– Князь Степан, не переживайте. Ответ наверняка придет раньше назначенной даты.
– Димитриевич, на эту операцию было потрачено столько времени и средств, что мне не хотелось бы, чтобы ее отменили. Настало время показать этим австрийцам, что их ожидает, если они посягнут на благополучие Сербии или любого другого союзника России.
– В некоторых делах монархи иногда больше мешают, чем помогают.
– Димитриевич, вы, сербы, убили своего короля Александра Обреновича, но в России все обстоит иначе. Россия не может обойтись без своего царя.
– Народы, между прочим, обладают удивительной способностью восставать из пепла.
– Я с вами согласен, однако Россия и ее царь – это две неделимые части сердца нации. Наш народ любит своего царя.
– Если вашему народу так уж нужен царь, то дайте ему другого царя.
Князь Степан с удивлением посмотрел на этого сербского военного. Сербы, убив своего короля, нарушили один из важнейших запретов, в России такого произойти не может. Степан подошел к окну и посмотрел на густые кроны деревьев возле дома.
– Скоро начнется война, – вдруг сказал Димитриевич.
– Вы так считаете? Австрийский император – слишком стар и труслив. Он попытается решить все проблемы путем переговоров, и от этого выиграют и ваш народ, и наш.
– Габсбурги и в старости остаются необычайно честолюбивыми, и поэтому, поверьте мне, начнется война. А войны сильно меняют и отдельных людей, и целые народы.
– В России ничего никогда не меняется, Димитриевич.
– Даже в России обязательно произойдут перемены. И мы позаботимся о том, чтобы все изменилось.
– Это возможно только в том случае, если мое правительство даст на то свое согласие.
– Ситуация зашла так далеко, что мы обязательно предпримем решительные меры – с помощью России или без нее.
– Вы сошли с ума! Если вы начнете действовать сами по себе, мы не станем вам помогать, когда на вас нападет Австрия, – сердито заявил князь Степан.
– Сербии уже много раз приходилось бороться в одиночку против всего мира. Сейчас история предоставила нам уникальный шанс, и мы не собираемся его упускать.
– История предоставила уникальный шанс вам7. К тому, что вы задумали, вы не смогли бы подготовиться без нашей помощи.
– Это верно, но теперь у нас есть все, что необходимо.
Князь вдруг почувствовал сильную неприязнь к этому циничному, хвастливому и бестактному офицеру. Именно такие офицеры доминировали в армии здесь, на Балканах. В России все иначе, потому что русские офицеры – люди другого толка. Честь для них имела большее значение, чем корыстный интерес. Однако вряд ли это сможет понять такой человек, как Димитриевич… Князь Степан вышел из гостиной и направился в свою комнату. Если царь не даст согласия на проведение этой операции, он, князь Степан, позаботится о том, чтобы на ней был поставлен крест. Последнее слово должно оставаться за Россией, и какой-то там сербский болван не может диктовать ему, русскому князю, свою волю.
Бернабе Эрисейра стоял на перроне и махал на прощанье рукой. После стольких дней, проведенных вместе с ним, даже Линкольн сожалел, что этот благородный португалец не может сопровождать их и дальше. Геркулес говорил по-немецки не очень-то хорошо, а потому друзья уже привыкли к тому, что в роли переводчика для них выступает Эрисейра. Человек с такими связями, как этот португалец, мог оказаться полезным во многом. Алиса высунулась в окно и махала рукой до тех пор, пока Эрисейра не исчез из виду. Вскоре вместо фасадов зданий за окном замелькали небольшие возделанные поля, обсаженные по периметру деревьями, и друзья стали готовиться ко сну. Первой уснула Алиса: в последние дни из-за постоянного нервного напряжения она почти не спала. Вслед за ней заснул и Линкольн, а вот Геркулес большую часть этого путешествия прободрствовал, поскольку поезд останавливался во многих больших городах. На смену суматохе последних двух дней пришло праздное созерцание сменяющихся железнодорожных вокзалов. Проехав через половину Германии, поезд застучал колесами по территории Австрии, к Вене, откуда Геркулес и его спутники собирались отправиться в Сараево.
Москва, 27 июня 1914 года
Шелковые простыни прилипали к его вспотевшему телу. Он все время ворочался, а от приснившегося кошмара резко подскакивал на кровати. В середине ночи он уже не мог этого выносить и, надев халат, сел за письменный стол, взял четки и маленький молитвенник и попытался успокоить себя молитвами, чтобы снова лечь в постель. Однако и это не помогло. В голове вертелась одна и та же мысль. «Ты не можешь этого сделать, Николай, не можешь», – говорил он сам себе. Несколько раз он собирался дернуть за шнурок, чтобы вызвать слуг, но снова неизменно начинал ходить туда-сюда по комнате или же смотреть в окно на московскую ночь. На рассвете он позвал одного из своих слуг, спавших на скамье у входной двери, – отчего тот с испуганным видом вскочил на ноги.
– Федор, я хочу, чтобы ты немедленно отправился к великому князю Николаю Николаевичу. Ты слышишь, что я говорю? Хочу, чтобы он немедленно явился ко мне.
Слуга бросился бежать вниз по лестницам, а царь вернулся в опочивальню. Он снова лег в кровать, но так и не смог обрести покой. Его мозг и его тело были охвачены сильным нервным напряжением. Минут через двадцать он услышал стук в дверь.
– Войдите.
– Ваше Величество…
– Николаша, благодарю, что ты пришел.
– Что случилось, Ваше Величество?
Царь встал с кровати и подошел к великому князю. В выражении его лица читались усталость и отчаяние измученного страхом человека.
– Николаша, я не могу этого сделать.
– О чем это вы, Ваше Величество?
– Я не могу подослать к эрцгерцогу убийц, – царь с трудом произносил слова: ком подступил ему к горлу из-за охвативших сомнений.
– Но, Ваше Величество, осталось менее суток до того, как они начнут действовать. Их уже невозможно остановить.
– Мы поступаем очень плохо, Николаша. Мы не можем хладнокровно убить человека.
– Но ведь вы же читали донесения относительно эрцгерцога. После смерти дяди он может превратиться в того лидера, которого так не хватает германским народам. Вы представляете себе, что произойдет, если они объединятся и сообща выступят против нас?
– Есть и честные способы побеждать своих врагов.
– Правителю следует использовать хитрость и внезапность, Ваше Величество.
– Хитрость и внезапность – это одно, а убийство – совсем другое.
– Это убийство совершается в государственных интересах, Ваше Величество. Вы делаете это не из ненависти или мести. Причина – исключительно политическая.
