Казалось, само небо облачилось в траур. Туча, давно подплывавшая к городу с северо-востока, накрыла солнце темно-серой пеленой.
Четыре товарища переглянулись.
— Думаю, время настало! — задыхаясь, крикнул Герольт.
Морис кивнул:
— Да, пора подумать о том, что мы обещали аббату!
Стены Аккона уже давно захватил неприятель.
Действительно пора было вспомнить о данном слове. Слишком очевидной стала опасность попасть в окружение мамелюков и не найти выхода к церкви аримафейца.
— Братья, отнесите его в безопасное место! — крикнул Матфей де Клермон. — Ни при каких обстоятельствах он не должен попасть в руки врага. Ни живым, ни мёртвым!
Четверо хранителей Грааля оказались первыми из решивших последовать этому призыву. Они подбежали к лежавшему на земле великому магистру. Гийом де Боже обеими руками держал копье, пронзившее его живот. На его белой мантии расплывалось кровавое пятно.
— Сломайте древко! — попросил Гийом де Боже. Лицо его искажала боль. — Быстрее! Больше мне уже ничто не поможет! Сегодня я предстану перед Господом.
Рыцари нерешительно переглянулись. Они знали, что любое прикосновение к копью доставит великому магистру ещё большее страдание. Наконец Мак-Айвор собрался с духом и сделал то, что надо было сделать. Он взялся за копье и сломал его над тем местом, где его держали руки тяжело раненного Гийома де Боже. Из горла великого магистра, стиснувшего зубы в ожидании невыносимой муки, вырвался сдавленный крик, и он лишился чувств.
Рыцари положили великого магистра на длинный щит и вчетвером поспешили вынести с поля боя. В число сопровождавших Гийома де Боже входил и маршал иоаннитов Матфей де Клермон. Он хотел проститься с великим магистром в церкви тамплиеров и вернуться в бой, где ему тоже предстояло погибнуть.
Повсюду в городе царили паника и безграничный хаос. Во многих местах от греческого огня, заброшенного мамелюками, полыхали пожары, беспрепятственно переходившие с дома на дом, но никто и не пытался погасить разбушевавшийся огонь. Аккон пал, и то, что горело, по крайней мере, не могло стать добычей врага. Когда рыцари проходили мимо гавани, Мак-Айвор, который прокладывал путь с мечом в руке, не раз был вынужден угрожать толпе расправой, чтобы пробиться к Железному замку.
Они принесли Гийома де Боже в церковь Железного замка и положили на пол возле алтаря. Великий магистр снова пришёл в себя. Он прекрасно понимал, что собравшиеся лекари ничего не смогут сделать для его спасения. Поэтому он запретил им предпринимать какие-либо усилия и попросил вызвать капеллана, чтобы причаститься перед смертью.
Герольт, Тарик, Мак-Айвор и Морис преклонили колени перед великим магистром.
— Ступайте и сражайтесь отныне за то, за что вы должны сражаться, таинственные братья, — прошептал он им. — Я больше не буду теряться в догадках о вашем особом задании. О задании, которое вознесло вас над всем орденом. И о вашем тайном братстве. Если на то будет воля Всемогущего Господа, скоро он откроет мне эту тайну. Да пребудет на вас Божья благодать!
В глубокой печали тамплиеры покинули церковь. За воротами Железного замка их уже ждали Бисмилла и Джуллаб.
— Час вашего второго посвящения и ухода из города настал, — торжественно сказал им Бисмилла. — Прежде чем ночь ляжет на Аккон, вы сможете взять в руки священный сосуд и испить из источника вечной жизни!
Порывистый ветер, не суливший ничего хорошего, срывал пену с волн, проносился над скалистым мысом и гнал по переулкам столбы песка и пыли.
Бисмилла поторапливал спутников и вскоре перешёл почти на бег. Он не повёл рыцарей прямо к южному склону Монжуа, но сделал порядочную дугу, чтобы не идти против потока людей, стремившихся попасть в гавань. Многие тащили тяжёлые узлы с пожитками и товарами. Они ещё не понимали, что должны молиться о возможности пережить нынешний день.
Слепые братья с уверенностью, свойственной только лунатикам и по-прежнему поражавшей их спутников, быстро находили путь через извилистые переулки генуэзского квартала.
Когда они достигли поросшего деревьями холма Монжуа, местами покрытого террасами, но сохранившего и природные выступы, Герольт заметил, что Бисмилла и Джуллаб принялись поворачивать головы то влево, то вправо и рывками втягивать через ноздри воздух — совсем как собаки, пытающиеся взять след. Пожары и плотные облака дыма не позволили бы сделать это в центре города, но сюда, в его южную часть, не долетел ни один горшок с греческим огнем.
— Зачем вы это делаете? — спросил Герольт у Бисмиллы, когда они поднимались по тропе, ведущей к церкви Святого Иосифа Аримафейского. — Что вы хотите найти?
— Следы искарисов, — ответил Бисмилла. — Они издают особый затхлый запах. Его ни с чем не спутаешь. Иногда он совсем слабый, а иногда даже сильнее, чем у падали. Когда вы пройдёте второе посвящение и ваши способности раскроются полностью, вы тоже сможете узнавать их запах.
— Вы думаете, что мы встретим искарисов? — испуганно воскликнул Морис.
— Да, некоторые из них совершенно точно вошли в город с мамелюками! Поэтому мы больше не могли терять времени! Их шпионы, должно быть, хорошо поработали в последние дни! Так что смотрите в оба!
Вскоре короткий подъем остался позади, и тамплиеры с братьями-слепцами начали переходить площадь в направлении недостроенной церкви.
— Искарисы! — крикнул вдруг Бисмилла и выхватил из ножен меч.
Герольт, Морис, Тарик и Мак-Айвор тоже обнажили мечи, хотя никто из них не заметил искарисов — апостолов Иуды, предавшихся князю тьмы и охотившихся за Святым Граалем.
— Да где же вы их… — начал было Герольт, но осёкся на полуслове, потому что все вопросы стали лишними — из тени деревьев, стоявших слева от церкви, вышли семеро. На первый взгляд они ничем не отличались от обычных рыцарей. Герольт не почувствовал никакого затхлого запаха, а тем более смрада, который могла бы издавать падаль.
— Приветствую вас именем Всемогущего, братья! Вам нет нужды хвататься за мечи! — крикнул один из незнакомцев. Ростом он был выше своих спутников, а его лицо было обезображено заячьей губой. Подходя к тамплиерам вместе со своими спутниками, он поднял руку в приветственном жесте. Ничто в поведении этих рыцарей не выдавало спешки или враждебности.
— Но это же иоанниты! — воскликнул Тарик, увидев белые кресты на черных одеждах, и опустил меч.
— Не дайте себя обмануть! — шепнул им Бисмилла, не сбавляя шага. — Быстро! К порталу! Поторопитесь же! Это искарисы, верьте мне! Они могут переодеться во что угодно и пойти на любую хитрость! Они боятся только освящённых одежд! Я чувствую их запах! Это искарисы!
