– Рад служить тебе, государь Василий Иванович! – склонил голову боярский сын.
– Я тоже рад иметь таких витязей, Кудеяр. Ступай!
Воин поклонился, вышел из светелки.
– Лучше тебе не задерживаться здесь, парень, – негромко сказал в спину идущий позади рында. – Москва город тесный, везде глаза. Каждый рад государю весточку интересную принести, коли тот любопытство к человеку проявляет. Коли с рассветом не исчезнешь, к полудню Василий о том в подробностях все знать будет.
– Спасибо на добром слове, боярин, – кивнул в ответ порубежник. – Я уже догадался.
– Ну вот и хорошо, – облегченно вздохнул рында. – По добру оно завсегда проще…
12 мая 1511 года
Ратный лагерь под Тулой
По вымпелам на шестах Кудеяр без труда нашел нужный шатер, раскинувший два разноцветных крыла, подал скрученный свиток скучающим у входа караульным:
– Передайте князю, Разрядный приказ еще одного служивого под его руку прислал.
Боярин принял грамоту, кивнул, откинул полог, скрываясь внутри, – и почти сразу наружу выскочил радостный мальчуган:
– Кудеяр, ты вернулся?!
– Назначен на службу, Иван Федорович, – поклонился юному князю боярский сын.
Одет тот был скромно и удобно: стеганый поддоспешник с кожаными наплечниками, плотные суконные штаны, яловые сапоги. И только ножны и рукоять сабли сверкали серебряной отделкой и самоцветами. Походный костюм воина, а не бездельника.
– Рад видеть, Кудеяр! – порывисто обнял гостя мальчик. – Входи, я как раз обедаю. Буду рад хлеб с тобой преломить!
Удивленный такой честью, боярский сын вскинул брови, но отказываться не стал, вслед за князем прошел под центральный навес. Здесь, на походном столе, дворня споро добавляла кубки и посуду.
– Горча, налей! – распорядился мальчик, и один из холопов наполнил кубки.
– Так что, Кудеяр, станешь меня и дальше сече и бою копейному учить? – смотря на слугу, спросил князь Овчина-Телепнев, а теперь еще и Оболенский.
– Да, княже, стану, – согласно кивнул воин.
– Здорово! – Мальчик взял один из кубков, указал гостю на другой. – Ты про дядюшку моего, понятно, ужо ведаешь?
– Мне очень жаль, Иван Федорович, – опустил голову Кудеяр.
– Я его любил… – Мальчик вздохнул. – За дядюшку!
Оба выпили.
Слуги, закончив хлопотать, вышли, и юный князь поставил кубок на стол.
– Дядюшка почил, а я, видишь, отныне воевода головного полка в рати порубежной, – сказал юнец. – Новик, мой первый поход.
– Петр Васильевич порадовался бы за тебя, княже. А отец гордился бы.
– Они были бы со мной, кабы могли, – прикусил губу мальчик, указал на стол: – Ты, верно, голоден с дороги?
– Раньше тебя не сяду, княже, – покачал головой Кудеяр. – Невместно.
– Да, конечно… – Иван Федорович опустился в кресло. – Я воевода без опыта, а ты опытный воин без рати, Кудеяр. Скажи, что бы ты ныне делал на моем месте?
– Первым делом с дозором места окрестные объехал. Дабы знать, где какие препятствия имеются, где торные места, откуда опасности ждать надобно, а где от ворога укрыться можно. Случится нужда какая, всегда знать будешь, как проще полк свой провести и где заслоны крепкие надобны.
Княжич немного помедлил, глядя на боярского сына, потом поднял ладони и громко хлопнул:
– Горча! Передай Ухтому, завтра с рассветом я намерен выехать в дозор! Посмотрю, что за земли окрест полка моего лежат. Пусть полусотню для охраны назначит и лошадей приготовит.
– Будет исполнено, княже! – высунулся слуга и тут же исчез.
– Ты поедешь со мной, Кудеяр.
Это был уже не вопрос. Это был приказ уверенного в себе воеводы.
* * *
Майское солнышко грело покачивающихся в седлах воинов ласково, овевая лица и руки, но не заставляя потеть под толстыми поддоспешниками, ярко сверкая на начищенных пластинах юшманов и кольцах мелко плетенных панцирей, но не слепя глаза. Четырнадцатилетний князь Иван Федорович Овчина-Телепнев-Оболенский, воевода головного полка порубежной рати, и боярский сын Кудеяр – просто воин, просто худородный человечишко – стремя в стремя ехали впереди, в десятке шагов перед кованой полусотней, сплошь состоящей из родовитых бояр… И никто не протестовал, никто из-за своего законного, положенного по знатности места рядом с князем не спорил.
Таково оно, волшебное слово – дядька.
Воспитатель, мужской нянька, первый учитель. Дядька вполне может быть и худородным, и иноземцем, и даже смердом. Это ведь, по обычаю, просто слуга считается. А когда слуга ближе к князю, нежели боярин родовитый, то не позор.
Отряд миновал перелесок, выехал на протяженную луговину. Кудеяр привстал на стременах, глядя вдаль.
– Выход удобный здесь из степи открывается, княже, – заметил он. – Татарам есть место, где развернуться да разогнаться. Здесь же для них удобно рожны поставить. Коли трава высокая останется, они и мяукнуть не успеют, как на колья напорются.
– Боярин Ухтома! – оглянулся на свиту князь. – Вели проследить, чтобы смерды тут не косили! Коли вести о татарах появятся, мы на сей луговине рожны для степняков спрячем!
– Сделаю, княже! – согласно кивнул одетый в позолоченный бахтерец воин.
Дозор поскакал далее, заворачивая все дальше и дальше к югу, поднялся на пологий взгорок.
– Тоже неплохое место, – указал вперед Кудеяр. – Большая поляна, за ней кусты, а ближе к нам овражек. Если басурман сюда подманить, а когда на поляну покажутся, вдоль оврага ударить, то удрать им будет некуда, в заросли загоним да порубим всех до последнего. В лещине у них резвости никакой, ровно в болоте завязнут. Надо токмо с другой стороны глянуть, вдруг за оврагом путь имеется? Коли так, заслону место наметить.
– А как же подманить их в ловушку-то?
– Дозор неподалеку пусть маячит да через поляну от погони спасается. Еще можно костры запалить, вроде как путники отдыхают. Мимо людей беззащитных татары всяко не пройдут, обязательно ограбить захотят, снасильничать и в полон угнать.
– Угу, – кивнул мальчишка, оглянулся на скачущую в десятке шагов позади свиту и негромко спросил: – А правду сказывают, Кудеяр, что Великая княгиня чуть не перед венцом с тобою из дворца убежать пыталась?
Боярский сын полуприкрыл глаза и прикусил губу.
Вот так оно выходит… Пытаешься, пытаешься забыть, и вроде даже получилось. Ан нет, вдруг или напомнит кто, а то и вовсе в гости внезапно проведет. И как тут изгнать из мыслей облик голубоглазой девчушки с длинной темной косой?
– Молчишь? Значит, правда?
– Откуда ты прознал о сем, княже? – вздохнул Кудеяр.
– Коли государь особо для тебя за день награду находит, каковая на край света сошлет, да специальным гонцом грамоту доставляет, тут у кого угодно любопытство взыграет! – улыбнулся юный воевода. – Я дядюшку спросил, он поведал.
