– Вы никогда не слышали об этих пророчествах? – спросил Геркулес.
– Нет.
– Странно. Даже очень странно. Вы – специалист по библейским волхвам – никогда не сталкивались с упоминаниями о пророчествах Артабана?
– Я вам уже сказал, что никогда ничего не слышал о них, – угрюмо ответил профессор.
– Книга с этими пророчествами, по всей видимости, находилась в Лиссабоне до тех пор, пока Филипп Второй не перевез ее в Мадрид после того, как захватил Лиссабон и стал королем не только Испании, но и Португалии, – объяснил Геркулес.
– Мне об этом ничего не известно, – повторил профессор фон Гердер, покрываясь испариной.
– Вам также ничего не известно и о том, каким образом эта книга попала в Германию благодаря Рудольфу Второму – племяннику Филиппа Второго и будущему королю Германии?
– Вам лучше уйти, – пролепетал профессор фон Гердер, расстегивая тугой ворот рубашки. – Я себя плохо чувствую.
– Вы лжете, профессор! – крикнул, поднимаясь со стула, Геркулес. – Не знаю, почему вы это делаете, но вы сейчас лжете!
Профессор испуганно откинулся на стуле назад и принялся лихорадочно растирать шею, словно что-то мешало ему дышать. Казалось, он вот-вот потеряет равновесие и повалится на спину. Линкольн и Эрисейра схватили с двух сторон профессора за руки, чтобы не дать ему опрокинуться вместе со стулом.
– С вами все нормально, профессор? – спросил Эрисейра, помогая фон Гердеру расстегнуть ворот рубашки.
– Мне пришлось это сделать… Я не мог отказаться это сделать…
Линкольн принес воды. Когда профессор сделал глоток, кожа на его лице, так побледневшая, что он стал похож на труп, постепенно снова приобрела розоватый оттенок. Эрисейра открыл окно, и в кабинет ворвался прохладный утренний ветерок. Геркулес чувствовал себя неловко из-за того, что спровоцировал у фон Гердера этот неожиданный приступ паники. Однако что он мог поделать? Фон Гердер им лгал, а времени оставалось ничтожно мало. Скольким людям еще придется умереть, прежде чем удастся раскрыть эту тайну?
Профессор осушил стакан с водой и глубоко вздохнул. Затем он расположился на стуле поудобнее и проговорил:
– Эта книга находилась в Кельне в течение трех сотен лет, однако теперь ее в нашем городе, наверное, уже нет.
– Где же она сейчас, фон Гердер? – спросил Геркулес, слегка повышая голос.
Профессор со страхом посмотрел на него, а затем, несколько минут подумав, ответил:
– Она хранилась в раке с мощами библейских волхвов в Кельнском соборе. Я узнал об этом из бумаг лингвиста Пауля Иоганна Людвига фон Хейзе.
– Лауреата Нобелевской премии?
– Именно так. Как вам, возможно, известно, он умер в апреле, и ко мне попали его бумаги. В них я обнаружил его неопубликованный труд о пророчествах Артабана. Я задумал было опубликовать этот труд под своим именем, однако о его существовании знал кое-кто еще, и этот человек заставил меня отдать ему этот научный труд. Думаю, он же забрал рукопись с пророчествами Артабана из раки с мощами библейских волхвов. С тех пор я даже не подхожу к собору.
– И кто же забрал у вас тот научный труд? – спросил Геркулес.
– Я не могу вам этого сказать. Иначе моей жизни будет угрожать серьезная опасность.
Профессор фон Гердер поднялся со стула и посмотрел через окно своего кабинета на деревья в саду. Он очень любил свое жилище и этот сад. Один из самых молодых и перспективных профессоров Германии, он совершил большую ошибку. Сколько еще времени он будет за нее расплачиваться?
– Это влиятельный политический деятель, и, поверьте мне, вам лучше с ним не связываться.
– Позвольте нам самим принять решение на этот счет, профессор, – парировал Геркулес.
– Ну хорошо, раз уж вы настаиваете. Человеком, который забрал у меня научный труд, написанный Паулем Иоганном Людвигом фон Хейзе, и, возможно, забрал из Кельнского собора рукопись с пророчествами Артабана, был эрцгерцог Франц-Фердинанд.
– Наследник австрийского престола? – уточнил Эрисейра.
– Да, именно он.
– А зачем эрцгерцогу понадобилась рукопись с пророчествами Артабана? – удивился Линкольн.
– Возможно, он пытается разобраться в каких-то волнующих его вопросах, – высказал предположение Эрисейра.
– Или же пытается разобраться в собственной судьбе, – мрачно добавил Геркулес.
– Что вы имеете в виду? Не понимаю, – покачал головой Линкольн.
– Ваш друг хочет сказать… – голос фон Гердера задрожал. – Он хочет сказать, что эрцгерцог, возможно, считает себя упомянутым в пророчествах Артабана Арийским мессией.
Комната была заставлена приоткрытыми сундуками, вешалками с одеждой и шляпными картонными коробками. Служанки гладили платья и прочие предметы одежды и складывали их стопками, проворно снуя туда-сюда. Фрейлины с эрцгерцогиней выбирали наряды, в которых она будет блистать во время поездки в Сараево. Софии не хотелось туда ехать, однако в течение последних нескольких лет она старалась как можно больше времени проводить со своим мужем, но при этом поменьше находиться при императорском дворе. Там ее никогда не любили. Габсбурги, когда считали необходимым, могли вести себя по отношению к своим родственникам весьма жестоко. Они не хотели смириться с тем, что женой эрцгерцога Франца-Фердинанда стала она, София, – чешка и обычная фрейлина эрцгерцогини Изабеллы, и уж тем более не хотели они смириться с тем, что инородка станет в будущем императрицей Австро-Венгерской империи. Но это было не единственной причиной того, почему ей хотелось проводить больше времени со своим супругом: с ним с недавних пор происходили странные изменения. После того как его официально провозгласили наследником престола, он – ранее такой добрый, ласковый и нежный – стал замкнутым, обидчивым и раздражительным. Любая мелочь могла вывести его из себя, и он часами сидел один, запершись в своем кабинете. Когда она спрашивала мужа, почему он так изменился, он всегда отвечал уклончиво и старался сменить тему разговора. В общем, с Фердинандом происходило что-то странное, и она, София, не успокоится, пока не выяснит, что же с ним происходит.
– Дорогая, к чему такие грандиозные приготовления? Мы пробудем там всего лишь пару дней, – сказал эрцгерцог, входя в комнату.
Среди служанок и фрейлин тут же начался переполох: они поспешно повернулись лицом к эрцгерцогу и стали делать реверансы. Когда он жестом показал им, чтобы они вышли, все поспешно покинули комнату, толкаясь и громко перешептываясь.
– Знаешь, а ведь по существующим правилам ты должен заранее предупредить меня о своем приходе, а не врываться так неожиданно в мои покои, – проговорила, нахмурившись, София.
