— Я знаю о нем, монсеньор.
— Так вот, и его тебе стоит взять с собой. Он многое может тебе предать, что тебе пригодиться в твоем новом приключении….
Москва: Кремль, палаты Алексея Михайловича
Царь и великий князь Московский и Всея Руси Алексей Михайлович принимал ближайших советников по приказу тайных дел. Рядом с ним были боярин Афанасий Ордин-Нащекин, думный дьяк Алмаз Иванов и молодой боярин князь Никита Одоевский.
— Татарский хан, нам враг! — гневно произнес царь. — И он до сих пор сидит на троне в Бахчисарае! Не ты ли обещал мне Афанасий, что скоро его там не будет? Сколько времени прошло с тех пор как Дементий Башмаков отправился в Крым? И что?
— Дело многотрудное, великий государь.
— Я знаю, что не легкое. Но ты обещал, что все получиться. А сейчас нам нужно чтобы крымчаки ушли из Украины! Наше положение там, после того как армия Шереметева была разбита совсем плохое.
— Но и у поляков дела не совсем хороши, великий государь, — вмешался старый дьяк Алмаз Иванов.
— Истинно так, государь, — подтвердит те слова Одоевский. — Стефан Чарнецкий так и не добился победы в битве на Басе. Долгорукий сумел выстоять.
— Денег в казне у их короля нет, и шляхта настаивает на перемирии. Они также от войны весьма устали, великий государь.
— Но я не пойду на то чтобы отдать им Киев! — отрезал царь.
— Про то никто не говорит, государь, — произнес Ордин-Нащекин. — Я получил весточку от Дементия.
— Что? — Иванов не знал ничего про это. — Он жив?
— Он в самом Стамбуле теперь обретается, великий государь. Долго и многотруден был путь его в Стамбул. Но теперь он там доверенное лицо самого Дауд-бея. А Дауд-бей недавно стал каймакам-пашой. Иными словами заместителем великого визиря Кепрюлю.
— То, правда? — спросил царь. — Или снова врешь, Афанасий?
— Истинная правда, великий государь.
— Если это так, то нам просто повезло! — вскричал царь.
— Истинно так, великий государь. Наш Дементий-Василий удалой человек. И весть та только вчера пришла и доложить, я не мог ранее про то. Гонцы сколь коней загнали, пока везли её от пограничья до Москвы.
— Да как же ему удалось то? — искренне удивился Одоевский. — Может ли быть такое?
— Дементий многое может. Золотая голова. Я всегда в него верил и знал, что он не подведет, — Ордин-Нащекин поклонился царю. — И скоро мы получим передышку в войне. Хотя измена гетмана Юрия Хмельницкого…
— Не говори мне про него! — вскричал царь. — Подлый изменник. Он думает, что великую честь примет от польского короля? Не будет ему чести! Как собака дни свои кончит! И не называть его более гетманом! Он лишен булавы! Наши люди на Украину уже посланы, Алмаз?
— Точно так, великий государь, — ответил думный дьяк. — Да и полковник Яким Сомко в Переяславле поклялся за великого государя, за церкви Божии, за веру православную голову сложить. Он не пошел за Хмельницким и Яненченко.
— Но он не преградить полякам путь на Киев!
— На Киев поляки не пойдут, великий государь, — вмешался Одоевский недавно прибывший с войны. — В их войске волнения. Немецкие наемники отказались сражаться, хотя им заплатили жалование за прошедшие месяцы. Но они требуют теперь выплаты вперед! Польская и литовская шляхта также покидает войско Чарнецкого. Ему сейчас не до похода на Киев.
— А хан?
— И хану скоро станет не до того, великий государь!
1661 год
Январь
Испания, Толедо: дом капитана Себастиани
Капитан дон Алонсо Себастиани был уже не молод. Ему было уже за 50 и карьера его в армии испанского короля не складывалась. Отличный воин, и храбрый солдат, он отлично прижился бы в колониях, если бы родился лет на сто раньше. Тогда таких как дон Алонсо ценили и его могла бы ждать высота покоренная Франсиско Писарро. Но время отважных конкистадоров прошло, и теперь в Новый Свет ехали люди совсем иного сорта. Вместо отважных рыцарей без страха и упрека, готовых кинуть вызов целому миру, в укрепленных фортах появлялись торгаши, не желавшие более рисковать своими жизнями во славу короля Испании, что так мало ценит храбрость.
Над Алонсо стали смеяться, и он вызывал насмешников на поединки и всегда убивал. И когда губернатору надоели эти дуэли, он пожелал избавиться от задиристого идальго. Себастиани вынужден был вернулся из колониальных владений в дом своих предков в Толедо без гроша в кармане, но со множеством шрамом на теле.
Дон Алонсо был одержим идеей поиска загадочной страны Золотого короля. И на предприятия по поиску золота он истратил все состояние своей семьи да еще и разорил своего покровителя губернатора Сан-Хуна дона Родриго де Гусман.
— Пусть убирается ко всем чертям! — кричал в день отъезда дона Алонсо дон Родриго. — Он здесь всем изрядно надоел. И если он останется в городе хоть неделю еще мне придется бросить его в тюрьму. Он должен половине здешних купцов, а расплатиться может только сказками о стране золота!
Алонсо Себастиани был высоким мужчиной с широкими плечами и мощной шеей. В нем чувствовалась сила даже в этом возрасте, когда в Испании мужчины становились старыми развалинами.
Капитан в ранние часы всегда занимался фехтованием и за этим занятием его и застал гость, прибывший из Германии. Это был молодой адвокат Карл Дитрих, доверенное лицо господина Фуггера.
Худощавый адвокат, затянутый в черный бархатный камзол, вошел в зал, по стенам которого были развешены шпаги, сабли, мечи, кинжалы, ятаганы, алебарды, топоры. Уже чего-чего, а оружия в этом доме хватало.
— Рад видеть, что вы не теряете форму, капитан, — приветствовал Дитрих Себастиани.
— Ах, это вы, Карл? Рад вас видеть, — дон Алонсо отбросил шпагу и приказал своему слуге, что с ним фехтовал удалиться.
Слуга аккуратно положил свою шпагу на стол и с поклоном ушел. Когда за ним закрылась дверь, адвокат произнес:
— У меня хорошие новости, дон Алонсо.
— Вот как? Я уже давно не жду хороших новостей.
— Вот как? Но господин Фуггер заплатил ваши здешние долги и кредиторы уже не донимают вас.
— Кредиторы не донимают. Но меня стала донимать скука. С кредиторами было веселее, Карл. Я мог хоть кого-то вышвырнуть за порог, и хоть кого-то отделать за наглость!
— А теперь? — улыбнулся Карл.
— Теперь скука смертная.
— Я как раз смогу развеять её, капитан. Сроки похода изменились.
— И как скоро мы отправляемся? — спросил Себастиани.
— В следующем месяце. Раньше первоначального срока.
— Как? Уже в следующем?
