Тит посмотрел на них сверху вниз, кашлянул и резко спросил:
— Кто вы? Говорите, что вам надо, и уходите.
На лице старшего появилась улыбка. Он поднял руки вверх, успокаивая Тита.
— Спокойно, господин! Не стоит демонстрировать нам сурового центуриона. Мы пришли с сообщением от Децима. — Улыбка исчезла.
— Сначала назови свое имя.
— Зачем?
— Хочу знать, с кем разговариваю, — спокойно ответил Тит, положив руку на эфес.
— Ну хорошо. Меня зовут Термон. Я имею дело с самыми трудными клиентами моего хозяина.
— Говори, какое сообщение, Термон, и уходи.
— Погоди, погоди. Не надо быть таким негостеприимным. Причина, почему мы здесь, достаточно проста. Ты должен нашему хозяину некоторую сумму денег. Точнее, тысячу пятьдесят сестерциев. Он послал нас, чтобы получить долг.
— Девятьсот, — невозмутимо поправил его Тит.
— Прости, господин?
— Я должен девятьсот сестерциев, а не тысячу пятьдесят.
Старший хрустнул костяшками пальцев.
— Видишь ли, проблема заключается в дополнительных процентах. Как я уже сказал, ты должен Дециму тысячу пятьдесят. Мой хозяин хочет получить деньги. Немедленно.
Тит устало вздохнул:
— У меня их нет, и Децим об этом знает. Я говорил его агенту, что заплачу в следующем году, как только соберу хороший урожай. Вернись к Дециму и растолкуй ему это, чтобы не было недопонимания. Скажи, что он получит свои деньги, как только они у меня появятся. — Тит перевел дыхание. — Но дополнительных процентов не будет. Он получит столько, сколько я занимал, не больше. А теперь я в последний раз предлагаю вам покинуть мою ферму.
Старший надул щеки и покачал головой:
— Извини, центурион, так не пойдет. Мы уйдем или с деньгами, или с ценностями, достаточными, чтобы покрыть долг — полную сумму, которую ты должен Дециму. Только так.
Тит посмотрел на него тяжелым взглядом, и тут же двое солдат слегка наклонили копья, направляя их на бывшего центуриона. Марк понял, что в любой момент спор может перерасти в насилие. Он крепко ухватил палку обеими руками. Цербер тоже почуял опасность. Щетина поднялась на хребте пса, он зарычал, показывая блестящие белые клыки.
Прежде чем Тит и его незваные гости перешли к действиям, у ворот внезапно возникло движение — это Аристид вышел вперед, держа посох в своих хилых руках.
— Хозяин велел вам уходить! — крикнул он. Голос у него был тонкий, дребезжащий, но в глубоко посаженных глазах под густыми седыми бровями горела решимость. — Уходите!
Термон удивленно заморгал и разразился громким смехом. Его спутники вторили ему, нервно переводя взгляд с Аристида на Тита.
— Центурион, где ты откопал такую древность? — Термон покачал головой и быстро оценил Аристида. — Сомневаюсь, что мы можем включить его в опись. Он ничего не стоит. Тебе лучше избавиться от него.
Слыша, как этот человек оскорбляет Аристида, Марк вскипел от гнева. Его отец помрачнел, скрипнул зубами и прорычал:
— Мой раб не продается. И вам лучше прислушаться к его словам. Уходите с моей земли.
Термон мгновенно стал серьезным. Он вынул меч и кивнул своим спутникам, которые тут же взяли копья на изготовку. Термон снова обратился к Титу:
— Выбирай, центурион. Плати, иначе…
Тит усмехнулся, тоже вынул меч и принял боевую стойку.
— Думаю, что выберу иначе.
Марк с тревогой посмотрел на отца. У него задрожали ноги. Титу не справиться одному с тремя вооруженными воинами. Нужно что-то делать!
В этот миг Аристид с пронзительным криком бросился к ближайшему от него человеку Термона, описывая в воздухе дугу своим посохом. Солдат повернулся и выставил копье, блокируя удар. Послышался треск дерева о дерево. Козопас с усилием надавил на посох. Но солдат был моложе, сильнее и привык обращаться с оружием, поэтому легко отразил нападение. Он сделал ответный выпад, и Аристид отлетел назад и со стоном упал на спину. Его противник встал над ним, подняв копье, словно для удара.
— Цербер! Лови! — крикнул Марк и кинул в солдата палку из виноградной лозы.
Собака стремительно бросилась вслед за палкой, и вся эта масса шерсти и зубов налетела на человека. Тот упал на спину и выронил копье. Аристид откатился в сторону и с трудом встал, отчаянно стараясь оказаться как можно дальше от противника, пока он не пришел в себя.
Тем временем Тит с рычанием ринулся на второго солдата, чтобы не дать ему бросить копье. Медной гардой своего меча он ударил его в лицо. Голова солдата откинулась назад, он потерял сознание и повалился на землю.
Но прежде чем Тит смог переключиться на Термона, тот успел напасть. Его меч был направлен прямо в грудь Тита. Центурион вовремя парировал удар. Клинок просвистел в нескольких дюймах от его головы. Термон снова сделал выпад. На этот раз Тит был недостаточно быстр, и лезвие вонзилось в рукоять его меча.
— А-ах! — вскрикнул Тит, инстинктивно ослабив захват.
Термон воспользовался преимуществом и звонким ударом выбил меч из руки Тита.
Холодный ужас сжал сердце Марка. Мальчик сделал глубокий вдох, выскочил во двор и прыгнул на спину Термона, обхватив его за шею своими тонкими руками и сдавив горло.
— Гадес побери, что еще такое? — рявкнул Термон.
Марк вцепился в него что есть сил, он был испуган, но отпускать добычу не собирался. Раздался возбужденный лай, и Цербер в прыжке вонзил свои клыки в рукоять меча Термона. Термон в ярости сыпал проклятия в адрес обоих. Он выпустил из рук меч, и тот с грохотом упал на плиты.
— Молодец! — крикнул Тит, схватил свой меч и направился к солдату, дравшемуся с Аристидом.
— Берегись! — прохрипел Термон.
Внимание солдата было обращено на старого козопаса, и он не успел отреагировать на предупреждение. Тит ударил его по руке, разрубив плоть до кости. С громким криком солдат уронил копье и прижал руку к груди. Тит ударом ноги отбросил копье к Аристиду:
— Возьми копье. Если он попытается сделать что-нибудь еще, проткни его.
— Хорошо, хозяин! — усмехнулся козопас. — С удовольствием.
Тит повернулся и поднес меч к горлу Термона.
— Отпусти его, Марк, и отзови собаку.
Марк ослабил захват и спрыгнул на землю. Сердце его бешено колотилось. Он щелкнул пальцами:
— Цербер! Отпусти!
Собака неохотно разжала челюсти, с прощальным рыком обошла вокруг Термона и встала рядом с Марком. Марк гордился своей собакой. Он погладил Цербера по голове:
— Молодец!
Термон потер рукой горло. По другой руке текла кровь от укуса собаки. Он уставился на Тита со злостью и ненавистью.
Тит улыбнулся:
