала, что если я убью вас, то мне повезет, и вот теперь я хочу убить вас.
Граф вздрогнул и пристально посмотрел на своего собеседника.
Во всякое другое время граф д'Асти ограничился бы тем, что пожал бы плечами, оттолкнул виконта и отправился своей дорогой. Но теперь он был так расстроен и утомлен жизнью, так полон того отчаяния, о котором говорит Данте, что с грустной и покорной улыбкой принял вызов виконта.
– Конечно, – заметил он, – раз вы хотите драться, я не имею достаточно веских причин отказать вам в этом. Я так же мало ценю жизнь, как и вы; быть может, Провидению угодно, чтобы мы оба погибли от шпаги, мы, получившие благодаря ей средства к жизни. Вы убьете меня, а кто-нибудь другой убьет вас.
– Это возможно, – согласился виконт, не слушая графа, а думая о системе «trente-et-quarante».
– Ваш час? – спросил граф д'Асти.
– Завтра, в семь часов утра. – Где?
– Где вам будет угодно.
– Есть у вас секунданты?
– Нет, но я найду их.
– Так, значит, за монастырем, в Лихтентале.
– Идет, – согласился игрок.
Они обменялись поклонами. Виконт де Р. направился в гостиницу «Франция», где он остановился.
– Господин виконт, – сказал ему мальчик, который обыкновенно оставался в конторе до тех пор, пока все обитатели гостиницы не вернутся домой, – двое ваших друзей только что спрашивали о вас.
